Карела Рыжий Ястреб - Лэнгтон Джорджия. Страница 23

– Ты мне друг, Табасх, и я по-дружески должна тебя предупредить: поменьше задумывайся о моем отношении к Эльрису, и еще меньше обо мне! – грозно сказала Карела.

– Да о тебе-то почему нельзя? – опешил Табасх.

– Шерстка начнет чесаться! – прищурив глаза, ответила Карела, с удовольствием отмечая, как побледнел Табасх.

Однако стигиец овладел собой и даже слегка улыбнулся:

– Ладно, Карела, в твоих словах есть доля истины… Если ты не передумала, пойдем выручать из беды твоего офирца. Хотя я не уверен, что это хорошая идея.

– Ты оставил бы все, как есть?

– Да. Но я – это я. Я этого хотел бы, или, вернее, меня бы это устроило. Тебя же это не устраивает. Что ж, я готов помочь, чем смогу.

Карела едва сдержала смех:

– Ой, только не прикидывайся, Табасх! Ты готов мне помочь? Почему бы не быть честным и не сказать прямо, что тебе очень на руку то, что я теперь сама, без твоих полунамеков, собираюсь искать этот злосчастный горный храм?

Табасх опустил глаза. Карела поняла, что верно разгадала его мысли, и покачала головой:

– Да, Табасх, да, я настолько глупа, что закрываю глаза на те подвохи, которые ты мне подготовил, и иду выручать человека, которого даже и другом-то не считаю!

– Ты не глупа, Карела! – оборвал ее стигиец. – Ни в коем случае!

– Это я так думаю! Меня не интересует, что считаешь ты! И уж во всяком случае, не нужно мне поддакивать! – фыркнула Карела и махнула рукой: – Ищи снова свои тропы, демон. Веди меня вниз, поищем вместе твой драгоценный храм.

Она сразу же заметила, что у стигийца отлегло от сердца.

– Я постараюсь, чтобы ты не пожалела об этом, Карела! – заверил Табасх.

– Но ты сам не веришь в то, что у тебя это получится, верно?

Карела полюбовалась растерянностью юноши и легонько подтолкнула его в спину, поторапливая.

Стараясь быть честной с самой собою, она охотно признавала, что ее мотивы к поискам Эльриса действительно далеки от благородства, а тем более они никак не связаны с нежными чувствами.

Пока Кареле даже сложно было бы представить того мужчину, которого она могла бы полюбить. Нет, она не была настолько спесива, чтобы считать, что ни один из мужчин не достоин ее любви. Одни боги ведают, кто чего достоин. Но тот, кто сможет похитить ее сердце, будет, несомненно, личностью замечательной, и уж никак не из тех, чьи достоинства рассыпаются в прах, едва к ним прикасается рука Карелы.

Эльрис чем-то уже подпортил свою репутацию в ее глазах. То ли нелепой непримиримостью к Табасху, основанной наполовину на ревности, наполовину на вздорных предрассудках. То ли тем, что так открыто показывал свои намерения в отношении Карелы и не скрывал раздражения и обиды на ее отказы. Так или иначе, Эльрис был неприятен Кареле, однако пока в ее душе еще было место такому понятию, как долг. Наплевать на офирца казалось ей неблагодарностью, поэтому она принялась решительно торопить Табасха, строго-настрого приказав себе не забывать о необходимости держать ухо востро с ее новым другом. Не то, чтобы она считала Табасха способным на предательство, но все же… С тем, кто не до конца понятен, нужно быть особо осторожной.

ГЛАВА 5

– Та-ак! – Михар обошла лежащего на полу храма мужчину и строго посмотрела на гордо стоящего в стороне Бриана. – Может быть, я сошла с ума, Бриан? Если это твоя красавица, то я не знаю, что и сказать тебе…

Видимо, от одной только мысли, что его добыча не произвела на госпожу достойного впечатления, Бриан побледнел и заискивающе пояснил:

– Это высокородный Эльрис, госпожа. Он знатный офирский дворянин, и это он сопровождал девчонку в Замору. Кому, как ни ему знать, где сейчас она и этот… самый…

– Неужели? – кисло сморщилась Михар. – Я же тебе велела привести женщину. С нее мы еще могли бы что-нибудь иметь. Думаю, что ради этого человека Табасх и шагу не ступит, будь этот Эльрис хоть трижды высокородным. Что в нем проку?

