Предложение повесы - Лоуренс Стефани. Страница 38

Он подтягивал ее все ближе к краю стола, при этом она инстинктивно раздвигала ноги все шире и шире, чтобы дать место его бедрам.

Она открылась навстречу ему.

И ему снова пришлось усмирять разбушевавшихся бесов. Все должно произойти так, как хочется ей. Для Демона сейчас это самое главное.

Он осторожно просунул руку под ее шемизетку и погладил атласную кожу.

Затем его пальцы скользнули вниз, к шелковистым завиткам.

Флик ахнула, по телу ее пробежала дрожь. Глаза оставались закрытыми, но на ее лице отразилось предвкушение наслаждения. Он осторожно раздвинул мягкие складки и дотронулся до источника ее наслаждения. Ее лоно было горячим и влажным.

Он подтянул ее к себе еще ближе, и, оказавшись на самом краю стола, она невольно сжала коленями его бедра.

Он гладил ее, возбуждал, а потом очень осторожно ввел палец в ее лоно. И почувствовал, как содрогается ее тело.

Наслаждение было настолько острым, что ей казалось, она не выдержит. Ничего подобного она и представить себе не могла. И жаждала завершения. Сейчас. Немедленно.

Демон видел, что она уже готова его принять, и делал последние приготовления к своему вторжению, осторожно растягивая ее плоть. Он проник пальцами очень глубоко. Флик застонала и уткнулась лбом ему в плечо, обдав жарким дыханием.

Не переставая ее ласкать, он стряхнул туфли и снял брюки, ногой отбросив их в сторону. Убрав пальцы из ее влажного лона, он подтянул ее еще ближе и прижал к ней свой жезл.

Она посмотрела в сторону кровати:

— А разве мы?..

— Нет. — Он едва мог говорить. Почти все его силы ушли на то, чтобы вовремя остановиться. — В первый раз тебе так будет легче.

Неразумно было бы класть Флик вниз и давить на нее своим весом. Уж очень она хрупкая.

Она рискнула посмотреть вниз, но из-за шемизетки, растянутой коленями, ничего не было видно.

— А как? — прошептала она.

— Очень просто… — Он придвинулся, одновременно подтягивая ее к себе, и вошел в нее. — Вот так!

Он никогда не забудет выражения ее глаз и лица в этот момент.

Она была узкая, очень узкая, но, к счастью, не застыла, не напряглась. Он не останавливался, чувствуя, как податливо ее тело, проникал в нее медленно, неотвратимо, наполняя ее, погружаясь в нее целиком.

Ее тихий вскрик замер в воздухе. Веки опустились, она глубоко вздохнула. И только потом напряглась. Обжигающе горячая плоть сомкнулась вокруг него так крепко, что он едва не обезумел, с трудом подавив желание немедленно стать полновластным господином этого роскошного тела. Отпустив ее губы, он глубоко вздохнул, подался назад и снова вошел в нее. До конца.

Ее плева была тонкой, как паутина. Это его не удивило: она всю жизнь ездила верхом в мужском седле. И когда он взял ее, не почувствовала боли — только удовольствие.

Он заставил себя двигаться очень медленно, чтобы она привыкла к их близости, к движению его тела в ней, к древнему танцу любви. Чтобы их соитие длилось как можно дольше.

Крепко прижавшись к нему, Флик обхватила руками его спину и приоткрыла глаза. Их отражение в зеркале у двери потрясло ее. Она не могла оторвать глаз от открывшейся ей картины.

Глядя, как он движется, и ощущая это движение в глубине своего тела, она почувствовала, что наслаждение вот-вот достигнет своего апогея.

Она обхватила ногами его за поясницу, и он мгновенно наполнил ее всю целиком. Затем подался назад, и его пальцы скользнули по влажным завиткам прямо к лону.

Казалось, мир содрогнулся.

Флик оторвалась от реальности и, подхваченная какой-то неведомой силой, вместе с Демоном воспарила к вершине блаженства.

Глава 14

— Поехали!

Демон сел в карету к Флик. Грум закрыл за ним дверцу, и они покинули двор «Ангела».

— Ты уверен, что Джиллис справится? — спросила Флик. — Вовсе не обязательно провожать меня до самого Хиллгейт-Энда.

Демон взглянул на нее и откинулся на сиденье.

