Трофей моей любви - Лэнгтон Джоанна. Страница 3

– С вами все в порядке? – спросил он, все еще не отпуская ее.

– Все х-хорошо… извините.

Ее ноздри затрепетали, уловив возбуждающий, только ему присущий запах. Такой интимный… Интимный? Что с ней происходит? Эва с усилием выпрямилась, и он отпустил ее. Она направилась вперед осторожными маленькими шажками, отметив, что двойная дверь кабинета шефа в самом конце коридора странным образом то придвигается, то удаляется, а то и перекашивается. Это все бренди. Она напилась на рабочем месте. Но Эва не испытывала стыда, напротив, ей было необычайно хорошо. Временная анестезия – лекарство против страшной боли, которую она пока не была готова встретить во всеоружии.

– Сядьте, Эва.

Девушка, осторожно ступая, прошла по толстому ковру и опустилась на ближайший стул. Она вдруг испугалась, что он заметит ее состояние. Непривычное чувство опьянения перестало доставлять удовольствие. Находиться в таком виде перед Заком Сфаэлосом теперь казалось ей настоящим безумием.

Она вскинула голову, увидела, что он стоит рядом с ней, и вздрогнула. Руки ее задрожали, и Эва крепче вцепилась в блокнот. Зак почему-то не сел на свое место, а легко прошелся по ковру и остановился у огромного, во всю стену, окна. Потрясающе красивый мужчина, он, кроме того, обладал врожденной грацией движений. Отлично сшитый темно-серый костюм выгодно подчеркивал широкие плечи и длинные стройные ноги.

Он бросил на Эву внимательный взгляд из-под густых черных ресниц.

– Я могу начинать?

Обычно он никогда не спрашивал разрешения. Эва неуверенно кивнула. Он принялся диктовать, делая не правдоподобно длинные паузы, и это позволило ей более-менее успешно поспевать за ним, но все-таки она пропускала некоторые слова, потому что никак не могла сосредоточиться на содержании письма.

Чувство реальности постепенно возвращалось к Эве, и желанное забытье уступило место трезвой мучительной ясности. Сколько времени Трой вот так обманывал ее с Абигайль? В памяти всплыли откупоренная бутылка вина на столике в холле и полупустые бокалы на полу у кровати. Это не был внезапный порыв страсти. Они принесли бокалы с собой, в спальню… Они заранее условились встретиться днем, когда Эва обычно была на работе…

– Вы все успели записать?

Очередная страница под ее пальцами была безнадежно пуста. Эва беспомощно закрыла глаза, желая хоть на мгновение обрести покой.

– Ничего страшного… это письмо не такое уж важное.

Мягкость его тона ошеломила ее. Она растерянно подняла голову и увидела перед собой его глаза. Участие, которое она прочла в них, прямо-таки гипнотизировало ее. Зак устроился на краешке письменного стола, слишком близко, чтобы она могла чувствовать себя уютно. Он протянул руку, забрал блокнот из ее нервно подрагивающих пальцев и небрежно отложил в сторону.

– Вы чем-то очень расстроены, – медленно произнес он.

Эва замерла, мускулы изящного личика напряглись под гладкой кожей. Она уперлась взглядом в его шелковый галстук.

– Нет…

– Вы больше не носите свое кольцо… Девушка побледнела. Карандаш, который она вертела в пальцах, с треском сломался пополам.

– У вас в самом деле что-то стряслось, – пробормотал Зак все тем же негромким мягким голосом, которым разговаривал с ней впервые и от которого ей всерьез стало не по себе. – Утром вас, кажется, неожиданно вызвали домой. Что-то случилось?

Эва с испугом поняла, что готова все рассказать ему, выплеснуть скопившуюся внутри горечь, но вместо этого с силой сжала зубы.

– Может быть, вы хотите сегодня уйти домой пораньше? предположил он.

– Нет, – пробормотала она. Ужас мгновенно вернул ее к жизни. Кузина, конечно, дожидается ее возвращения. Но сейчас она меньше всего готова к встрече с ней.

– Почему нет? – продолжал допытываться Зак.

– Я застала своего жениха в постели с кузиной…

Стоило Эве произнести эти слова, как ей тут же показалось невероятным, что она решилась сказать такое вслух и именно этому человеку. Краска стыда и досады залила ей лицо и тонкую шейку. Но Зак Сфаэлос и бровью не повел.

