На крестины в Палестины - Лютый Алексей. Страница 76

Утром никто из ментов ни хрена не помнил, чем закончилась пьянка. Собственно говоря, поскольку засиделись с вином трое моих сослуживцев далеко за полночь, момент их пробуждения утром можно было назвать только условно. На самом деле солнце уже давно миновало зенит и начало медленно ползти к закату. Узнав об этом, Жомов взвыл.

– Мать вашу в гарем к мазохисту! – заорал он, едва успев проснуться. – Какого хрена меня никто раньше не разбудил? А ты куда, Рабинович, блин, смотрел? Как мы теперь этих трех уродов, которые нас подставили, догонять будем?

– А на хрен они нам нужны? – морщась от головной боли, спросил ленивец Попов. – Пробегаем за ними по пустыне, а потом окажется, что Горыныч прав, и это мы сами, только мутировавшие из-за парадокса времени. И время зря потеряем, и сами себя уважать перестанем.

– Нет, Андрюша, с этой проблемой действительно разобраться надо, – поддержал омоновца мой хозяин. – Неправильно это, когда какие-то хмыри себя безнаказанно за сотрудников милиции выдают. Так могут честь мундира запачкать, что потом никакие награды от президента его не отмоют!

Как награды президента будут отмывать мундиры, я себе представить не мог, хоть и не пил вчера. Сами посудите: награды – это либо обычные железки, либо бумажные грамоты. Рук у них нет, и даже стиральным порошком они не являются, поэтому и непонятно мне, как это они хоть что-то отмывать будут. Впрочем, может быть, я чего-то не знаю, и сейчас президент ментов стиральным порошком награждает? А что? При нашем-то уровне жизни такое вполне возможно!

Впрочем, долго раздумывать над Сениными словесными выкрутасами я не стал. Некогда было, да и незачем. Если голову ломать над всем, что мой Рабинович сказать надумает, то можно смело в Да?ли записываться и свой собственный толковый словарь ментовского языка составлять. Поэтому я списал «отмывание мундира» на похмельный бред и занялся более важными делами. Например, решил полазать по окрестностям и попробовать найти не затоптанные аборигенами следы наших двойников. В трактире мне найти их не удалось, а очень уж хотелось понюхать, чем эти диверсанты пахнут. Уж будьте уверены: если эти бандиты являются моими ментами, только побитыми временем, я это сразу узнаю. Уж Сенин-то запах я никогда и ни с чем не спутаю!

Я принялся рыскать по деревне, стараясь не отходить далеко от трактира, чтобы увидеть, когда мои менты тронутся в путь. Собрались они довольно быстро, потому найти я ничего так и не успел, но сильно расстраиваться по этому поводу не стал. Вагиз заявил, что три дебошира, разгромив деревню, двинулись на юг. Нам нужно было туда же, поэтому у меня оставался шанс найти следы наших двойников где-нибудь в степи. Например, на остатки их стоянки мы можем наткнуться. Все-таки если наши двойники люди, а не какие-нибудь вервольфы из параллельного измерения, то в отдыхе и сне они нуждались непременно. Поэтому и ночевать где-то в степи, раз уж на ночь глядя ушли из деревни, наши дубликаты были просто обязаны… Кстати, а почему они из населенного пункта вечером ушли? Торопились, что ли, куда-то?

В общем, вопросов, на которые предстояло найти ответы, причем в максимально короткий срок, было множество. Но главным для нас сейчас было доставить Грааль и Святое Копье в Иерусалим как можно быстрее. Сразу после того, как мы выбрались из деревни, Сеня снова принялся погонять лошадей. Правда, прислушавшись к словам Абдуллы о том, что, загнав этих кляч, мы других можем и не найти из-за войны и всеобщей мобилизации, Рабинович в этот раз задавал нашему каравану вполне умеренный темп, и мне ни разу за день не пришлось забираться в телегу, чтобы отдохнуть.

К вечеру впереди показались горы. Не такие высокие, правда, как в Скандинавии и Греции. Даже не горы, а холмы, но, по крайней мере, после однообразной равнины глазу было на чем задержаться. Несколько раз во время пути я отбегал довольно далеко от нашего каравана, надеясь найти какие-нибудь признаки присутствия поблизости наших копий, но ничего так и не отыскал. Оставалось надеяться, что лагерь дубликатов найдется где-нибудь в холмах. Однако проверить эту версию я не успел. Когда мы уже начали подъем на взгорье, впереди появились клубы дыма.

