Зимний огонь - Лоуэлл Элизабет. Страница 64

– Должно быть, у тебя есть план, – нарушила она паузу.

– Я знаю Спринг-Каньон лучше кого бы то ни было.

Лола крякнула.

– Эб Калпеппер, может быть, и подлый, но он не слепой, – сказала Сара. – Юту не удастся слишком долго водить его за нос.

– Наверно.

– Нужно поторапливаться. У нас мало времени.

Сара быстро взобралась на Шейки.

Чертыхаясь и продолжая жевать табак, Лола села на низкорослого мустанга.

– А что делать с вьючными лошадьми? – спросила она.

– Заберем их. У меня есть план в отношении слитков.

– Этого-то я и боялась. Дурацкая штука, эти планы!

Это была последняя жалоба Лолы. Дальше она молча ехала по темной дороге под холодным, колючим ветром.

Саре самой было не до разговоров. Чем ближе они подъезжали к Спринг-Каньону, тем более сомнительным казался ей ее план. Она была уверена лишь в том, что место, куда направлялась она, находилось значительно ближе восточной кромки каньона, куда отправились мужчины.

"Пусть план сам па себе дурацкий, зато мне не придется заламывать в отчаянии руки и дожидаться, пока узнаю, живы ли Коннер и Кейс, – сказала себе Сара. – Кроме того, они нуждаются во мне. Никто другой не сможет добраться до этой части каньона. Оттуда я могу стрелять прямо по лагерю бандитов.

Я смогу увидеть, живы или нет Коннер и Кейс.

План вовсе не дурацкий. Особенно если рассмотришь его со всех сторон".

Так размышляла Сара, когда Шейки начала подниматься по каньону на обширное, открытое ветрам плато. Река Лост-Ривер очистила плато от камней, и здесь теперь раскинулась долина, поросшая травой, ивами и тополями.

Это был самый большой каньон. А кроме него, были сотни других, размерами поменьше.

Спринг-Каньон – один из них.

До появления в этих местах бандитов Сара считала каньон Лост-Ривер своим приютом, местом покоя и хранилищем тайн. Она часто приходила сюда. Здесь, в стене каньона, которая смотрела на юг, находились развалины, которые медленно, но необратимо превращались в пыль.

Неподалеку от развалин били ключи, которые и позволили древнему племени построить здесь крепость. А десятью футами ниже, под поросшей мхом трещиной, бандиты разбили свой лагерь.

Сара отлично знала дорогу к развалинам. Не один раз она пряталась в полуразрушенных комнатах, когда Хэл напивался до положения риз и крушил все, что ему попадало под руку.

Но сколько ни пытался муж найти Сару, ему это никогда не удавалось. Несмотря на свои сравнительно небольшие габариты, он тем не менее не мог протиснуться через узкие проходы, через которые она проникала с плато к развалинам.

Коннер слишком большой, подумала Сара. Только она может протиснуться через эту щель.

Был еще один способ добраться до развалин – спуститься с вершины по канату. Хэл один раз проделал это, когда искал серебро. Однако ничего, кроме пыли и битых черепков, он там не обнаружил.

Сара уверенно остановила Шейки у начала тропы, по которой не ездила со времени смерти Хэла. Дорога шла круто вверх, маршрут, что и говорить, был опасный.

Тем более ночью.

Но именно ночью Хэл напивался и начинал бушевать. Именно ночью можно было и стоило рисковать, чтобы добраться до безопасного места.

– Девочка, куда, черт побери, ты едешь? – нарушила молчание Лола.

– К плато, а оттуда – на макушку Спринг-Каньона.

– Ну, ты чокнулась!

Сара не стала возражать.

– Можешь остаться здесь.

– Черта лысого!

Мустанги дышали – иначе не скажешь – надсадно, когда наконец достигли плато. Ни одна выращенная на ранчо лошадь не одолела бы этот подъем. Только животное, которое с первых дней жизни вынуждено преодолевать крутые склоны каньонов, способно выработать чувство равновесия. К тому же для ходьбы по острым камням требуются весьма прочные копыта.

Ветер выл с такой яростью и выразительностью, что казался одушевленным.

– Лола! Ты здесь? – окликнула Сара свою попутчицу.

– Никогда больше не буду с тобой разговаривать.

