Земля-пустыня - Мацумото Сэйте. Страница 59

— Хорошо.

Соэда не знал, следует ли сказать Кумико, что в этом отеле остановилась та самая супружеская пара из Франции, с которой она уже встречалась в Киото. Но как тогда объяснить ей, откуда ему стало это известно? И он решил промолчать. Оставалось только одно: уповать, чтобы супруги Бернард не покинули Каннондзаки до приезда Кумико.

Швейцар поднял руку и остановил проезжавшее мимо такси.

— До Каннондзаки, — сказал Соэда шоферу. — Знаете, как туда проехать?

— Не в первый раз, — ответил шофер.

— Туда ведет одна дорога?

— Да, одно-единственное шоссе.

— Госпожа не заблудится в Коннондзаки?

— Где же там заблудиться — море да небольшой пляж перед ним. Все приезжие крутятся на одном пятачке.

— Поезжайте, — сказал Соэда, успокоившись. — Постараюсь заехать за вами как можно скорее.

— Буду ждать, — слегка помахав рукой, ответила Кумико.

Машина тронулась. Соэда видел, как Кумико, обернувшись, глядела в его сторону.

Соэда поспешно вернулся в отель.

— Я смотрел из окна, пока машина с Кумико не скрылась за поворотом, — сказал Таки, впуская Соэду в номер.

— Успеет ли? — с беспокойством сказал Соэда.

— Успеет, — ответил Таки и стал медленно набивать табаком трубку. Его седые волосы блестели в лучах осеннего солнца, проникавших через окно. — Он ожидает встречи с ней и сразу заметит ее, когда она там появится.

Таки, слегка наклонившись, щелкнул зажигалкой. Его спокойствие передалось Соэде.

— Я ничего не сказал Кумико.

— Ну и хорошо, — ответил Таки. — Отец сам решит, что ей нужно сказать.

— Его жена, должно быть, сейчас вместе с ним? — спросил Соэда.

— Пусть тебя это не беспокоит, — ответил Таки. — Она хоть и француженка, но по характеру настоящая японка. Ну что же, в общих чертах тебе все уже объяснил Мурао, — продолжал Таки, раскуривая трубку. Голос его звучал спокойно и удовлетворенно, как после исполненного долга.

— Да, но он сказал не все.

— Ну и прекрасно. Остальное дополнит твое воображение.

— Но ведь я могу ошибиться.

— Вряд ли, — коротко возразил Таки.

— Конечно, я о многом стал догадываться, пока изучал все, что касалось смерти Ногами, — сказал Соэда. — Но не могу понять одного: зачем на безлюдной окраине Сэтагая был убит подполковник Ито? Мне хотелось бы знать, кто и по каким мотивам убил его. Поймите меня правильно: я не занимаюсь розыском преступника с позиций полицейского управления и меня абсолютно не касается, пойман ли убийца, или ему удалось бежать. Я хотел бы знать лишь имя поднявшего руку на Ито… На мой взгляд, есть по меньшей мере три человека, в интересах которых нужно было убрать подполковника. Это Мурао, Ногами, принявший фамилию Бернард, и вы. Однако никого из этих людей я не могу представить себе в роли убийцы. Значит, есть кто-то еще. Кто он? Господин Таки, вы должны это знать!

— Соэда, — Таки вынул изо рта трубку, — убийцы уже нет в живых.

Смысл этих слов не сразу дошел до Соэды.

— Что вы сказали?

— Человек, который убил подполковника Ито, в свою очередь уже убит другими, — отчетливо произнес Таки. — Его труп обнаружен сегодня на рассвете. В газетах пока еще ничего нет, по-видимому, будет в вечерних выпусках, но мне уже сообщили.

— Кто же это?

— Гэнъитиро Кадота. Имя тебе известное, раз ты изучал список сотрудников тогдашнего представительства Японии в нейтральной стране.

— Стажер?! — воскликнул Соэда.

— Да, стажер Кадота.

Соэда отупело глядел перед собой. Значит, тот самый Кадота, о котором пустили слух, будто он умер, а на самом деле, как выяснилось, исчез в неизвестном направлении.

— Он, правда, сменил фамилию на Гэндзабуро Цуцуи, став владельцем гостиницы «Цуцуия» близ станции Синагава.

Соэда совсем растерялся. Перед его глазами всплыло лицо человека с густыми бровями и резко выдающимися скулами, человека, с которым он не так давно беседовал.

