Земля-пустыня - Мацумото Сэйте. Страница 40

— Я и не знала, господин Соэда, что вы такой фаталист.

— Бывают моменты, когда начинаешь верить в судьбу.

— В ту ночь судьба сыграла свою роль не в моей жизни, а, скорее, в жизни этих иностранцев. Ведь стреляли в человека, который жил в соседнем с ними номере.

— Кстати, какой номер занимал пострадавший?

— Четыреста пятый, на четвертом этаже.

— А француженка с мужем, значит, занимали четыреста четвертый или четыреста шестой?

— Четыреста шестой.

— Как они вели себя во время ночной суматохи?

— Вероятно, очень испугались: на следующее же утро они покинули отель.

— Их можно понять. А вы не узнавали, куда, они уехали?

— Нет. Да и с какой, стати я должна была этим интересоваться? Ведь все это не имеет ко мне никакого отношения.

— Конечно, конечно.

Дорога, описав дугу, поворачивала к дому Кумико.

— Ну, а что делал Таки?

— Господин Таки ранним утром тоже уехал.

— И Таки уехал? — Соэда задумчиво поглядел на небо, где стали появляться первые звезды. — В ту ночь с вами лично ничего не случилось?

— А что, собственно, должно было случиться? — удивилась Кумико, но тут же вспомнила: — Одно мне показалось странным: кто-то звонил по телефону, по ошибке набирая мой номер.

— По ошибке?

— Я так думаю. Звонили из нашего же отеля. Кто-то из постояльцев по ошибке набирал мой номер.

— Он что-нибудь говорил? — спросил. Соэда дрогнувшим голосом.

— Нет. В первый раз я сказала: «Вы ошиблись номером». Он ответил: «Извините» — и повесил трубку.

— Значит, он звонил несколько раз?

— Трижды. Я брала трубку, говорила: «Слушаю». А он повторял: «Алло, алло», потом вешал трубку.

— Может быть, ему хотелось услышать ваш голос?

Кумико не поняла скрытого смысла этих слов Соэды.

— Господин Соэда, — прошептала Кумико, когда они уже подходили к дому. — Я нахожусь в полной растерянности, я не понимаю, что происходит вокруг меня.

Соэда почувствовал в ее словах нескрываемую тревогу. Ему захотелось поделиться с Кумико своими догадками. Но дело представлялось слишком серьезным, и неосмотрительность была бы здесь недопустима. Выскажи он их вслух, они могли бы привести к сильному душевному потрясению не только Кумико, но в еще большей степени ее мать, Такако.

Дорога перешла в тропинку, по обе стороны которой тянулась живая изгородь.

— Господин Соэда, я нуждаюсь в вашем совете, — продолжала Кумико. — Вокруг меня все время происходит что-то непонятное. Мне кажется, будто я попала в водоворот загадочных происшествий: неожиданно умирает художник Сасадзима, к которому я ходила позировать; поехала в Киото — там стреляют из пистолета в Мурао; в том же отеле оказывается господин Таки. Создается впечатление, будто все эти люди и события связаны между собой невидимыми нитями. Теперь я жалею, что поехала в Киото, согласившись на свидание с отправительницей письма.

Соэда прекрасно понимал состояние Кумико, ее страхи и беспокойство.

— Ничего определенного пока сказать вам не могу, — ответил Соэда. — Но думаю, что оснований для беспокойства нет. Все это просто случайное стечение обстоятельств.

— Когда случайности повторяются, они становятся закономерностью. У меня по крайней мере складывается такое впечатление.

— Думаю, что в данном случае — это игра вашего воображения. Вы не должны расстраиваться. Стоит человеку начать принимать все близко к сердцу, тревогам конца не будет. По любому пустяку он будет нервничать. Ведь именно это происходит с неврастеником — его выводит из равновесия то, на что обыкновенный человек просто внимания не обратит.

Но Кумико сейчас сама находится в состоянии, близком к неврастении, подумал Соэда. Обычно оживленная и непосредственная, она теперь была чем-то удручена и упорно замыкалась в себе.

— Ночью вы спите нормально? — спросил Соэда.

— В общем, да, — ответила Кумико, — хотя сон и не очень крепкий.