– Обещаешь?

– Черт возьми!

– Видишь вон ту щель?

На фоне звезд рука Сары, словно стрелка, указала на темнеющую впереди выемку.

Лола крякнула.

– Это начало старинной дороги к родникам, – пояснила Сара. – Лошадь через нее не пройдет.

Лола сплюнула табачную жвачку, что явилось ее единственным комментарием к сказанному Сарой.

– Тебе придется идти пешком, – сказала Сара. – Примерно через четверть мили обнаружишь место, откуда просматривается весь каньон. Будь я Эбом, поставила бы там караул.

Лола хмыкнула.

– Возьми мешок с серебром, – продолжала Сара. – Если там окажется часовой, скажи, что ты украла все остальные деньги и тебе требуется его помощь.

– Свинец дешевле.

– Но зато шумнее.

– А если все будет сделано тихо, тебя судьба этого сукина сына не слишком озаботит? – спросила Лола.

– Нет. Я хочу только одного: чтобы оттуда никто не стрелял в Кейса и Юта.

– Буду тихой, как нож.

Сара подъехала к Лоле поближе, обняла ее и сказала:

– Спасибо.

– Ха, девочка! Не за что! Хвост моего мужика защемился в той же трещине, что и твоего.

Тем не менее Лола крепко обняла Сару в ответ, затем спешилась и направилась к ущелью.

Озабоченно взглянув на восточный край неба, Сара пустила мустанга рысью к тайной тропе, которая вела ее к развалинам.

Ветер продувал Сару насквозь, словно ее жакет был не шерстяным, а муслиновым. Дрожа от холода и волнения, Сара спешилась и отвязала седельные мешки. Они звякнули, тяжело ударившись о землю.

Однако ветер заглушил этот звук и отнес его в сторону от каньона. Ветер отнесет и звуки выстрелов.

Сара снова взглянула на небо и почувствовала спазм в желудке.

На востоке становилось светлее.

– Скорей!

Стиснув зубы, Сара где несла, где тащила волоком седельные сумки по узкому проходу. Это заняло у нее так много времени, что она едва не завыла от отчаяния.

Когда проход пошел круто вниз, Сара позволила сумкам катиться впереди, лишь слегка их подталкивая. Быстрее, чем ожидала, она оказалась в узкой расщелине, которая все больше углублялась. Сара дышала тяжело, и ей казалось, что от этого ее громкого дыхания могут подняться и мертвые. Благо, все заглушал ветер. Она бросила взгляд вверх: звезды на небе начинали гаснуть.

Мужчины скоро окажутся на противоположной стороне, подумала она.

Быстрей!

Задыхаясь, таща за собой проклятые сумки, изо всех сил стараясь не стукнуть дробовик и ружье о камень, Сара продвигалась вперед.

Пот струился у нее по груди и спине, Сара выбивалась из последних сил.

Ну! Еще несколько футов, и она дотащит сумки с серебром до развалин.

На небе появились предвестники зари – бледно-желтые и персиковые тона. С плато ночь спускалась вниз, на дно каньона.

Снизу, с глубины в сорок футов, доносились голоса, порой заглушаемые ветром.

Очень злые голоса.

– Черт побери, уже заря, а я не вижу никакого серебра! И никакой женщины, черт побери!

Проклятиям Моуди вторили голоса еще нескольких мужчин.

– Солнца еще нет, – возразил Кестер.

– Черт побери, Эб говорил на заре, а не на рассвете! Пора прихлопнуть мальчишку и двигаться за серебром!

Хор мужских голосов одобрительно загудел.

– Нет солнца, нет зари, – сказал Кестер.

– Черт по…

– Нет зари! – рявкнул Кестер.

В руках он держал дробовик, и это подействовало на бандитов сильнее всякой логики. Голоса Моуди и его людей стали звучать приглушеннее. Долетали лишь отдельные проклятия. А тем временем небо становилось все светлее.

Кейс и Ют поравнялись с соснами, растущими у восточной стороны каньона, когда за их спинами стала заниматься заря.

– Эти мальчики уже потеряли терпение, – пробормотал Ют.

Кейс посмотрел на восток. Солнце еще не появилось над плато.

– Им придется подождать, – сказал Кейс.

– Эб с Коннером в ивняке возле родника?