Осенний любовник - Лоуэлл Элизабет. Страница 14

Хантер услышал собственные мысли и похолодел.

«Неужели я так ничему и не научился? – со злостью спросил он себя. – Неужели Тэд и малышка Эм погибли напрасно?»

Ошарашенный и разозленный неуправляемой безрассудной чувственностью, Хантер усилием воли заставил себя вспомнить о своем предыдущем увлечении. Та тоже разжигала его кровь. "Как я могу допустить даже мысль – связаться еще с одной Белиндой? Взбалмошной, беспутной девчонкой. У меня уже была девчонка, она запродала жизнь детей, чтобы наскоро спутаться с соседом, пока ее муж дрался на войне за тысячу миль от нее.

Слишком молодая. Слишком испорченная.

Слишком слабая.

Но я женился на ней и поплатился за свою глупость детьми".

Такова реальность, и не о чем тут спорить.

Однако Хантер желал Элиссу с такой силой, что его трясло.

Он злился на себя, на ситуацию и больше всего на девушку, явившуюся в конюшню в шелках и кидавшую на него косые взгляды изголодавшихся сине-зеленых глаз.

– Но трудно было сказать, что из этого получится, – продолжала свое повествование Элисса, гладя Леопарда по шее.

Хантер молчал, и она снова посмотрела на него краем глаза. Суровый изгиб его губ заставил Элиссу поморщиться и перевести взгляд на Леопарда.

– Я провела месяц в стойле возле Леопарда, буквально не отходя от него, – торопливо продолжала Элисса. – Согревала его, когда болото покрывалось льдом и дул зверский холодный ветер. А весной оставалась с ним только на ночь, пока он подрос и смог оставаться без соски.

– А сколько тебе было лет?

Услышав грубый голос Хантера, Элисса посмотрела на него, и Леопард тоже.

– Тринадцать, – ответила девушка.

– В этом возрасте большинство девчонок интересуется забавами и шелками.

Элисса пожала плечами.

– А меня это никогда не интересовало, другое дело – мои высокородные кузины.

– Высокородные кузины? Здешние?

– Нет, мамины родственники. Она из семьи английских лордов и втайне надеялась, что я выйду замуж за кого-то из них, Я жила в Англии с пятнадцати лет, а потом, этой весной, вернулась.

Элисса говорила, продолжая водить щеткой по крупу Леопарда быстро и сильно.

– А что же ты не вышла там замуж? – спросил Хантер.

– Да они или смеялись надо мной, или просто фыркали, как будто перед ними было что-то диковинное.

– Понятно, – с иронией сказал Хантер, – ты не смогла подцепить там богатого мужа и, поджав хвост, убежала домой.

Элисса вспыхнула. Хватит с нее, она видела, каким может быть Хантер вежливым и сладким, как пирог с вареньем, именно таким он был с Пенни, и выслушивать от него оскорбления – это уж слишком.

– Держи, – сказала она, швырнув щетку Хантеру. И прежде чем он поймал, Элисса вспрыгнула на Леопарда. Шелковая юбка взвилась выше колен, алая нижняя пламенем закипела вокруг бедер. Нетерпеливо подоткнув юбки, она всадила пятки в тугие бока Леопарда. Хантер мгновенно кинулся Элиссе наперерез.

– Черт побери! Куда ты собралась?

– Туда, куда хочу!

Элисса одним движением отвернула Леопарда от Хантера, и через секунду огромное животное легким галопом бежало к изгороди.

Леопард перемахнул через нее с грацией, достойной настоящего леопарда, даже не задев перекладину на шестифутовой высоте. Он легко приземлился на другой стороне, потанцевал на месте, явно желая продолжить бег. Не двигаясь, Хантер наблюдал за Элиссой. Шелковые юбки и нижняя алая юбка вздернулись, обнажив длинные гибкие ноги, их женственный абрис напомнил Хантеру об упругости и полноте ей грудей, уже лежавших на его руке.

Без всякого предупреждения Леопард изготовился и перемахнул обратно. Приземлившись всего в нескольких шагах от Хантера, жеребец ни на дюйм не отступил назад.

– Я ясно выразилась? – резко спросила Элиеса.

– Насчет чего? – поинтересовался Хантер.

Голос был низким и хриплым, кровь билась в венах на шее. Он надеялся, что она не обратит внимания на это, как и на набухшую мужскую плоть между ног.