— Не вдаваясь в ненужные подробности, — продолжал Таки, — скажу лишь, что Кадота был предан Ногами, это он содействовал его мнимой смерти… В те времена союзные державы имели в Швейцарии свой разведывательный центр. Ногами установил с этим центром контакт, чтобы способствовать прекращению войны прежде, чем Япония будет окончательно разгромлена. Правда, найдутся люди, которые станут утверждать, будто Ногами был завербован этим центром. Но я утверждаю и могу засвидетельствовать, что это не так.

— Понимаю. Значит, вы, выполняя волю Ногами, были тем человеком, который выступил посредником между ним и разведывательным центром, — сказал Соэда, зная, что Таки блестяще владел английским языком и проявил недюжинные способности на посту специального корреспондента во время длительного пребывания за рубежом.

— Мне нет нужды тебе возражать. Будучи в Швейцарии, я не раз играл в гольф с одним высокопоставленным лицом из американской разведки.

— С Алленом Даллесом?

Соэда машинально назвал имя руководителя Центрального разведывательного управления США, который подчинялся непосредственно американскому президенту. Ведь именно этот знаменитый мастер тайных дел и главный руководитель различных разведывательных операций находился во время войны в Швейцарии.

— Может быть. Имя сейчас не играет роли, будь даже им сам Уинстон Черчилль. Важно другое — Ногами готов был для спасения Японии от приближающейся катастрофы заплатить всем: и отказом от японского гражданства, и отказом от жены и дочери, и даже потерей родины. Правда, кое-кто может назвать его действия укусом «ядовитой змеи, притаившейся на груди у льва». Итак, союзные государства согласились вступить с Ногами в контакт, так как у них не было четкого представления о том, как долго Япония сможет еще сопротивляться, а они со своей стороны также хотели бы закончить войну с наименьшими для себя потерями. Действия Ногами невозможно понять, если исходить из прежнего представления о «японском духе», поэтому остается только ждать, когда они будут оценены будущими поколениями.

Таки устало откинулся на спинку кресла.

— Подполковник Ито, наткнувшись на подпись в книге посетителей, всячески пытался выяснить, действительно ли Ногами жив, — продолжал Таки, время от времени потирая пальцами лоб. — Он знал, что его бывший коллега по службе в представительстве — стажер Кадота — стал владельцем гостиницы «Цуцуия» близ станции Синагава. Поэтому Ито по приезде в Токио остановился у него и начал, по-видимому, настойчиво приставать к нему с расспросами о всех обстоятельствах, связанных со смертью Ногами: ведь он не знал, что Кадота сопровождал Ногами в швейцарскую больницу. Это не предположение. Кадота все это обстоятельно написал в письме, которое я вчера от него получил. Судя по всему, Кадота отправил его незадолго до того, как был убит… Подполковник Ито в свою бытность в представительстве был фанатичным поборником так называемого «японского духа». Мало того, он и после поражения до последнего дня уповал на возрождение японской армии. Нет, это не шутка. В Японии и теперь есть еще немало таких людей…

Когда Ито пришел ко мне и к Мурао, мы его дипломатично выпроводили и он от нас ничего не добился. Тогда с удвоенным упорством он стал домогаться истины у Кадоты. Судя по отправленному Кадотой письму, Ито предъявил ему вырванные из книг посетителей нарских храмов страницы с фамилией, которая была написана почерком Ногами. Оба они знали о специфических особенностях этого почерка, который практически невозможно было скопировать.

Целый вечер Ито и Кадота провели в горячем споре. В конце концов Ито припер Кадоту к стенке, и тогда впервые у Кадоты возникло намерение убить Ито. Страшно было подумать, писал он в письме, объясняя свой поступок, что может случиться, если Ито выяснит местонахождение Ногами.

— Значит, на окраину Сэтагая его привел Кадота?

— Да, под тем предлогом, что он покажет Ито дом, где скрывается Ногами. Кадота отправился с ним в этот район поздно вечером. Они несколько раз пересаживались с одного такси на другое. Кадота делал это намеренно, чтобы впоследствии было трудно напасть на их след. Из последнего такси они вышли довольно далеко от места убийства и долго еще шли пешком. К счастью, Ито плохо разбирался в токийских улицах и, будучи в сильном возбуждении, не испытывал ни малейшего сомнения в том, куда они следуют. Ничего не подозревая, он шел рядом с Кадотой до последнего шага.