Загадочный брак - Лэнгтон Джоанна. Страница 15

Серрано подхватил хрупкую женщину на руки, не обращая никакого внимания на слабые попытки сопротивляться.

— Пожалуйста! — Кэти приводила в отчаяние собственная беспомощность. — Я не хочу ехать с тобой. Хочу остаться здесь!

— Боже… ты ждешь его, верно? — Алекс наклонился, едва сдерживая гнев. — Если бы ты не была больна, я бы вытряс из тебя душу!

В ее комнате чемоданов уже не было. Серрано понес жену по коридору.

— Отпусти меня! — Тяжелая голова Кэти упала мужу на плечо.

— Если я тебя отпущу, ты упадешь на пол. — Алекс что-то пробормотал на непонятном для нее языке.

— Я хочу развестись… Я не полечу в Испанию, — как в бреду повторяла Кэтрин.

— Тебе следовало думать получше прошлой ночью. — Серрано уже вошел в лифт.

— Произошла страшная ошибка, — пыталась возразить Кэти, не в силах поднять чугунную голову. — Поставь меня на пол…

— Ты совершенно не понимаешь, что делаешь и говоришь, — стоял на своем Алекс, упорно избегая смотреть жене в глаза.

— Нет, понимаю… — Хотелось закричать, чтобы убедить мужа, но не было сил. Смуглое лицо Алекса расплывалось перед глазами, тяжелые веки сомкнулись. — Я тебя ненавижу, — хрипло прошептала Кэти.

С этого момента Кэтрин плохо помнила происходящее. Серрано донес жену до самолета, завернув в одеяло. Некоторое время спустя она очнулась от забытья и встретилась с Алексом взглядом. Сапфировые глаза смотрели на него с осуждением. Ведь Серрано просто похитил ее. Какой ужас! Как пещерный человек!

— Я не мог оставить тебя одну, — сказал Александр, словно отвечая на высказанное вслух обвинение.

— Никогда не прощу тебе этого, — с трудом вымолвила Кэти. — Надеюсь, ты понял.

Ее состояние ухудшалось с каждой минутой. Действительность воспринималась урывками. Девушка утратила чувство реальности, не понимая, где явь, а где сон. Не во сне ли она видит всех этих людей, подумала Кэти, когда в очередной раз открыла глаза. Уловив несколько фраз, Кэти поняла, что они в Испании. Сознание заполнило горькое чувство поражения, и она опять закрыла глаза.

Из забытья вывел громкий разговор. Кэти лежала на удобной кровати, изо рта торчал градусник. Открыв глаза, девушка увидела белый потолок. Это не аэропорт. Скорее всего, больница, решила она. Алекс что-то говорил сердитым и расстроенным голосом. Потом послышался другой голос; сначала такой же сердитый, вдруг стал нежным, успокаивающим… очень выразительный женский голос. Сделав чудовищное усилие, Кэти повернула голову.

Алекс обнимал женщину в белом халате. Изящная рука пробежала по его черным волосам, погладила по щеке. Во все глаза Кэти смотрела, как женщина потянулась к ее мужу, чтобы поцеловать. Потрясенная девушка закрыла глаза.

Градусник исчез… вскоре после того или через несколько часов? Кэтрин то теряла сознание, то приходила в себя. Когда девушка очнулась в следующий раз, та же женщина что-то передавала Серрано, и Кэти хорошенько рассмотрела ее — идеальный овал классически красивого лица под короной блестящих черных волос, молочно-белая кожа и огромные темные глаза, излучавшие сияние при взгляде на Алекса. Кэти зашлась в сухом кашле, и обе головы немедленно повернулись в ее сторону.

Александр подошел к жене.

— Думал, ты спишь. Познакомься, доктор Марфори.

— Мария, — с несколько нарочитой непринужденностью вставила его собеседница, окинув больную профессиональным взглядом врача. — Боюсь, Кэтрин, сначала станет хуже, и только после этого вы начнете поправляться.

Чтобы ничего не видеть, Кэти закрыла глаза. Ей уже в сто раз хуже. Девушка с отвращением ощущала свою мятую одежду, блестящее от пота лицо, свалявшиеся липкие волосы. Болели все кости. Хотелось плакать, но и на слезы не было сил. Боже милостивый, привез жену лечиться к любовнице! Только Серрано мог поступить так жестоко. Никогда в жизни Кэти не чувствовала столь лютой ненависти.

