Удачный выбор - Лэнгтон Джоанна. Страница 5

Дело было даже не в том, что она очень редко позволяла себе смотреть на мужчин. Но в данном случае ее просто ошеломила абсолютно ослепительная внешность настоящего самца. Ее собеседник был поразительно красив – загорелая кожа, упрямый мужественный подбородок, твердое очертание губ, высокие скулы, уходящие к вискам прямые темные брови. Но больше всего Кимберли очаровали проникновенные темно-синие глаза, обрамленными густыми темными ресницами.

– Или?… – подтолкнул ее Артур. Женщина смотрела на него с неприкрытым восхищением, и он почувствовал, как его раздражение моментально испарилось под взглядом ее потрясающих глаз. Ее восторженная реакция была столь явной, что Артур испытал веселое удовлетворение.

Он понял, что она действительно не знает, кто он, и искренне приняла за него Дональда Лопеса. Она не дразнила его и не пыталась привлечь его внимание каким-то необычным подходом. Артуру внезапно пришла в голову мысль, что он, возможно, рискует превратиться в одного из тех неприятных типов, которые излишне серьезно воспринимают себя. И он решил, что ему следует не злиться, а, наоборот, использовать эту странную ситуацию и выслушать критику в свой адрес. Весь вечер на Артура со всех сторон лились потоки лести, так что для разнообразия можно ознакомиться и с противоположной точкой зрения.

– Или?… – эхом повторила Кимберли, загипнотизированная его близостью.

– Вы говорили, что люди нахваливают Артура Мартинеса, потому что он богат и потому…

– И потому что его репутация пугает их до полусмерти, – отрывисто сказала она.

– Что вы имеете против Артура?

– Вы ведь испанец, да? – невпопад спросила Кимберли.

– Не совсем. Американец испанского происхождения.

Какой у него невероятно сексуальный голос, подумала Кимберли и залилась краской, осознав, какое направление приняли ее мысли.

Артур уже давно не видел, как краснеет женщина. Он был заинтригован.

– Вы работаете в «Скайлайт»?

Кимберли кивнула.

– Вы говорили об Артуре Мартинесе так, будто знакомы с ним лично…

Он испанец, значит, он должен работать на Мартинеса. Скорее всего, он занимает один из высоких постов в его империи, напряженно размышляла Кимберли, нервно облизывая языком губы.

Артур тотчас представил, как этот влажный розовый кончик скользит по его обнаженному телу, и вдруг ощутил сильнейшее возбуждение. Этот факт потряс его, так как он давно миновал подростковый возраст, когда рядом с красивой женщиной сдерживать свою сексуальность было очень сложно.

– Может, мне интересно знать, чем вам так не нравится человек, с которым вы никогда не встречались, – произнес Артур, неровно дыша.

Кимберли тряхнула головой, и ее роскошные волосы волной рассыпались по белым плечам. Две порции бренди, которые влила в нее Глэдис, делали ее агрессивной, Кимберли забыла об осторожности.

– Откуда вы знаете, что я не встречалась с ним? – задиристо спросила она.

Артур вскинул брови.

– А вы… встречались?

– Нет. Но я и так знаю, что он динозавр, который дискриминирует женщин, чтобы ощущать себя более сильным! – бросила она зло.

Артур хмуро посмотрел на женщину, которая порочила его репутацию справедливого работодателя. В его темно-синих глазах вспыхнул недобрый огонь. Он едва справился с инстинктивным порывом поставить ее на место, чтобы она больше никогда не смела огульно и, главное, несправедливо обвинять его.

– Знаете, это очень серьезное обвинение против человека, о котором вы фактически ничего не знаете, – сказал он, сдерживая гнев.

Кимберли побледнела. Она тоже была шокирована своим злобным выпадом.

– Извините… – пролепетала она, опустив голову.

Она повернулась, чтобы уйти, но Артур преградил ей путь.

– Не убегайте, – настойчиво сказал он.

Господи, что на меня нашло?! – в испуге спрашивала себя Кимберли. Только сумасшедшая может бросать такие обвинения в адрес главного босса на приеме в его честь! Это алкоголь ударил ей в голову и развязал язык. Она, конечно, ожесточилась, узнав о причине, по которой ее лишили повышения, но если уж она не собиралась подавать официальную жалобу, то следовало держать язык за зубами ради собственной безопасности.

– Послушайте, я…

– Я даже не знаю вашего имени, – прервал ее Артур, заметив, что тонкая рука, которой женщина опиралась о стену, немного дрожит.

