Александр II, или История трех одиночеств - Ляшенко Леонид Михайлович. Страница 35

Даже учитывая огромную привязанность Тютчевой к императрице, а также силу женской солидарности, крепнущей перед лицом мужской неверности (об этом подробная речь пойдет чуть позже), учитывая и то, что император часто вынужден был играть столь нелюбимую фрейлиной роль сурового, но справедливого владыки, держа в голове все это, отдадим должное проницательности Анны Федоровны. Она абсолютно права в том отношении, что Александр и Мария, видимо, представляли собой далеко не идеально совместимую пару. Императрица была в этом дуэте чересчур возвышенным началом, а ее муж представляется абсолютно земной, даже несколько приземленной личностью.

Им пришлось пережить вместе немало тяжелых минут, даже потрясений (так, в 1849 году умер первый ребенок Александра и Марии, дочь Александра), но испытания до поры только сближали великокняжескую чету. Переломным моментом, неким водоразделом в их отношениях стала, по мнению большинства современников и исследователей, болезнь и внезапная смерть наследника престола, великого князя Николая Александровича. Он заболел вследствие то ли падения с лошади, то ли от удара об угол мраморного стола во время шутливой борьбы с принцем Лейхтенбергским. Причем в первое время на ушиб позвоночника родные не обратили особого внимания, не замечая, что цесаревич бледнел, худел, иногда не мог выпрямить спину и ходил немного сгорбленным. На его долю доставались лишь упреки окружающих за то, что он специально «ходит стариком». Болезнь же тем временем прогрессировала.

Впрочем, недостаточно внимательными оказались не только родные великого князя, но и наблюдавшие его специалисты-медики. Они пользовали Николая Александровичи от ревматизма или какой-то иной невралгической хвори, болезнь же начинала приковывать наследника к постели, сначала на недели, затем и на месяцы. Лишь после этого ему посоветовали отправиться на лечение в Ниццу, где французские врачи поставили роковой диагноз — туберкулез позвоночника. Весной 1865 года состояние наследника стало критическим, и на юг Франции прибыла царская чета с сыновьями Владимиром и Алексеем. Царский поезд пересек Европу с небывалой для тех лет скоростью, всего за 85 часов.

Трудно поверить, но и здесь во время смертельной болезни старшего сына, приличия диктовали Александру II и Марии Александровне свою волю. Императрица ежедневно навещала великого князя после обязательной прогулки в коляске. Но однажды Николай Александрович почувствовал себя хуже и стал отдыхать в часы обычного визита к нему матери. В результате они не виделись несколько дней и Мария Александровна поделилась с одной из фрейлин своей досадой на это обстоятельство. «Да отчего ж Вы не поедете в другой час?» — удивилась та. «Нет, это мне неудобно», — ответила императрица, будучи не в силах нарушить заведенный порядок даже тогда, когда речь шла о жизни ее любимого сына.

Александру же Николаевичу не давало покоя сознание того, что, быть может, именно он стал невольной причиной болезни цесаревича. В детском возрасте наследник был хрупким, чересчур изнеженным ребенком, и чтобы исправить этот недостаток, отец приказал ему усиленно заниматься физическими упражнениями, что привело, пусть и случайно, к печальному исходу. А ведь речь шла не только о жизни цесаревича. Император видел, как в результате разворачивающихся событий ухудшалось здоровье и Марии Александровны. Кроме того, как мы уже отмечали, наследник престола — это не просто царский сын, это человек, определенным образом подготовленный к занятию трона, в конце концов, человек, избранный на этот пост Богом. 11 апреля 1865 года Александра Николаевича разбудили в шесть часов утра и доложили, что «цесаревич слабеет». В тот же день Николай Александрович умер, а 16 апреля гроб с телом наследника был перенесен на фрегат «Александр Невский», который 28-го числа того же месяца прибыл в Петербург 35. Наследником же престола был объявлен великий князь Александр Александрович.

