Кровавый апельсин - Льювеллин Сэм. Страница 20

— Мистер Диксон? — произнес самый крупный из них.

— Вон там судно мистера Диксона. — Я махнул рукой в сторону удаляющегося катамарана и направился к своему «ягуару».

Добравшись домой, я понял, какую глупость совершил. Но иного выхода не было.

Я сидел в темном холле в одном из кресел. Так обычно сидят люди в зале ожидания или же если замышляют самоубийство.

На противоположной стене висела фотография под стеклом. Поймав свое отражение, я ужаснулся: вид у меня был такой, словно я провел двенадцать раундов на ринге, боксируя с кенгуру.

Зазвонил телефон. Я решил снять трубку.

— Мистер Диксон? — обратился ко мне знакомый голос. — Это Уоллес, «Гал Спарз». Когда вы перестанете водить нас за нос и выплатите деньги? Когда вы...

Я не стал слушать дальше, положил трубку на место, а затем выдернул шнур из розетки.

У меня в кабинете есть неплохой УКВ-передатчик, дальности действия его хватит на всю бухту. Я сел за стол и вызвал «Оружие». Чарли отозвался почти сразу.

— Надеюсь, встретимся часа через полтора, — сказал я. — В пяти милях к югу от мыса Беггарман.

Я попросил Риту забрать Мэй из школы и оставить у себя на несколько дней. Потом сложил в сумку одежду, паспорт и направился к входной двери. Открыв ее, я увидел поднимающуюся по ступенькам Агнес.

— Джеймс, я...

— Некогда. Я уезжаю.

— Куда?

— Во Францию.

— В Лондоне говорят, что ты разорился. Что ты лишился своего катамарана!

— Кто это говорит?

— Таннер. Его люди.

— Интересно, черт побери, откуда им это известно?

— С ними был некий человек по фамилии Спирмен.

— Ладно, все это враки. Вот разве что мачта... — Да, спасибо, дружище Невилл, подумал я. Энергичная деловая личность подготавливает почву для установления дружеских контактов, распространяя слухи, чтобы захватить рынок Джеймса Диксона.

— Но у тебя действительно есть проблемы? — не отставала Агнес.

— Некогда, — отмахнулся я. — Опаздываю!

— Черт возьми! — топнула она ногой. — Ты идиот!

— Извините, пожалуйста. Но я должен ехать во Францию. Буквально сию минуту.

Я бросился к «ягуару». Он опять не завелся с первого раза. Чертыхаясь, я сосредоточил все внимание на стартере и не заметил, как хлопнула дверца с противоположной стороны. Когда я обернулся на звук, Агнес уже сидела рядом.

— В таком случае, я тоже еду во Францию, — заявила она. Я уткнулся лбом в холодный пластик руля. Потом приподнял голову и посмотрел на нее.

— Вы? — Она сидела прямо, выпятив челюсть, похожая на скульптурный профиль Жанны д'Арк. — О'кей. Почему бы и нет?

Спустя полчаса мы перебрались с каменистого берега бухты Пултни в чистый и аккуратный катер Чифи Барнса. Ветер развевал его личный вымпел, на котором был изображен нос корабля, разрезающий волны. Прогноз погоды обещал усиление ветра через пять-шесть часов. Чифи развлекал Агнес, заодно практикуясь во французском, которым он владел нетвердо.

Мы прошли западную оконечность Зубьев. Была середина прилива, но скалы в этом месте были повыше, и мы могли видеть, как они пережевывали бесконечные волны, отплевываясь белой пеной.

Катер шел по пологой дуге. Чифи включил локатор и закурил трубку, добавив к вони дизеля еще и запах черного табака. Линия горизонта появлялась и пропадала в зависимости от того, в каком месте волны мы находились в конкретный момент.

— Вон он! — увидел я катамаран на тридцать пятой минуте плавания.

Парусник «Секретное оружие» под стакселем и зарифленным наглухо гротом оставлял за собой два пенных следа, ровных, как рельсы.

— Вы можете подойти к борту? — спросила Агнес с сомнением в голосе.

— Не знаю, — улыбнулся Чифи. — Попробуем.

Он водил спасательный катер в Пултни уже семнадцать лет. Если бы захотел, он бы смог идти в ураган борт в борт с «Летучим голландцем».

