Только любовь - Лоуэлл Элизабет. Страница 56

Не было заметно никакого движения. Бич торопливо расстегнул седельную сумку и извлек из нее подзорную трубу. Выдвинув на полную длину, он приставил ее к глазу, но не увидел ничего, кроме снега, ослепительно поблескивающего в просветах между деревьев.

И никаких следов…

17

Бич прошел почти все ущелье, пока нашел Шеннон. Стоя по колено в воде, она пыталась палкой раздвинуть два валуна в русле реки.

Внезапно раздался треск, палка сломалась, и Шеннон полетела в воду.

Лишь теперь Бич понял, что же произошло. Перебегая ручей по камням, Красавчик поскользнулся, и его задняя лапа попала между двумя валунами, сдвинуть которые Шеннон было явно не под силу.

Судя по тому, что возле валунов валялась уже не одна искореженная палка, Шеннон уже долгое время безуспешно пыталась с помощью такого рычага сдвинуть валуны и вызволить Красавчика.

Когда Шугарфут остановился на заснеженном берегу ручья, Шеннон медленно выпрямилась, не без труда разгибая спину. Движения ее казались неловкими — по всей видимости, у нее занемели от холода руки.

Бич соскочил с лошади.

— Выходи из ручья, пока не закоченела совсем! — скомандовал он.

Возможно, из-за шума бурливого ручья она не услышала слов Бича. Так или иначе, она сунула еще одну длинную палку между валунами и всем телом навалилась на нее.

Палка сломалась.

Лишь благодаря проворству Бича Шеннон снова не оказалась в ледяной купели. Бич сгреб ее в охапку, поднял и опустил в седло на Шугарфута. Сняв с себя куртку, он закутал девушку.

— Оставайся здесь! — крикнул Бич. — Ты слышишь меня, маленькая дурочка? Сиди здесь!

— К-красавчик…

— Я вызволю его, но если ты станешь дергаться, я перво-наперво отвезу тебя в хижину. Поняла?

На сей раз, похоже, слова Бича дошли до Шеннон. Она нервно кивнула. Он взял ее закоченевшие руки и положил их на луку седла. Несколько мгновений он испытующе смотрел на нее, затем повернулся к Красавчику, который тремя ногами стоял в воде бурлящего ручья.

— Стало быть, Красавчик, — обратился к нему Бич, ступая в ледяную воду, — ты попал в переплет, бедняга.

Огромный пес приветственно махал хвостом и поедал Бича ясными волчьими глазами. Тело его было сухим. Если он и замерз, то по нему это было незаметно. Он даже не дрожал.

Бич нагнулся и осторожно ощупал пса. Ран и вывихов Бич нигде не обнаружил.

— Кажется, ты чувствуешь себя получше, чем твоя хозяйка, — пробормотал Бич. — Надо как-то вытащить твою лапу и при этом не повредить ее.

Говоря это, он ласково гладил пса и одновременно рассматривал валуны, прикидывая, каким образом решить проблему. Он уперся сперва в один, затем во второй валун, прикидывая, насколько основательно они сидят.

«Тяжелые камешки, что и говорить… Но сдюжить можно», — подумал Бич.

Красавчик тихонько заскулил, когда Бич снова стал пробовать по очереди валуны, пытаясь определить, который из них может поддаться.

— Потерпи, малыш. Я слышу тебя и не прищемлю тебе лапу.

Он подобрал несколько поломанных палок и сунул их в расселину недалеко от лапы пса. Пользуясь камнем, как молотком, до отказа забил палки между валунами.

— Это чтобы они не прищемили тебе лапу, — объяснил Бич. — А теперь терпи и держись, малыш. Придется попотеть… Не обойдется и без ругани.

Присев на корточки, Бич сунул руки в ледяную воду и стал отгребать гравий из-под основания облюбованного им валуна. Это нужно было сделать для того, чтобы удобнее схватиться за камень. Работал Бич быстро, понимая, что руки в ледяной воде вскоре перестанут его слушаться.

— Нам повезло, — проговорил Бич, подводя обе руки под низ валуна. — Здесь есть небольшой выступ… за который… можно… ухватиться…

Последние слова Бич произносил сквозь зубы, изо всех сил нажимая на камень. Камень против камня. Ноги Бича слегка соскользнули, но Бич не отступал.

Несмотря на то что вода была ледяной, на лице Бича выступил пот. Сердце стучало, как колокол, глаза его превратились в щелки, зубы были плотно сжаты. Надо всего лишь чуть-чуть сдвинуть валун, чтобы освободить пса.

