Украденный Христос - Лэнкфорд Дж. Р.. Страница 58
Из паба ушли поздно, а заснули и вовсе на рассвете. Однако Сэм встал вовремя и едва собрался попрощаться с Корал, как ему тут же напомнили: добавки не будет. Мысль о том, что это свидание – последнее (не согласился работать с Брауном – поощрений не жди), была слишком горька. Сэм не смог пересилить себя.
Он расстегнул на ней рубашку, одолженную на ночь, и вновь забылся в самом жарком лоне Нью-Йорка. Все-таки он слабак. Семь месяцев мук по какой-нибудь юбке взвинтили его до предела. Клиффс-Лэндинг был отвергнут. Да и кто бы его осудил?
Сэм поддал газу. «Мэгги точно осудила бы»,– подумал он.
Помня о фокусе с тройной слежкой, он предпринял все меры, чтобы его не смогли разыскать даже с дюжиной «хвостов» , но, подъезжая к дому Росси, увидел у дверей машину из тех, что сдают напрокат. Сэм припустил по мощеной дорожке, однако быстро выдохся. Едва он притормозил перед дверью, как навстречу ему из-за угла вышел Джером Ньютон. К Сэму вернулась прежняя прыть.
– Какого черта ты здесь вынюхиваешь?!
– Ба, старина Уолтер Хикок!.. Рад тебя видеть. Мне назначена встреча, как ты, без сомнения, помнишь. Дверь никто не открыл, вот я и пошел вокруг дома. Что мне еще оставалось? А машины-то две!
– Это не значит, что они дома. Клиффс-Лэндинг большой.
– Да, я видел. – Джером залез в бумажник, вытащил ручку и визитную карточку.– Передай: следующая неделя, время и день те же. Если их снова не будет, сделка расторгается.
– Возможно, доктор Росси и сам ее расторгнет после шумихи, которую ты поднял.
– Как только мы побеседуем, я изложу свои доводы. Уверен, он поймет.
– Поживем – увидим.– Сэм выхватил визитку.– А теперь проваливай ко всем чертям.
Джером покосился на него, сел в машину и уехал. Сэм постоял на пороге, пока не убедился, что все спокойно, и отпер дверь собственным ключом. Феликс, Мэгги и Франческа сгрудились за углом вестибюля.
– Можете выходить, он ушел,– сказал Сэм.
Мэгги шагнула вперед.
– Феликс не говорит, кто этобыл. А ты, Сэм, расскажешь? Он тяжело вздохнул.
– Не репортер ли, из-за которого весь сыр-бор?
Все оторопели.
– Нет, сказал! – отрезал Феликс.– Просто старый знакомый – надоеда. Ему незачем знать, что ты здесь! – Он в сердцах повернулся к Сэму.– Ты-то где был?
Мэгги подошла ближе, словно тоже хотела услышать ответ. Сэм уже давно не задерживался в городе по субботам.
– На работе завяз, думал – не вырвусь. Я прогнал того типа, взял только визитку,– сказал он, протягивая Феликсу карточку.
Мэгги не сводила с него взгляда. Поверила ли она? Сэм оченъ на это надеялся. Каким бы подлецом он себя ни чувствовал, ему все же хотелось подбодрить Мэгги, погладить по животу, дать понять, что готов защитить ее. Она была так ранима, сама того не сознавая, так беззащитна в своей наивной ереси, подпитываемой маньяком Феликсом… Сэм считал, что тот строит из себя заботливого доктора лишь в собственных тщеславных целях, а на самом деле ему на нее плевать.
– Просто завяз на работе,– повторил он, начиная себя презирать.
Не за Корал – это было неизбежно,– а за то, что находил в ней удовольствие. Он всей душой надеялся убедить Мэгги. Черт с ней, с ложью,– за нее отвечать перед Богом; его отвращала сама потребность искать секс на стороне, оскорбительная для Мэгги.
– Значит, заработался? – переспросила она.
– Воттекре…– начал он и осекся.
Не стоило этого говорить, даже из благих побуждений. Святотатства Мэгги ему точно не спустит.
Ее взгляд потускнел. Этой паузой он выдал себя с головой. На глазах у Росси она тихо повернулась и пошла к своей двери под лестницей.
– Невероятно,– проронила Франческа.– Он опять за свое…
После сдавленной перепалки все пошли догонять Мэгги. Сэм отправился в прачечную, Феликс – в обход через смотровую, и обе двери оказались закрытыми.
