Подняться на башню - Андронова Лора. Страница 53

— Донесение с границ, ваша светлость! — отрапортовал гонец. Его мундир был бурым, покрытым слоем грязи и пыли. Когда-то белый воротник и манжеты пестрели пятнами.

— Не нависайте надо мной, — неприязненно буркнул герцог. — Присядьте лучше. Налейте себе вина или воды.

Гонец робко опустился на краешек покрывала, стараясь не коснуться сеньора испачканным плащом, залпом осушил поданный Кируном кубок. Взглядом попросил налить еще.

— Я вас слушаю, — бросил Акина.

— Кудиумы приближаются к рубежам Убара в двух местах. Утром были уничтожены вольные деревни Пилейка и Валуны, — единым духом выпалил гонец.

Пальцы герцога Акины стиснули рукоятку ножа.

— Еще в двух… Покажите на карте, — приказал он. Гонец поставил кубок, задумчиво почесал в затылке:

— Значит, так. Шли они вот здесь и здесь, в хорошем таком темпе. Бодренько. Две большие, очень большие группы. Армии. Причем племена разные — орляки и лисохвосты. Южное крыло было в Пилейке глубокой ночью. Северное форсировало Живку. — Он провел ногтем по синей ниточке реки. — Потому двигалось чуточку медленнее. Валуны были атакованы на рассвете.

— Что поселения? Жители? Гонец пожал плечами:

— Избы сожжены. Крестьяне убиты, кудиумы прут дальше.

Вполголоса помянув Ристага, герцог встал и неторопливо прошелся по пружинящей мхом опушке. Лейтенант и гонец тоже вскочили, последовали за ним, ожидая распоряжений.

Напролом, идут напролом. Три разных племени. Одновременно. Но куда? — прошептал вельможа и, наклонившись; сорвал несколько длинных прямых травинок.

Не обращая внимания на вопросительную мину лейтенанта, он снова сел на покрывало и склонился над картой. Кирун и гонец подошли ближе, хотя вельможа скорее обращался к самому себе, чем к ним.

— Дикари идут с трех сторон. С севера — мимо Тещиной Пасти и Ягодного Яра. Обозначим направление. — Первая травинка легла на глянцевую бумагу. — С юга — через Живку и Валуны. Вот так, да. — Вторая травинка расположилась неподалеку от первой. Последняя — надеюсь, что последняя, — группа шагает тут, пока еще не по нашей территории. Верно?

Лейтенант кивнул, хотя и понимал, что вопрос герцога скорее риторический.

— Так, болота, озерца, лесок. Что это тут за башня? Да-да, сам вижу, подпись снизу. Интересно выходит. Надо запомнить, наверняка пригодится. Дальше… Убарис, конечно, а левее… Хорошенькое дело. Хм. А вот и оно.

Герцог Акина быстро смел травинки с карты и откинулся назад, прижимая обе руки к животу.

— Не надо быть великим мудрецом, чтобы понять, что все они стремятся в одну точку.

— В какую, светлейший господин? — хором воскликнули гонец и Кирун.

— В неожиданную. В совершенно неожиданную, я бы даже сказал.

— Ваша светлость, умоляю, что это за место?

Акина усмехнулся и ответил. Несмотря на блуждавшую на губах улыбку, в его голосе сквозило недоумение.

Он лежал в своей комнате, укутанный в одеяла до самого подбородка. В ногах громоздились подушки, на стоявшей рядом тумбочке выстроились разноцветные баночки с этикетками и без. Сквозь плотные белые шторы сочился свет не слишком яркий, но и не тусклый, послеполуденный.

— Ты становишься кисейной барышней, — сказал сидевший на краешке кровати Лэррен, заметив, что юноша открыл глаза. — Чуть что — сразу в обморок, На редкость куртуазно с твоей стороны, не находишь?

Он улыбался, но в больших серых глазах стояла тревога.

— Я в порядке. Ничего страшного, — тихо произнес Хёльв и поморщился. Учитывая произошедшее, фраза прозвучала по меньшей мере глупо.

— Конечно, — хмыкнул эльф. — Я и вижу. Полнейший ажур, Здоровье так из тебя и прет. Можно сказать, так его много, что в организме не помещается. От этого случаются внезапные обмороки, разного рода расстройства и головокружения.

— Лэррен..

— Да-да, — не дал себя перебить эльф. — А так все в полном порядке. Можно продолжать изображать из себя идиота, врать и считать, что никто вокруг ничего не понимает.