На катамаране вывесили кранцы. Впрочем, в этом не было особой необходимости. Чифи удерживал свой катер в восьми дюймах от правого корпуса «Оружия». Пересадка прошла быстро и гладко. Чарли сурово смотрел на Агнес, пока мы помогали ей взобраться на борт. Скотто пожелал удачи в ночном плавании, с тревогой глядя на запад, где сгущались тучи. Потом они все спустились в катер Чифи, я взял штурвал, Агнес выбирала стаксель-шкот. Стрелка компаса показывала курс 125 градусов. Катер Чифи остался за кормой; еще дальше виднелся берег. Мы натянули поглубже капюшоны плащей и понеслись, разрезая длинные пенистые гребни волн, на юго-восток.

Скоро начнет смеркаться.

Глава 12

В кромешной мгле плыть под парусом, да еще при нехватке рабочих рук, да еще с бейлифами [27] на хвосте — пожалуй, такое можно было бы назвать занятием чрезмерно хлопотным. Подобное испытание, несомненно, явилось бы весьма острым ощущением на любом катамаране, а уж на «Секретном оружии» от этого просто волосы вставали дыбом. Теперь, когда мы отплыли из Тиз, волны, бегущие с юга нескончаемой ровной чередой, стали еще выше. Лишь уменьшающиеся огоньки, мелькавшие на пристани Пултни, свидетельствовали о том, с какой скоростью мы движемся. Они так стремительно уносились за линию горизонта, словно на каждый из них для тяжести привесили по кирпичу и упорно тянули от нас в противоположную сторону.

Устраиваться на борту пришлось без особого комфорта. Оказалось, что и спать не на чем, и укрыться нечем, если не считать старого, изношенного одеяла; из провизии же мы располагали только тем хлебом и маслом, что я прихватил из дому. Впрочем, в сумке у Агнес оказался шоколад. На яхте рядом с крохотной газовой плиткой стояла банка растворимого кофе, а Чарли позабыл полбутылки своего неизменного «Феймоуз Граус». Правда, мне было о чем поразмыслить и помимо еды.

Мы неслись по Каналу. Над Северным морем распространилась область пониженного давления, поэтому держался устойчивый южный ветер. Найдя удобный предлог, Агнес поднялась из-за карточного стола, и я решил, что она плохо переносит качку. А может быть, ей не понравилось, что я пересдал карты. За первые три часа мы проделали чуть больше шестидесяти морских миль, и это, в самом деле, было совсем неплохо.

Вскоре над ревущим, грохочущим, неистовым морем спустилась ночь. Катамаран «Секретное оружие» скользил по волнам легко, точно сани по укатанному пути: тонкие полозья оставляли за собой длинные полоски пены. Он мчался, не зарываясь носом в воду, повинуясь малейшему прикосновению к рулю. Мимо мелькали огоньки судов, направлявшихся на запад. По небу, словно по непроглядно-черной реке, раскинувшейся между берегами облаков, в золотом каноэ плыла луна.

Перекусив хлебом и шоколадом, мы выпили кофе с виски и немного поболтали.

Я спросил:

— Кто именно сообщил тебе, Агнес, что я могу лишиться мачты?

— Рэнди. Он тебя недолюбливает. Думаю, он дружил с этим Аланом Бартоном. И был весьма рад услышать, что у тебя неприятности.

— Как мило с его стороны! — заметил я. — А откуда Рэнди узнал о них?

— Он знает все сплетни. Часто играет в карты с разными людьми, — пояснила Агнес. — А за игрой они постоянно треплются. Когда ставки, конечно, не слишком высоки.

— Кто это, интересно, «они»? — спросил я. Трудно было представить себе Невилла за картами: для него что тратить деньги, что бубонная чума — все едино.

— Да все эти парни, которые сшиваются вокруг короля Терри, — ответила она. — Знаешь, у меня от них просто дрожь по коже.

— Думаешь, Рэнди впервые встретился с Аланом после того, как разбилась лодка Эда? Агнес пожала плечами.

— Рэнди — человек осторожный. Никогда лишнего не говорит. Играет себе в карты, почитывает журнальчики по бодибилдингу и делает все, что велит Таннер. По нему не поймешь, о чем он думает. Может, и так.

— Спасибо, что ты пришла, — поблагодарил я.

— Не спеши благодарить, пока не услышишь, почему я это сделала, — оборвала меня на полуслове Агнес.

— Ну и почему же?

вернуться

27

Полицейское лицо при судебных органах.