– Вы счастливо отделались, – убежденно проговорил он.

– Счастливо отделалась? – машинально переспросила Эва.

Зак выразительно развел руками.

– Подумайте сами, насколько было бы печальнее для вас узнать об этой недостойной связи после свадьбы.

– Теперь никакой свадьбы не будет, – дрогнувшим голосом прошептала Эва, но если, сообщая это тете, она чувствовала, что находится в центре кошмарного сна, теперь же случившееся представлялось ей не менее кошмарной реальностью.

– Разумеется. Ни одна женщина не способна простить такое предательство, – понимающе кивнул Зак.

Наступило молчание. Эва украдкой облизнула кончиком языка пересохшие губы. Прощение… Понимание… Трой через мгновение был готов просить ее и о том и о другом. Он вовсе не выглядел счастливым.

– Ведь в конце концов, – убеждал Зак с непонятной настойчивостью, – вы никогда уже не смогли бы доверять ему. Или ей…

Эву снова окутал мрак отчаяния, в котором секунду назад мелькнул было сулящий надежду проблеск света.

– И разве вы решили бы простить его? – спросил Зак тоном вежливого удивления.

– Нет, – еле выговорила Эва, которую словно вовремя удержали от опрометчивого шага. Однако ей никак не верилось, что подобный разговор происходит между ней и Заком Сфаэлосом, который вовсе не славился участливым и благожелательным интересом к личным проблемам своих сотрудников. Напротив, владелец фирмы был убежден, что образцовые служащие должны оставлять личную жизнь за порогом «Сфаэлос индастриз», чтобы не позволять той мешать работе.

– Почему вы так со мной разговариваете? – произнесла она растерянно.

– А у вас есть кто-то, кому вы могли бы излить душу?

Эва безуспешно попыталась проглотить комок в горле. Он как будто знал-но откуда? – как ужасно она одинока. Она не могла обратиться к родителям Абигайль, других родных у нее не было, а друзья являлись одновременно друзьями и коллегами Троя.

– Нет. Но…

– О том, что вы мне сказали, никто больше не узнает, – заявил Зак. Его глаза, пронизывающие насквозь, смотрели на нее в упор, но сейчас они не были ни холодными, ни беспощадно насмешливыми.

– Вы… вы так добры, – произнесла дрогнувшим голосом Эва. С подобной чертой характера шефа она столкнулась впервые, а до этого даже не догадывалась о ее существовании.

– С вами случилась пренеприятная вещь, и, вполне естественно, это вызывает участие.

– Спасибо, но в жалости я не нуждаюсь! – воскликнула Эва.

– Жалость тут ни при чем, – усмехнувшись, заверил ее Зак. – Вы должны радоваться тому, что освободились. Жизнь слишком коротка, а вы и так уже потратили целых два года на этого ничтожного страхового агента. Тогда как будущее сулит гораздо более увлекательные перспективы…

– Откуда вы знаете, что Трой – страховой агент? – запинаясь, выдохнула Эва.

– А что, разве я не прав? Он выглядит как типичный страховой агент, – вкрадчиво заметил Зак.

Эва инстинктивно почувствовала, что в его словах что-то не так, но это ощущение быстро развеялось. В конце концов, теперь все кругом шло не так, как следовало.

– Вы живете вместе с вашей кузиной? – спросил шеф. Опять его осведомленность смутила и озадачила девушку. Наверное, она чем-то выдала себя, потому что он добавил:

– Валиас как-то упомянул об этом.

– Да. – Эва вспыхнула, вспоминая быстротечный роман Абигайль с братом Зака.

– Естественно, вам не хочется возвращаться домой, – пробормотал Зак и небрежно бросил ей на колени связку ключей. – Можете воспользоваться квартирой фирмы, пока не подыщете себе другое жилье.

Даже несмотря на ее состояние, Эве это предложение показалось явно сомнительным. Квартира располагалась на верхнем этаже этого же дома – обычно ею пользовались только члены семьи Сфаэлос и очень редко – близкие друзья семейства.

– Но я не могу…

– Надо же вам где-то устроиться.

Эва взяла ключи, собираясь вернуть их, но тут подумала об унижении, которое ей придется испытать, встретившись с Абигайль. Она напряженно и беспомощно взглянула на него.