Осенний любовник - Лоуэлл Элизабет. Страница 44

– Я собираюсь…

– Ты ей не доверяешь? – перебил Кейс так же тихо.

– О, я доверяю ей не больше, чем любой кокетке.

Кейс приподнял левую бровь и ничего не ответил.

– Дело в том, – сказал Хантер, – что кто-то протоптал все эти дорожки между Би-Бар и Лэддер-Эс.

Кейс подождал, но снова промолчал.

– Если Элисса, не бегала на свидания к Биллу, то с кем она могла встречаться? – спросил Хантер.

Кейс пожал плечами, давая понять, что это его ничуть не волнует. И он вообще не понимает, какая Хантеру разница.

– А какое отношение все это имеет к ловле Калпепперов? – спросил младший брат.

– Ну, напрямую, может, и никакого, – сказал Хантер.

– Ах-ах-ах, – произнес Кейс. Потом задумчиво посмотрел на брата.

– Уж не заинтересовался ли ты Сэсси, а?

– Да я на такой уже был женат. Хватит и одного раза.

Кейс пожал плечами и, глядя в упор на Хантера, заговорил:

– Какие у тебя планы?

– Ну, перво-наперво устроить ловушку для шпиона.

Кейс кивнул.

– Если через день-другой услышишь, что я регистрирую клеймо Твин-Ривер-Коннектид, – сказал Хантер, – мы будем знать, что Микки тот, кого ищем.

– Твин-Ривер-Коннектид, – сказал Кейс. И одобрительно кивнул. – Хорошо. Оно как бы должно прикрыть Слэш-Ривер и Лэддер-Эс, как клейма с дурной репутацией.

Хантер улыбнулся.

– Ребята занервничают.

– А если я ничего не услышу? – спросил Кейс.

– Тогда я скажу то же самое Лефти.

– А если и это не сработает?

– Тогда мы устроим набег на Калпепперов, прежде чем они успеют напасть на нас, – сказал Хантер.

– Вот теперь ты говоришь дело.

Глава 17

– Хантер не доверяет мне, – резко сказала Элисса.

Пенни изумленно посмотрела на нее, оторвавшись от фасоли, которую собиралась опустить в кипяток, – она готовила ужин. Они с Элиссой только что вымыли посуду после завтрака.

– С чего ты взяла? – спросила Пенни, нагнувшись к печи проверить, хорошо ли горит огонь.

– Вчера рано утром я ездила к Биллу, – начала Элисса.

– Что? – воскликнула Пенни. Потом быстро спросила:

– С ним все в порядке?

– Глаза красные, не брился несколько дней, но в остальном, похоже, нормально. Во всяком случае, насколько может нормально чувствовать человек, оказавшийся заложником на своей собственной ферме.

– В каком смысле? – вскинула брови Пенни.

– На него наехали Калпепперы.

– Боже мой, – прошептала женщина. – Так, наверное, вот почему он…

Пенни не договорила фразу.

– Что – вот почему он? – спросила Элисса. Подруга покачала головой и снова наклонилась к огню в печи.

– Так что ты хотела сказать?

Пенни со стуком закрыла дверцу и повернулась к Элиссе.

– Нечего удивляться, что Хантер не доверяет тебе.

Элисса перестала резать лук и повернулась к подруге.

– Ты что? Я ничего такого не делала, с чего ему не доверять мне?

– Так уж и нет? – надменно спросила Пенни.

– Нет.

– А может, ему не нравится, что ты бегаешь на свидания к Биллу?

Элисса ошарашенно уставилась на Пенни. Та отвечала таким же взглядом.

– Ради Бога, о чем ты?

– О, и не пытайся выкручиваться. Билл любил Глорию, и стоило ему один раз посмотреть на тебя после возвращения из Англии во всех этих атласах и шелках, с распущенными льняными волосами, как он снова увидел Глорию… В тебе.

– Пенни… – начала Элисса.

– И с тех пор, как ты вернулась, он ни разу не взглянул на меня, – грубо перебила ее Пенни. – Ни разу!

Бедняжка отвернулась, но не слишком быстро, и Элисса увидела, как слезы ручьем потекли по ее лицу.

Элисса замерла. Она стояла неподвижно, одеревенев. Но в голове на бешеной скорости мчались мысли. Она вспоминала слова Хантера о мужчинах и светлых женских волосах. Что-то вроде этого:

«Не все мужчины ослеплены солнечным блеском светлых волос».

И что на это сказала Пенни?