Михар была раздосадована. Впрочем, Бриан был явно доволен своей находкой, а Михар не хотелось тратить слова на выражение своего недовольства. Присмотревшись повнимательнее к офирцу, накрепко увязанному, как окорок, приготовленный к тому, чтобы его подвесили в коптильне, Михар вдруг передумала гневаться на Бриана. Зачем впустую сотрясать воздух? Пользоваться надо тем, что есть под рукой. А теперь под рукой у Михар оказался еще один неплохой экземпляр мужской половины человечества. Еще раз бегло оглядев неподвижное тело, Михар с удовлетворением подтвердила: да, действительно отменный экземпляр.

– Развяжи-ка его! – приказала Михар.

Пока Бриан возился с запутавшимися веревками, Михар внимательно изучала лицо молодого человека.

Да, этот был несомненно породистее немедийца. Какое холеное лицо, какие упрямые губы… А волосы! Да это настоящий светлый шелк! И темный оттенок аккуратной бородки… Как этот Эльрис выгодно отличается от Бриана…

Михар взглянула на немедийца, все еще копающегося с узлами, и с нетерпением рявкнула:

– Да что ты его завязал, словно на всю жизнь?! Боялся, что он даже в бесчувствии удерет от тебя?! Быстрее давай!

Когда взору Михар предстало великолепное мужское тело, она одобрительно хмыкнула: неизвестно, из каких побуждений притащил Бриан сюда этого человека, но сделал он это не напрасно.

– Воды, Бриан, – коротко приказала она. Приняв из рук немедийца чашу с водой, она осторожно смыла кровь со лба Эльриса и с исцарапанных плеч. Молодой воин был ранен, но Михар отметила, что справиться с повреждениями ей будет совсем просто… Удивительно, но ей хотелось это сделать. Хотелось залечить раны, выслушать жаркие слова благодарности и воспользоваться после плодами своего труда. Но пока Михар не спешила отпускать на волю свою фантазию, потому что еще не знала, насколько приятным будет более близкое знакомство с офирцем.

Едва прохладная вода пролилась на лицо Эльриса, он стал приходить в себя, а когда Михар убрала свои влажные руки, Эльрис открыл глаза и сразу же сел. Его взгляд скользнул по стоящему невдалеке Бриану, и глаза офирца сверкнули ненавистью. Затем он посмотрел на каменного исполина, и лицо его стало озадаченным. Наконец, Эльрис уставился на Михар и прищурился:

– Во имя Митры, зачем я вам понадобился?

Голос мужчины был красивым и густым, и несмотря на капризные и властные нотки, понравился Михар.

– Не думаю, чтобы тебе пришлось пожалеть! – проговорила Михар.

– Не думаю, что тебе стоит делать такие выводы, женщина! – презрительно сказал Эльрис. – Пожалеть придется, но не мне. В первую очередь – ему! – Офирец ткнул пальцем в сторону притихшего Бриана. – Ему в первую очередь, это я обещаю! А если ты, женщина, вознамеришься задеть меня или причинить вред Кареле, тебе тоже придется пожалеть о том, что вы оба со мной связались!

Слова его не очень-то обрадовали Михар.

– Не хочешь ли спросить Бриана, к чему ведет плохое поведение и грубость? – проворковала она.

Эльрис вместо ответа слегка провел пальцем по своим плечам, касаясь свежих царапин, потрогал рану на лбу и покачал головой:

– Прах вас побери! Бриана я спрашивать ни о чем не собираюсь, он в любом случае уже покойник! А вот ты, женщина, можешь мне кое-что рассказать!

– Например? – усмехнулась Михар и встала. Наивное упрямство человека, привыкшего, что в любом обществе окружающие воздают должное его высокому происхождению, прямо-таки умилило ее. И оттого, что бедняга Эльрис еще не до конца осознал свою участь, сердце Михар сладко замирало. Сколько приятных мгновений ждет ее, когда прозрение начнет наступать шаг за шагом. И первое слово мольбы, услышанное ею из уст офирца, станет для нее верхом наслаждения. А в том, что так оно и будет, Михар не сомневалась. Сломать спесивого красавца – ну чем не удовольствие? Не просто удовольствие, а лучше многих прочих!

– Например, я хотел бы узнать, не ты ли та самая Михар, о которой я слышал от Табасха? – грубовато спросил Эльрис.