После таких откровений только последняя дура назовет свое имя, должность и номер телефона подумала Кимберли. Что же сказать? Вспомнив, как ее называла мать, она приободрилась.

– Кэсси…

– Кэсси, – нараспев повторил Артур. – Мне нравится. Позвольте мне угостить вас аперитивом и заверить, что новый владелец «Скайлайт» ходит по воде даже в свое свободное время…

– Он настолько самоуверен? – перебила его Кимберли, ошеломленно глядя на него.

– У вас проблемы с уверенными в себе мужчинами? – спросил Артур, опять поймав себя на том, что, задав этот вопрос, он имел в виду себя.

– Если под уверенностью вы подразумеваете высокомерие, тогда – да, имею проблемы…

– Артур не высокомерный. Он просто уверен в себе и знает, что делает. – Слегка коснувшись ладонью ее спины, он подтолкнул Кимберли в направлении бара. – А почему вы сказали, что он проводит дискриминацию по половому признаку?

Желая поскорее прекратить этот опасный разговор, Кимберли пробормотала:

– Вы еще не сказали мне свое имя…

Артур криво улыбнулся. У Кимберли бешено забилось сердце, и она почувствовала легкое головокружение.

– Боюсь, что меня тоже зовут Артур.

– Это что… популярное имя у испанцев?

– Да, каждый второй носит это имя. – Артур притворно вздохнул и потупился, скрывая за густыми ресницами веселый блеск в своих глазах.

Кимберли была одновременно и очарована, и взволнована, и напугана. Она даже не заметила, как новый знакомый привел ее в бар, заказал для нее напиток, и, когда официант предложил ей коктейль в высоком бокале, Кимберли молча взяла его и смочила пересохшее горло.

– Вы женаты? – спросила она со светской отстраненностью.

Кимберли однажды слышала, как ее сослуживицы говорили, что это первый вопрос, который следует задавать мужчине при знакомстве.

Артур громко рассмеялся.

– Вы так деликатны… Не женат, конечно. Скажите, почему вы считаете Артура Мартинеса динозавром?

– Я не хочу говорить об этом.

– А я хочу, – властно, с нажимом сказал Артур.

– Нет.

Это препирательство странным образом возбуждало Кимберли. Она не могла отвести от Артура глаз. У нее было такое ощущение, что через нее пропускают ток невысокого напряжения.

– Я добьюсь от вас ответа, – заявил Артур, в его тоне сквозила непоколебимая уверенность в своих силах. – Вы всегда так откровенно пользуетесь тем, что вы красивы?

Ее рука дрогнула, коктейль выплеснулся из бокала. Кимберли растерянно уставилась на Артура.

– Простите?…

Он заигрывает с ней! Кимберли не могла в это поверить. Мужчина, о котором она не смела мечтать даже во сне, флиртует с ней! Кимберли не знала, как вести себя в такой ситуации, поэтому просто улыбнулась Артуру. Может, ей надо радоваться тому, что другие женщины воспринимают как должное? Может, ей давно пора вспомнить, что она молодая свободная привлекательная женщина? Артур смотрел на нее с восхищением, которое действовало на женское самолюбие Кимберли подобно бальзаму. Простушка Ким? Кто это?

Игравшая на губах его новой знакомой улыбка вызвала у Артура мощный выброс адреналина. О, эти улыбки осознающих силу своей привлекательности женщин! Он давно не испытывал столь мощный сексуальный голод, поэтому чувства его были противоречивы. Артур хотел, презрев приличия, жадно наброситься на ее ярко-коралловые губы и целовать эту женщину пока хватит сил, а затем утащить ее в укромное местечко и там дать выход своей страсти. Но в то же время его мозг выдвигал четкие контраргументы, почему не следует этого делать.

– Святые небеса, – пробормотал Артур по-испански.

Нетерпение, прозвучавшее в его низком чуть хриплом голосе, отозвалось в теле Кимберли дрожью. Встретившись с обжигающим взглядом Артура, она ощутила сухость во рту и слабость в коленях. Кимберли впервые поняла, что значит быть желанной для мужчины. Она не знала, как она это поняла, каким образом почувствовала нестерпимое желание Артура, отразившееся на его красивом лице и в поразительных темно-синих глазах. И, хотя они были знакомы от силы четверть часа, Кимберли чувствовала его плотский голод каждой клеточкой своего тела. Новые ощущения одинаково пугали и возбуждали ее.