– Ты нанят, чтобы следить за Лэддер-Эс, а не за мной, – заявила Элисса. – Я буду ездить когда хочу и куда хочу.

– Нет, – сказал Хантер, прежде чем успел подумать.

– Прошу прощения?

– Да, именно это я и хотел бы увидеть – как ты будешь его просить.

– Этого никогда не случится – уверила Элисса тихим голосом. – Мои родственники и их дружки несколько лет пытались меня сломать. У них было время и достаточно жестокости. Так что у тебя нет шансов, Хантер.

– Что, не хватит времени?

– Нет, жестокости.

– Да не будь так уверена, Сэсси.

– Сколько лет у тебя Багл-Бой?

Хантер удивился резкой смене разговора и заморгал.

– Всю его жизнь, – медленно сказал он. – А что?

– И на нем нет отметин ни от плети, ни от шпор. А ведь конь не из робких, в нем чувствуется уверенность и спокойствие животного, с которым хорошо обращаются и нежно заботятся с рождения.

Хантер снова удивился. Он оценил легкость, с которой Элисса управляет Леопардом без уздечки, без седла и даже без прутика.

«Что бы там ни было, она прекрасная наездница», – невольно признал Хантер.

– Короче говоря, – продолжала Элисса, – ты грубый, надменный, упрямый, тупоголовый, но не жестокий.

Леопард подпрыгнул, ясно выражая нетерпение, ему хотелось снова перелететь через изгородь и как следует пробежаться.

И Элиссе, похоже, тоже этого хотелось. Легко надавив рукой на шею Леопарда, она направила его к изгороди.

– Слушай, – сказал Хантер, – из-за обиды не стоит лететь сломя голову в бешеной скачке.

Взгляд Элиссы стал мягче.

– Да неужели? – холодно спросила она. – И ты можешь меня остановить?

– Пенни зависит от тебя, – сказал Хантер ледяным тоном. – Если ты расшибешься, мчась на этом сумасшедшем животном, Пенни придется искать крышу у чужих людей, наниматься ради куска хлеба.

«Пенни, – подумала Элисса. – Да я и сама могла бы догадаться. Хантер беспокоится не обо мне».

Элисса спокойно смотрела на покрытые зеленой травой склоны гор, переходившие в рыже-коричневые заросли близ болота. Несколько раз медленно вздохнув и выдохнув, она почувствовала, что уже может владеть собой.

"И мне, к сожалению, нужен этот заносчивый парень, я должна без конца напоминать себе: мне нужен Хантер. И если придется стать свидетелем его ухаживаний за Пенни, что ж, так тому и быть. В Англии я пережила кое-что похуже и никогда не хныкала. Так почему презрение Хантера задевает так глубоко?

Потому что я хочу нравиться ему, вот почему. Я хочу, чтобы он говорил со мной таким же бархатным голосом, как с Пенни".

– Ты меня слышишь? – строго переспросил Хантер. Она кивнула с отсутствующим видом. И волосы рассыпались по спине, будто лунный свет облил зеленый шелк.

– Я не буду работать на испорченную девчонку, которая обижается на каждое слово, – продолжал Хантер.

Элисса снова кивнула.

Часть волос перекинулась на грудь. Быстро и нетерпеливо она собрала пряди и скрутила в узел на затылке.

– Я не буду работать на девчонку, которая дуется.

Элисса повернулась и посмотрела на него. И он понял, она вовсе не дуется. Взгляд был отсутствующий, она просто что-то обдумывала, ее глаза сейчас были похожи на глаза Леопарда.

Никакого вызова, чувственности.

«Ну что ж, хорошо, – сказал себе Хантер. – Пора ей перестать смотреть на меня так, как будто она размышляет, а что будет, если я поеду с ней вместе».

– О чем ты думаешь? – спросил он.

Если Элисса и удивилась вопросу, то не показала этого. Лицо ее оставалось отсутствующим, как у леди с хорошими манерами.

– А ты хочешь знать, о чем я думаю?

Хантер сжал губы.

– Ну конечно, ты все еще обижаешься. Чего не выносят испорченные девицы, так это правды.

– Тебе виднее.

– Да, так оно и есть.

Элисса промолчала.

– Черт побери, – выругался Хантер, – не переношу, когда девчонка дуется. – Что там происходит, за твоими зелеными глазами?

– А я думаю.