Роковое для жизни императрицы впечатление произвели на нее и измена мужа (о которой речь, как мы и обещали пойдет ниже), и многочисленные покушения народников-террористов на его жизнь. В своей сумме эти события не позволили ей ни оправиться от болезни, ни забыть о бедах и горестях, свалившихся на ее плечи. Ей ничего не оставалось, как только повторить что-то вроде: «Больше незачем жить, я чувствую, что это меня убивает... Знаете сегодня убийца (А. К. Соловьев — Л. Л.) травил его как зайца. Это чудо, что он спасся». К 1880 году Мария Александровна превратилась в собственную тень или, как предпочитали выражаться придворные, «стала воздушной». Она вставала только затем, чтобы совершить утренний туалет, и изредка поднималась к обеду в кругу семьи. 17 февраля 1880 года у нее случился очередной приступ болезни, который оказался настолько силен, что императрица впала в летаргическое состояние и даже не слышала взрыва, произведенного в Зимнем дворце Степаном Халтуриным. Иными словами, с середины 1860-х годов жена физически не могла в полной мере оставаться опорой, помощницей и утешительницей императора. 22 мая 1880 года Мария Александровна скончалась. Незадолго до этого она попросила, чтобы ей дали умереть в одиночестве. «Не люблю я этих пикников возле смертного одра», — так больная в последний раз выразила свою приверженность к уединению и покою, которых она была столь долго лишена.

Обожание Александром II супруги или, точнее, уважение к ней на протяжении всей ее жизни оставались неизменными, однако они все больше напоминали заученный раз и навсегда ритуал. Утром бесстрастный поцелуй, дежурные вопросы о здоровье, о поведении и учебных успехах детей, беседа на родственно-династические темы. Днем совместное участие в парадах и церемониях, позже — визиты к родственникам или выезд в театр, обязательный чай вдвоем или в обществе детей. Но ночи они проводили раздельно, чувственность давно ушла из их отношений. Сыновья и дочери приносили императору много радости, он любил проводить время в семейной обстановке, играть с детьми, но, к сожалению, располагать собой в полной мере он не мог. Первыми это почувствовали старшие сыновья. «Папа теперь так занят, — говорил маленький Николай Александрович, — что он совершенно болен от усталости. Когда дедушка был жив, он ему помогал, а Папа помогать некому». Брату вторил великий князь Александр Александрович (будущий император Александр III): «Папа мы очень любили и уважали, но он по роду своих занятий и заваленный работой не мог нами столько заниматься, как милая, дорогая Мама».

Подрастая, царственные дети приносили родителям, как водится, не только радости, но и неожиданные заботы. Весной 1864 года великий князь Александр Александрович влюбился во фрейлину матери Марию Мещерскую. Александр II гневался и ругал сына за «неразумие», но не мог не вспомнить о своем былом чувстве к Ольге Калиновской, уж слишком явственными оказались параллели в «неразумности» поведения сына и отца. Великий князь, уже тогда отличавшийся редким упрямством, заявил, что отказывается от возможных претензий на престол, поскольку не хочет расставаться с любимой. Император растерялся и, не сумев найти сколько-нибудь убедительных аргументов против чувства сына, воспользовался своим положением самодержавного владыки. «Что же ты думаешь, — заявил он, — я по доброй воле на своем месте? Разве так ты должен смотреть на свое призвание?.. Я тебе приказываю ехать в Данию... а княжну Мещерскую я отошлю».

Семейные неурядицы, хотя они и случались достаточно редко, мучили и изводили Александра Николаевича. Впрочем, будем беспристрастны, он и сам зачастую оказывался причиной этих неурядиц (если не сказать сильнее). Его последняя любовь, практически разрушившая законную семью, была, безусловно, чувством сильным, высоким, но для династии весьма неприятным и даже опасным... Когда все это началось? Может быть, в 1859 году, когда впервые после окончания Крымской войны Александр II решил провести крупные маневры на Украине? Определившись с датой и точным местом маневров, император принял приглашение князя и княгини Долгоруких посетить их имение Тепловку, расположенную в окрестностях Полтавы, где и должны были состояться учебные баталии.