— Я действительно очень испугался, — говорил Алекс, куда-то неся хрупкое тело. — Ты так ужасно выглядела. Я думал, это пневмония или что-то в этом роде. Я не знал, что делать, и ударился в панику.

Ударился в панику? Серрано? Рассудок отказывался представить столь невероятную ситуацию. Потом Алекс опять разговаривал с кем-то по-испански. Не с Марией, с другой женщиной — моложе, приветливее, более экспансивной. Кэтрин показалось, они о чем-то спорили, а потом она опять уплыла в небытие, слишком измученная, чтобы осознавать происходящее.

Откуда-то доносился странный, как бы шаркающий мерный звук. В памяти закружились обрывки образов и событий. У нее был жар. Она лежала в поту, ее трясло, голова разламывалась. Она не ощущала никакой разницы между днем и ночью.

Кэти помнила, несколько раз ее обтирали губкой, а она была настолько слаба, что не могла говорить. И помнила в полутьме незнакомой комнаты Алекса, сгорбившегося в кресле возле ее кровати, который выглядел необычно посеревшим и осунувшимся. Приходили и другие люди, но, чтобы вспомнить их, требовалось слишком большое усилие.

Кэтрин осторожно открыла глаза. Горничная раздвигала шторы на огромном, во всю стену, окне, за которым было безоблачное, невероятно голубое небо. Солнечный свет ослепил Кэти, и она отвернулась, с неожиданной радостью осознав, что горло и голова больше не болят. Дверь закрылась. Нестерпимо захотелось помыться.

Однако, попытавшись сесть, Кэтрин почувствовала, что тело не слушается. Застонав от досады, девушка спустила ноги с кровати и сползла на мягкий пушистый ковер, тут же упав на колени от слабости. Опершись на кровать, заставила себя подняться и несколько мгновений стояла, покачиваясь как пьяная. Только упрямство помогло добраться до туалетной комнаты.

Случайная встреча с отражением в зеркале ужаснула молодую женщину. Кто это страшилище с пучками пакли вместо волос? Борясь со слабостью, Кэти опустилась на колени возле ванны и открыла краны. Если помоется, то будет чувствовать себя гораздо лучше.

— Боже! Черт побери, что ты здесь делаешь?

Кэти вздрогнула и ухватилась за край ванны.

Александр навис над ней, угрожающе большой и темный. На Серрано был прекрасно сидевший кремовый костюм, подчеркивавший его броскую внешность.

— Ты с ума сошла? — громовым голосом вопросил муж, не замечая, что до смерти напугал ослабевшую женщину. — Твое место в постели!

— Я хочу помыться. — Кэтрин положила голову на край ванны, ощутив щекой холодную керамическую поверхность. Ее охватила страшная слабость, и вдруг перед глазами возникла картина: как в замедленной съемке, откуда-то издалека выплыло лицо Марии Марфори, таявшей в объятиях ее мужа. Казалось, сердце Кэти остановилось. И в ванную словно ворвался порыв холодного ветра.

— Помыться, когда ты даже стоять не можешь? — насмешливо спросил Алекс, наклоняясь, чтобы поднять ее.

Неожиданно Кэтрин разразилась потоком слез, что, казалось, привело в отчаяние обоих, но ничего не могла с собой поделать. Слезы текли сами по себе, не останавливаясь, как будто кто-то невидимый открыл кран. На огромного мужчину ее слезы подействовали совершенно неожиданным образом.

Пробормотав под нос какое-то испанское проклятие, Алекс поднял жену на руки, стал успокаивать как маленькую, просить прощения, что расстроил ее, и уверять-конечно, она может принять ванну, если так хочется. Это совсем не похоже на Серрано. Таким Кэти еще не знала своего мужа.

Десять минут спустя девушка погрузилась в ванну, и, если бы образ прекрасной докторши не продолжал маячить у нее перед глазами, она, несомненно, была бы тронута тем вниманием, с которым относился к ней Александр, помогая принять ванну.

Оказалось, вымыть голову совсем не простое дело. После этой процедуры Кэти осталась без сил и уже не имела ничего против, когда Алекс отнес ее обратно в постель. Удивляло одно: откуда у мужа столько терпения.

— Я слышу шум моря, — сказала Кэти, наконец поняв, что мерный звук, услышанный в момент пробуждения, на самом деле шум набегавших на берег волн.