Расчет вслепую - Льювеллин Сэм. Страница 29

Глаза Денниса бегали по моему лицу, ища гарантий. Не знаю, нашел ли он, что искал, но говорить начал:

— Какой-то тип позвонил и сказал, чтобы я отравил эту собаку.

— Кто это был?

— Никогда раньше его не слышал. Англичанин какой-то.

— А почему он решил, что вы согласитесь?

— Сказал, что знает, как мне нужны деньги, что видел оценку моей кредитоспособности.

— Вашей кредитоспособности? А как он до нее добрался?

— Бог знает. У меня выдался неудачный год с лошадьми, и жена взбесилась из-за кредитной карточки «Аксесс», — сказал он жалобно. — Звонивший пообещал дать две сотни монет, наличными. И еще, я сам терпеть не мог эту чертову собаку.

— А другая собака?

— У меня не осталось яда, и я дал ей снотворное своей жены.

— Как этот парень с английским произношением заплатил?

— Банкнотами. По почте.

— Вы убеждены, что не видели его? Почему я должен вам верить?

— Ради Бога, — взмолился он, — у меня и конверт здесь. — Он вытащил смятый конверт из кармана. На лице его читались глупость и безрассудство доведенного до отчаяния человека.

— Ладно, — сказал я. — Ну а теперь по поводу маскарада с ИРА.

— После ваших расспросов на верфи я захотел вас припугнуть.

— Самостоятельная мысль? — спросил я. — Без всяких указаний по телефону?

— Без. — Руки его беспомощно висели вдоль тела, и он смотрел себе под ноги. Деннис вполне походил на человека, который может поставить на трехногую лошадь и терпеть жену, взбесившуюся из-за кредитной карточки.

— Больше ничего не можете сказать?

Он покачал головой.

— Потому что, если вы что-то скрыли, я за вами приду.

Он опять помотал головой. Я разгладил конверт на прикладе ружья и рассмотрел его. На нем был напечатан адрес Денниса и стоял почтовый штемпель Бандойля, графство Лонгфорд.

— Вам придется объясниться относительно машины в пункте проката, — сказал я. — Я возьму мопед. Если этот англичанин снова объявится, скажите ему, что позвоните позже, запишите номер и потом обязательно сообщите мне. — Я вынул патроны из ружья и забросил то и другое в заросли рододендронов. — И молитесь Богу, чтобы я нашел то, что ищу.

Какое-то время он пялился на меня, хлюпая носом. Глаза стали красными, и слезы побежали по лицу.

— Это ружье моего брата, — почти прорыдал он и бросился за ним в кусты.

Я сел на мопед.

Глава 18

На мопеде я проехал до самого Корка и оставил его на набережной Св. Патрика, где некий мистер Флинн неведомо почему оказался рад одолжить мне слегка пострадавший в аварии «опель-кадет». Было уже совсем темно, когда я пробирался по мрачным северным окраинам Корка, а «опель» едва слушался управления. Настроение мое было таким же светлым, как неприглушенные фары идущих навстречу машин. Появился еще один ключ к решению проблемы. Конечно, сведения довольно скудные. Но конверт подписан на компьютерном принтере, и человек, который организовал отравление собаки, имел доступ к данным о кредитоспособности.

Бандойль обозначен на карте как городок с населением от одной до двух тысяч жителей, вряд ли какое-либо предприятие в его пределах было настолько крупным, чтобы владеть компьютером такого типа или иметь данные о кредитоспособности.

Как выяснилось, Бандойль был расположен в нескольких милях к северо-востоку от Лонгфорда. По карте казалось, что потребуется часа четыре, чтобы туда добраться, но увечный «кадет» и дорога увеличили это время до шести. Лишь около двух часов пополуночи я съехал с дороги и часа три провел в беспокойном сне на стоянке.

В восемь я ехал через плоскую болотистую местность, а мелкий серый дождичек ограничивал поле видимости двумя сотнями ярдов. Из темноты выступил бетонный грот с бетонной же мадонной, затем двойной ряд серых, покрытых цементом домов, один из них с пластиковой вывеской «Гиннесс». Я был грязен и ужасно голоден. Забегаловка снаружи выглядела противно и вдобавок была закрыта. Но, с трудом расправив мышцы, я вылез из машины и постучал.