– Что-то горит, – сообщил всем догадливый Попов.

– Саид мне говорил, что в половине дня пути должна находиться еще одна деревня, – проговорил Абдулла. – Думаю, горит именно она.

– Похоже, мы до этих трех маньяков добрались! – обрадовался омоновец и пришпорил лошадь. – Ричард, Абдулла, оставайтесь с телегой. Мы с Сеней сейчас проверим, что там впереди творится.

Я, естественно, в тылу отсиживаться не собирался. Во-первых, самому интересно было узнать о пожаре в деревне и первым посмотреть на наших двойников. А во-вторых, не могу же я хозяина без присмотра оставить. Он же опять глупостей может наделать. К примеру, во время драки с вервольфами что бы он делал, когда на Фатиму свалился, если бы я вовремя на помощь не пришел? Вот и сейчас возьмет да кинется куда-нибудь сломя голову. Кто его тогда из беды выручать будет?

Деревню мы увидели, когда поднялись на ближайший холм. Сверху я насчитал десяток домов, причем два из них горели. Около пожаров суетились люди, передававшие друг другу ведра с водой, наполняемые в небольшой речушке. Ваня с Рабиновичем на пару минут замерли, всматриваясь с вершины холма в суету под ногами, а затем, пришпорив коней, устремились вниз. Не знаю, что мои менты там увидели, но оба явно заторопились. Прибавил ходу и я. Все-таки интересно будет посмотреть на двух Рабиновичей сразу. Причем один из них явно собрался начистить рыло другому. Ставлю свою любимую миску против упаковки хорошего собачьего корма на то, что мой Сеня побьет своего дублика. А я, между делом, второму Мурзику хвост отгрызу. Если этот Мурзик, конечно, с копиями ментов путешествует.

Если честно, я думал, что нас в этой деревне встретят примерно такими же воплями, как и в предыдущей. Дескать, опять супостаты вернулись, спасайся, кто хочет! Примерно так и получилось. Но с некоторыми вариациями. Аборигены, увлеченные тушением пожара, заметили нас не сразу. Мы практически преодолели весь спуск и стали приближаться к первым домам на окраине, лишь после этого местные жители обратили на нас внимание.

– Атас! Щемись, братва, – заорал относительно высокий, по сравнению с прочими аборигенами, парень. – Крестоносцы вернулись…

– Не понял, Сеня, нас теперь в крестоносцы записали? – опешил Жомов. – Разве мы не три убийцы, дебошира и бандита?

Увидев удивление в глазах друга, Рабинович улыбнулся:

– Ванюша, нас же двое, поэтому тремя убийцами мы быть не можем.

– Как это двое? – удивился омоновец. – А Мурзик?

– А Мурзик не убийца, – в тон ему ответил Сеня и, устав что-то объяснять, махнул рукой. – Ну тебя, Жомов. Достал уже. Давай ты другое время выберешь, чтобы окончательно с ума сходить. Например, двадцать первый век.

Сеня придержал коня, въезжая в деревню. Местные жители, плюнув на пожары, разбежались во все стороны, явно перепуганные нашим визитом. Один дом аборигены потушить успели, а вот второй полыхал вовсю. Сеня уже почти проехал мимо него, а затем вдруг резко остановился.

– Ваня, ну-ка спешивайся, – распорядился мой хозяин и сам спрыгнул с коня, оглядываясь вокруг.

– Это зачем? – удивился омоновец, но со своей клячи все-таки слез.

– А затем, что мы можем за пару минут доверие местных жителей восстановить, – терпеливо пояснил Сеня. – Сарацины сейчас наверняка на нас в щели смотрят и ждут, что мы начнем грабить, поджигать и прочие бесчинства устраивать. А мы вот сейчас им назло возьмем и пожар тушить начнем. Как думаешь, что они после этого скажут?

– А то и скажут, что мы звезданулись! – убежденно ответил омоновец. – Тоже мне придумал, дома тушить… Сеня, мы менты, а не пожарники.

– Я и без тебя знаю, кто мы, – рявкнул Рабинович. – Нет своих мозгов, так хоть советы умных людей слушай. Говорю тебе, хватай ведра и несись на речку. Нам помощь этих сарацин нужна, а не война с ними.