— Я доверяю Джиллису. Он найдет Блетчли и будет следить за ним до самого Лондона.

Он спустился вниз позавтракать, приказал, чтобы в комнату принесли завтрак для Флик, и заметил у входной двери Джиллиса. Оказалось, Блетчли уже отправился на свой боевой пост.

— Слышал, как он расспрашивал хозяина, — доложил Джиллис, — о почтовых каретах на Лондон.

Прошлая ночь не принесла никаких результатов, поэтому не исключено, что Блетчли задержался в Ньюмаркете ради кулачного боя. Впрочем, возможно, у него была назначена встреча с кем-нибудь из зрителей. Демон с Джиллисом в этом сомневались. Только глупец способен обсуждать подобные вещи в толпе, где полно любопытных. А мошенники не отличаются глупостью.

— Он пошел туда утром с той же компанией, с которой накануне пил пиво, — сообщил Джиллис, ожидая дальнейших приказаний Демона.

Вряд ли встреча произойдет сразу после боя. И тем не менее…

Демон пересмотрел свои планы и отправил Джиллиса наблюдать за Блетчли, а если понадобится, следовать за ним до Лондона.

— Джиллис знает, с кем связаться в Лондоне: мы организуем слежку за Блетчли. Он должен встретиться со своими хозяевами в самое ближайшее время.

Флик нетерпеливо хмыкнула. Демон не обратил на это внимания. Узнав, что Блетчли собирается ехать на юг, он почувствовал облегчение. Вряд ли Флик очертя голову бросится в погоню за ним.

Когда Джиллис отправился смотреть кулачный бой, Демон нанял кучера, чтобы тот довез их до Хиллгейт-Энда, неспешно позавтракал, заплатил за комнату Флик и вернулся наверх, чтобы проводить ее, закутанную в плащ и под вуалью, к ожидающему ее экипажу.

К этому времени бой уже начался, так что на постоялом дворе не осталось ни одной важной персоны, которая стала бы свидетелем их совместного отъезда. Единственной помехой в осуществлении ею плана стал Иван Грозный, привязанный сзади к карете.

Жеребец ненавидит идти в поводу, особенно за каретой, и всю дорогу будет в отвратительном настроении.

Однако у Демона были более важные проблемы, которые предстояло решить перед отъездом домой. И самая неотложная сидела рядом, оглядывая окрестности. Ее ангельское личико оставалось совершенно спокойным.

Что по-настоящему удивило Демона.

В свои тридцать с лишним он успел переспать с несколькими десятками женщин, а ей всего двадцать, и она впервые провела ночь с мужчиной. И все же ее спокойствие явно не было напускным. Когда он уходил завтракать, она была по-настоящему смущена, даже зарделась. Но к моменту его возвращения держалась как обычно, без тени волнения. Правда, к этому времени она успела одеться.

Как только карета выехала из Сент-Эдмундса, Флик сняла вуаль. Бросив на нее быстрый взгляд, он увидел безмятежное лицо с легкой улыбкой и мягко сияющими глазами. Казалось, она не без удовольствия вспоминает события прошедшей ночи.

Демон изменил позу и тоже стал смотреть в окно, мысленно вернувшись к своим планам.

Флик действительно размышляла над случившимся ночью. И о том, какое наслаждение она получила. Она готова продолжать в том же духе.

Демон полюбит ее. Она нисколько не сомневается. Прежде, чем она согласится выйти за него замуж. Надо лишь постараться.

Еще месяц назад сама мысль об этом показалась бы ей нелепой. Но теперь все изменилось. Это она поняла прошлой ночью. Еще немного — и она добьется желаемого.

Всю дорогу Флик предавалась приятным воспоминаниям, но едва они въехали в Ньюмаркет, строго запретила себе думать о подобных вещах. Никаких наслаждений, пока Демон ее не полюбит.

Когда карета въехала в ворота Хиллгейт-Энда, Демон сказал:

— Если тебе интересно, знай: я намерен сказать генералу, что из-за случайного стечения обстоятельств вчера поздно вечером нас с тобой застал вместе в комнате на постоялом дворе «Ангел» один из самых ярых сплетников Лондона, после чего ты согласилась выйти за меня замуж.

Она посмотрела ему в глаза.

— Ничего подобного не было, — возразила она.

Его лицо стало жестким.