Внезапно Красавчик дернулся и с радостным визгом выскочил из ручья.

Бич отпустил валун и выпрямился, тяжело дыша и широко улыбаясь. Красавчик, видимо, щадил ногу, попавшую в расселину, но во всех других отношениях выглядел бодрым.

— А теперь домой, малыш, — показал рукой Бич.

Пес посмотрел на Шеннон, которая сидела в седле.

— Домой! — повторил Бич, выходя из ледяного ручья.

Красавчик повернулся и потрусил по косогору вниз в направлении хижины.

Бич подошел к Шеннон. Бросив один лишь взгляд на подернутые пеленой глаза и посиневшие губы девушки, он понял, что ее поддерживает лишь сила воли.

Тем не менее Шеннон сделала попытку слезть.

— Куда это ты? — крикнул Бич. — Я сказал тебе, чтобы ты сидела в седле!

Шеннон хотела что-то объяснить, но губы не слушались. Тогда она трясущейся от холода рукой показала в сторону.

Лишь теперь Бич заметил рюкзак с оковалком оленины, который она оставила в стороне, когда бросилась на выручку Красавчику.

У Бича было большое искушение сесть в седло позади Шеннон, бросить к черту оленину и гнать что есть духу домой. Тем не менее он подошел и поднял рюкзак. Непреклонная решимость Шеннон, которую она продемонстрировала тем, что отправилась на охоту, произвела впечатление на Бича. Для нее оленина означала возможность выжить в самом прямом смысле слова. И хотя Бич был зол на Шеннон за то, что она отправилась охотиться, он не мог не признать, что охота оказалась удачной.

— Вот он, — коротко бросил Бич, положил рюкзак ей на колени и сел позади нее.

Когда Бич протянул руку, чтобы взять поводья, он понял, что Шеннон озябла гораздо сильнее, чем он полагал.

Можно сказать, она промерзла насквозь. Бич почувствовал, что ее бьет озноб.

— Проклятие! — ругнулся он.

Держа в одной руке поводья, Бич обнял девушку другой и пришпорил мерина. Шугарфут двинулся в путь. С точки зрения Бича, Шугарфут шел слишком медленно, но с точки зрения здравого смысла иначе было нельзя.

В течение нескольких минут, пока они ехали до хижины, дрожь Шеннон еще больше усилилась. Пожалуй, если бы ее не обнимали сильные руки Бича, она вряд ли бы удержалась в седле.

У хижины их уже поджидал Красавчик.

Бич спешился, снял с седла Шеннон и понес в хижину. Девушка не забыла про оленину и вцепилась в нее так, словно это было самое дорогое в ее жизни.

— Если бы у тебя еще и ума было столько, сколько воли и характера, — проговорил Бич, открывая ногой дверь хижины.

Первым внутрь проскочил Красавчик. Сотрясаемая дрожью Шеннон молчала.

В комнате было холодно. В плите лежали приготовленные дрова. Красавчика, похоже, холод не слишком беспокоил. Он прошел в свой угол и, взвизгнув от удовольствия, растянулся на чепраке.

Бич положил Шеннон на кровать, накрыл ее медвежьей полостью и стал растапливать плиту. Руки у него настолько замерзли, что зажечь спичку ему удалось лишь после нескольких попыток. Наконец в плите заполыхал огонь. Впрочем, плита разгоралась не столь быстро, как Бичу хотелось бы.

Бич чувствовал, что продрог насквозь, а ведь он стоял в воде не так долго, как Шеннон, да был крупнее ее, крепче ее.

Не без труда после пяти попыток ему удалось зажечь лампу. Когда он повернулся к кровати, его взгляд упал на буфетную дверцу, которая скрывала проход к горячему источнику.

Бич без колебаний подошел к кровати, поднял Шеннон, взял фонарь и направился к буфету. Он открыл дверцу, и из пещеры пахнуло благотворным теплом

Неяркий золотистый свет озарил внутренность пещеры. Бич снял с Шеннон промокшие насквозь ботинки

Сбросил одеяло и стащил куртку, в которую сам ее и закутал. Затем стал торопливо снимать с девушки заледенелую мокрую одежду.

Шеннон ничего не говорила и не открывала глаз, пока Бич раздевал ее. Ее бил озноб.

— Шеннон, ты слышишь меня? Шеннон!