– Я должен поговорить с ней,– произнес Феликс вполголоса.– Какая-то женщина, ее знакомая, грозится вызвать полицию! А еще Мэгги сказала священнику что-то такое, что от меня утаивает. Она не упоминала при тебе о своих снах, Сэм?
– О снах? Нет, не упоминала.
– Должен же быть способ поговорить с ней! И что тебя вечно тянет ей…– Феликс запнулся,– портить жизнь?
Сэм вздохнул.
– Что ж,– вмешалась Франческа,– по-моему, так вам и надо. Разбирайтесь здесь сами, я уезжаю. Прощай, Сэм.
Пока, Феликс, удачи тебе. Не знаю, как вы, а я возвращаюсь к нормальной жизни.
Она повернулась, чтобы уйти, но Феликс схватил ее за руку.
– Фрэн, войди в мое положение. Мэгги страшно расстроена. Не откажи в помощи, хотя бы сейчас!
Франческа закрыла глаза, будто собирая остатки терпения, набрала воздуха в грудь и взревела:
– Мэгги! Открой эту чертову дверь! Мальчики за тебя боятся! – Она слегка понизила голос.– Знаю, они больше тянут на идиотов, но, может быть, все-таки впустишь их? И меня заодно? У Феликса к тебе срочное дело. Говорит, тебя спрашивала какая-то женщина…
– Шармина,– подсказал Феликс.
– Шармина! – прокричала Франческа.
– Сказала, что вызовет полицию,– нашептывал он.
– Сказала, полицию вызовет!
У Сэма вдруг возникло дурное предчувствие. Что-то было не так!
Феликс посмотрел на него.
– Чего ждешь? Давно бы взломал дверь!
– Что, опять?
– Не опять, а снова!
Сэм так и сделал.
Войдя внутрь, Мэгги они не застали. В углах высились аккуратные штабеля коробок от «Фэбьюлос фуд» и горы жестяных банок.
– Мэгги, ты где? – позвал Феликс.
Заглянули в ванную – пусто. Не было ее и за дверями в саду. И тут послышался испуганный голос Франчески:
– Фликс, бегом сюда!
Они бросились к ней и увидели, что она стоит на пороге детской. Мэгги сидела на коврике, скрестив ноги и прижав к груди какую-то банку. Словно не замечая ничего вокруг, она запустила туда руку, вынула пригоршню чего-то темного и отправила в рот.
Сэм отступил назад, пропуская Феликса. Тот нагнулся, все еще окликая ее.
– Что она ест?
В этот миг Феликс выпрямился.
– Срочно несите тонометр, кардиограф, кислород. Да, и стетоскоп не забудь. Фрэн, бегом!
Сэм старался не путаться под ногами и сохранять спокойствие. Почему же Мэгги так странно смотрит в пустоту?
– Что она ест?
– Оливки.
– Оливки?
Доктор быстро обошел комнату и проверил этикетки на банках. Все до одной были из-под оливок. Неудивительно, что она не пускала его!
Вернувшись в детскую, он застал Феликса с тонометром в руке, утирающего глаза рукавом.
– Что с ней такое? Это из-за меня? – спросил Сэм. Феликс осторожно уложил Мэгги на спину и сунул под голову подушку.
– Нет, это я виноват. Похоже, у нее эпилептический припадок.
Вернулась Франческа с приборами.
– Мэгги, я надеваю тебе маску и напульсник,– говорил Феликс, взяв акушерский стетоскоп.– Сейчас послушаем, как там наш мальчик…
Через минуту он закончил и сел рядом.
– Осталось несколько секунд. У нее то, что называется сложным парциальным приступом.
– Я думал, ты за ней следишь!
– Она прошла все тесты, которые могли выявить болезнь на начальном этапе. Давление слегка повышено, но это терпимо. Мне казалось, все идет по плану. Отеков у нее не было, белка в моче – тоже. Анализы в норме, я сам проверял. Ничего не понимаю. Неужели эклампсия?
– А что это такое?
– То, отчего делают кесарево.
Воцарилось молчание.
– Какие еще есть диагнозы? – спросил Сэм немного погодя.
– Может, поражение ЦНС, хотя я каждый день проверял ее рефлексы. Посмотрим на томографе. Думаю, люмбарная пункция не понадобится. Чего у нее точно нет, так это менингита и энцефалита.
– Тогда что с ней?
– Большинство приступов носит идиопатический характер, а значит, их причина никому не известна. Если приступы и случались, она могла просто забыть.
Сэм поднял банку.
– А почему она ела оливки? Разве они не в рассоле? Ты же посадил ее на бессолевую диету! Странно, никогда не слышал, чтобы беременных тянуло на оливки. А как же соленые огурцы?