«Единственный, кто нужен, уже ослеплен. А только он имеет значение».

Итак, все ясно: для Пенни единственным был и все еще является Билл Морленд.

– Так это ты протоптала тропки в Би-Бар, – проговорила Элисса скорее утвердительно, чем вопросительно.

Пенни расправила плечи, выпрямила спину, но не поворачивалась к Элиссе.

Элисса подошла и обняла ее.

– Ты давно любишь Билла? – тихо и ласково спросила она.

Ей показалось. Пенни не ответит. Но вдруг женщина задрожала, как бы отпуская на волю всю свою боль, которую пыталась скрывать так долго.

– Да с тех пор, как мне едва исполнилось пятнадцать. Но он не замечал меня из-за Глории.

Элисса еще крепче обняла Пенни.

– А потом Глория умерла, – прошептала Пенни. – И он… его потянуло ко мне.

Элисса молча обнимала Пенни, гладила по спине, успокаивая, желая сделать псе, чтобы утишить ее боль.

– А потом вернулась ты. И Билл перестал на меня смотреть.

– Но между нами ничего нет, – ласково уверяла ее Элисса.

– Черта с два – нет! – вскинулась Пенни. – Он больше не появляется на Уинд-Гэп. Я прихожу туда и жду, и жду, и жду…

Голос Пенни дрогнул.

– Это не из-за меня, – сказала Элисса. – Наверное, он боится, что Калпепперы выследят его.

– Он теперь хочет только тебя. И потому больше не приходит ко мне.

– Пенни, – тихо сказала Элисса. – Это не то, что ты думаешь. Правда.

– Нет – то!

– Я дочь Билла.

Пенни застыла. И впервые посмотрела Элиссе прямо в глаза.

– Его дочь?

– Он рассказал это… – И Элисса внезапно передумала. Она не скажет о брате Хантера, о шпионе в лагере Калпепперов.

Кто-нибудь может подслушать.

– …мне, – закончила Элисса.

– Когда? – Пенни пристально посмотрела на Элиссу.

– Это имеет значение? – спокойно спросила та. – То, что я дочь Билла, а не любовница.

Пенни тяжело, со свистом, выдохнула и, все еще не веря, переспросила:

– Правда?

– Да.

Пенни судорожно всхлипнула и обняла Элиссу.

– Похоже, ты не слишком удивилась, что я дочь Билла? – чуть позже поинтересовалась Элисса.

– Не очень.

– Почему?

– За два года до твоего рождения до всех нас дошел слух, что твой отец, то есть Джон Саттон, умер, охотясь за золотом в Колорадо.

Элисса подумала о матери, молодой прелестной женщине, оставшейся одинокой и ожидавшей возвращения мужа. Ожидание становилось все тягостнее, ее мучили надежды и страхи, а потом – внезапное, как удар грома, известие о смерти Джона Саттона. Ну и не надо большого ума, чтобы догадаться о случившемся после.

– Билл еще год обхаживал Глорию и в конце концов завоевал ее.

Элисса закрыла глаза, не переставая гладить Пенни, чтобы унять дрожь, волнами сотрясающую бедную женщину.

– Потом в один прекрасный день твой отец, Джон, появился на ранчо. Целый и невредимый. Твоя мать валялась в истерике. Джон и Билл страшно, жестоко подрались. После этого Билл уехал отсюда и завел ферму в Би-Бар. Через девять месяцев родилась ты.

– Так может, я все-таки дочь Джона, а не Билла? – Элисса с надеждой поглядела на Пенни.

– Вряд ли.

– Почему?

– Мне кажется, Глория не могла забеременеть от Джона, – объяснила Пенни. – После твоего появления на свет он лет пять никуда не отлучался из дома, но больше детей не было.

– Но это еще не доказательство, что Билл способен иметь детей.

– А я тебе говорю, что способен.

– Почему это?

– Я беременна, – ответила Пенни. Элисса открыла рот от изумления.

– Ах вот почему у тебя такая слабость! – помолчав, воскликнула она. – Не из-за лихорадки!

Пенни тупо кивнула.

– А Билл знает?

– Нет, – прошептала женщина.

– Мы должны ему сказать…

– Нет! – горячо воскликнула Пенни. – Если бы это волновало его хоть капельку, он бы сам поинтересовался.

– Но ведь Калпепперы…

– Но они же не помешали ему поговорить с тобой, – перебила Пенни.

– Из-за меня Билла чуть не пристрелили, а я едва не попала в наложницы к Калпепперам. Ко всем сразу.