— Вам следовало бы развеяться, постараться отдохнуть и ни о чем серьезном не думать. Сходите на концерт, на художественную выставку. Кстати, в Японию Прибывает всемирно известный бас, в зале Хибия он даст несколько концертов. Билеты я достану. Сходите вместе с мамой. Если мне удастся выкроить время, я присоединюсь к вам.

— Спасибо, с удовольствием пойду. — Кумико, впервые за весь вечер оживилась.

— Позвольте здесь проститься с вами, — сказал Соэда, заметив, что они уже подходят к дому.

— Разве вы не зайдете? Мама обидится, — удивилась Кумико.

— Уже поздно, я пойду. Извинитесь за меня перед мамой, — сказал Соэда, пожимая девушке руку. — И не надо так волноваться и переживать.

Лицо Кумико белело совсем рядом. Он заметил, как по ее щекам скатились две слезинки, прочертив на них влажные дорожки.

— Простите за беспокойство, — прошептала Кумико, крепко сжав руку Соэды. Ее дыхание коснулось его лица.

— До свидания, идите, я подожду, пока вы войдете в дом.

— Спокойной ночи. — Кумико склонилась в поклоне, повернулась и пошла к дому.

Ее удалявшаяся фигура на дорожке среди деревьев казалась до боли одинокой и беззащитной.

Соэда позвонил своему коллеге в осакское отделение газеты и попросил выяснить фамилию супружеской пары из Франции, проживавшей до второго ноября в отеле М. в Киото.

Конечно, он мог бы и сам связаться по телефону с отелем М., но он знал, что администрация отеля неохотно сообщает незнакомым лицам такого рода сведения. Поэтому Соэда попросил своего коллегу найти журналиста, который часто бывает по делам в отеле М.

К вечеру из Осаки пришел ответ: французы были зарегистрированы под фамилией Бернард — Робер и Эллен Бернард, соответственно пятидесяти пяти и пятидесяти двух лет, специальность мужа — коммерция.

«Бернард, Бернард», — несколько раз повторил про себя Соэда, словно заклинание. Однако у него сразу же возникло сомнение в том, что эта фамилия настоящая. Скорее всего, они остановились в отеле под вымышленной фамилией, решил Соэда, на что у него имелись свои веские основания.

Прежде всего надо найти этих французов. Должно быть, супруги Бернард возвратились из Киото в Токио, а может быть, выехали в Осаку. Не исключено, что они могли отправиться на остров Миядзиму или в Бэппу. Так или иначе, Соэда решил начать с Токио.

Он взял телефонную книжку, выписал номера телефонов всех первоклассных отелей, где обычно останавливаются иностранцы, и стал их обзванивать.

— Не останавливалась ли у вас супружеская пара из Франции по фамилии Бернард? — обращался он с одним и тем же вопросом.

Ответ был один:

— В регистрационной книге таких нет.

Тогда Соэда спрашивал:

— Может быть, они проживали у вас раньше или забронировали номер на ближайшие дни?

И на эти вопросы ответы были отрицательными.

Соэда расстроился, хотя был почти уверен, что ничего путного он не добьется. Очевидно, супруги Бернард остановились в одном из токийских отелей под другой фамилией, либо их в Токио нет вообще. Поскольку выяснилось, что супруги Бернард нигде в отелях не зарегистрированы, версия о вымышленная фамилии казалась правдоподобной.

Но могут ли иностранцы, подобно японцам, снимать комнату в отеле под вымышленной фамилией? Ведь они обязаны вписать в регистрационную карточку номер своего паспорта. Соэда обратился к одному знакомому с просьбой уточнить процедуру регистрации иностранцев в отелях.

Ответ был следующий:

— Иностранец, решивший остановиться в отеле под чужой фамилией, вполне может вписать в регистрационную карточку вымышленные сведения. Как правило, сотрудники отелей, ведающие регистрацией, не сличают данные паспорта с записью в карточке. Поэтому с определенной степенью риска можно зарегистрироваться под вымышленной фамилией. Особенно легко это осуществить в провинции.

Значит, не исключена возможность, что супруги Бернард — Эллен и Робер — остановились в отеле под чужой фамилией, подумал Соэда.