Через несколько минут толстая женщина в мужском клетчатом халате открыла дверь. Вскоре я сидел в баре с большой кружкой чая цвета красного дерева и ел поджаренный сандвич, который умудрился вместить не только сыр и ветчину, но и картофельное пюре.

Толстая женщина вернулась, на сей раз затянутая в корсет, чтобы забрать тарелки. Я показал ей конверт. Она сказала, что картинка славная, но не имела понятия, откуда могли отправить письмо.

— Мы спросим Томаса, — сказала она, наливая себе небольшой стакан пива из крана. Я собирался спросить, кто такой Томас и когда он появится, но в этот момент снаружи заскрипели тормоза, и в дверь просунулась голова в кепке с большим козырьком.

— Вам счет за телефон. Бог в помощь! — сказал почтальон.

— Входи, Томас! — закричала толстая леди. — У нас английский джентльмен, и у него некая загадка.

Я показал почтальону конверт. Он склонил голову набок, явно настраиваясь на беседу.

— Это один из них, компьютерных принтеров, ясное дело. Похоже, письмо из «Куррана».

— "Курран электрик", — пояснила хозяйка. — Они продают холодильники.

— Это милях в двух отсюда, — сказал почтальон.

— Кто там управляющий?

— Человек по фамилии Уайт.

— А мистер Курран?

— Нет никакого Куррана. Это только название.

— Хорошо. Думаю, я нанесу им визит.

— Уайта сейчас нет, — уверенно сказал почтальон. — Он в Англии, у дочери. Она сдает экзамены.

— А... — произнес я, слегка пораженный его осведомленностью. — Ну, в любом случае мне пора.

— Всего хорошего! — пожелал почтальон.

Компания «Курран электрик» находилась на окраине городка, ее здание было похоже на коробку из-под обуви, только из стекла и бетона. Я поставил машину на стоянке между двумя другими и толкнул вращающуюся дверь с надписью: «Приемная». В небольшом помещении имелись скамья, некоторое количество журналов и картина, изображавшая грузовик в горах. Секретарша подняла голову и вежливо улыбнулась. Она сидела за компьютером. Я подошел к столу.

— Здесь ли мистер Уайт? — спросил я, стараясь пробежаться глазами по письмам на столе.

Все они имели такой же вид, как и мой конверт.

— Мистер Уайт в Англии, — сказала секретарша. Она была хорошенькая, с темными волосами, римским носом и беспокойным взглядом породистой кобылицы. — А с чем связано ваше посещение?

— О, бизнес! — объяснил я несколько туманно. — Кредитный контроль.

— Мистер Уайт следит за этим, — заверила меня девушка.

— Ага. Не можете ли вы сказать мне, куда именно он поехал?

— Конечно. — Ее пальцы застучали по клавишам. Принтер заскрипел, и листок бумаги выполз из щели. — Вот.

— Благодарю.

Адрес был лондонский. Но что заставило мое сердце удариться о грудную клетку, когда я сел за руль «опеля», так это список директоров, напечатанный в конце листка. Его возглавлял Ф. Миллстоун (управляющий).

Я вернулся домой совершенно вымотанный и грязный. Единственным признаком жизни в доме был слабый запах детола, идущий с половины отца. На столе лежала записка, выведенная старинным паучьим почерком:

«Звонил Миллстоун. Он говорит, что не оставит попыток купить дом до тех пор, пока один из нас не согласится. Он ужасно мне надоедает. Не можешь ли ты поговорить с ним? Он меня очень утомил».

Не один отец утомился. Выпив чашку кофе, я набрал лондонский номер с фирменного бланка «Курран электрик». Мне ответили с ирландским акцентом.

— Мистер Уайт? — спросил я.

— У телефона.

— Я только что вернулся с «Курран электрик», — сказал я. — Меня зовут Чарли Эгаттер. Скажите, вы интересуетесь парусным спортом?

— Парусным? — удивился Уайт. — Нет. Наша компания выпускает электрические приборы. Что вы хотели?

— У вас в штате есть англичане? — спросил я.

— Нет. Мы все... Извините, кто вы такой? Почему вы меня об этом расспрашиваете?