Хёльв опустил веки, стараясь убедить себя в том, что резкая, ломающая виски боль — явление минутное и обращать на него внимание не стоит. Перед глазами то и дело проносились цепочки искр, вспыхивали огни. В ушах гудело.

— Я не знаю, в чем…

— Знаешь, знаешь, — прервал его Лэррен. — Мне кажется, что и я догадываюсь, где тут покойник висит.

Юноша вздрогнул и с немой укоризной посмотрел на приятеля.

Бесшумно отворилась дверь, впуская Риль. Бросив на Хёльва беспокойный взгляд, она быстро пересекла комнату, пододвинула к кровати табурет и уселась на него, сложив руки на коленях. Следом за чародейкой вошел Мерлок, остановился за ее спиной.

— Итак, это уже второй случай, — сказала она. — Да и второй ли? Может, третий, четвертый? Ты теряешь сознание — вдруг, как бы ни с того ни с сего. Так неожиданно, словно тебя кто за шиворот выдергивает.

Хёльв опустил глаза

— Я хочу тебе помочь, понимаешь? — Чародейка мягко коснулась его лба, — Я боюсь, как бы не оказалось слишком поздно. Но прежде чем что-то лечить, прежде чем предпринимать активные действия, хотелось бы услышать историю болезни.

— Сейчас он скажет, что чувствует себя отлично, — зло буркнул Лэррен. — По физиономии вижу.

Риль пытливо глянула на Хёльва.

— Не сердись на него, — попросила она. — Возможно, он и сам рад бы рассказать.

— Так пусть рассказывает, если рад, — проворчал эльф. — Нечего тут без толку разлеживаться с несчастным видом и ресницами хлопать.

Хёльв вымученно улыбнулся;

— Я не специально, Лэр. Чародейка кивнула:

— После воздействия некоторых видов магии сильно повышается скрытая параноидальность, недоверчивость, нежелание делиться с кем-либо своими переживаниями. Потому я принесла с собой незаменимое в данной ситуации снадобье. — Она поболтала в воздухе колбой. Густая опалесцирующая жидкость неохотно стекала по стенкам сосуда. — Сейчас наш пациент сделает маленький глоточек и расслабится. А мы пока будем развлекать его разговорами.

Встав с табурета, Риль подошла к столику, открыла колбу и вылила ее содержимое в стакан. При соприкосновении с воздухом жидкость взбурлила, выпустила струйку пара и пошла мелкими пузырями. Хёльв поежился.

— А он опять в обморок не шлепнется? — поинтересовался Лэррен.

— Не исключено, что и шлепнется, — ответила волшебница. — Но это было бы нам даже на руку: мальчик станет совершенно прозрачным, и я смогу выяснить, что же с ним происходит. Молчаливо прислушивавшийся к разговору Хёльв только вздохнул. Он чувствовал себя распластанной на смотровом столе подопытной крысой.

— Открой рот, — скомандовала Риль. — Шире, шире, я тебя не из соломинки поить собираюсь. Вот так-то лучше. Одним движением запрокинув юноше голову, она влила ему в рот зелье. Хёльв задержал дыхание и сглотнул. Колдовской напиток оказался крепким, сладким, очень мягким. В нем смешались ароматы дюжины трав, из которых больше всего выделялись шалфей и базилик.

— Ух, — только и смог вымолвить юноша, вытирая брызнувшие из глаз слезы. — Ну и варево.

По горлу, пищеводу и желудку поползло теплое облако. Оно росло, ширилось, его горячие щупальца коснулись вен, оплели позвоночник, потянулись к сердцу.

— Может, откроем окно? — спросил Хёльв, отбрасывая одеяла.

— Жарко? — улыбнулась Риль.

— Жарко.

Лэррен распахнул форточку и по привычке устроился на подоконнике. Мерлок занял его место на краешке кровати.

— Пока ты спал, — заговорила Риль, — мы немного побеседовали с рыцарем. Похоже, его память восстановилась полностью.

— Но он пока ничего не рассказывал, — вставил эльф. — Мы хотели дождаться твоего пробуждения.

Тут Хёльв громко рыгнул, но ничуть этим не смутился. Он перевел взгляд на Мерлока и спросил, сразу переходя на «ты».

— Так что там у тебя вышла за история? Выкладывай скорее, пока я опять не отключился.

Рыцарь весело хмыкнул, потом разом посмурнел. Безотчетно коснулся шрамов на лице, провел пальцами по уродливым рубцам на левом предплечье. Поморщился, выпрямляя искалеченные ноги.