Путь - Махфуз Нагиб. Страница 9
– Значит, тут какая-то тайна, которую только время раскроет.
Сабир немного подумал и сказал:
– У меня есть его старый снимок.
– Приложим его, если хотите, к объявлению. Это, возможно, удвоит ваши шансы на успех.
Сабир показал фотографию.
– М-да… Это личность,– заключил Ихсан.
Сабир ждал с опасением, что он увидит его внешнее сходство с изображением на снимке. Но тот ничего не заметил и заговорил о новом объявлении и его стоимости. Сабир вынужден был согласиться.
Он покинул редакцию, думая о деньгах, которых день ото дня становилось все меньше. Когда они иссякнут, появится еще один нищий. В «Витр Куан» он сел за столик Ильхам, надеясь ее увидеть.
Заметив его, она пришла в замешательство, но все же заняла свое место. Сабир тотчас же заказал сандвичи и сок, словно это было привычным ритуалом.
– А я видела снимок,– неожиданно сказала Ильхам.
– Правда?
– Вы очень похожи на него.
– Вы имеете в виду мужчину на фотографии?
Она кивнула головой, глядя на него с сомнением. И ему пришлось пойти на новую ложь:
– Он мой брат.
– Брат! Все понятно. Но почему вы сразу этого не сказали?
Он улыбнулся и смолчал.
– А кто эта красивая девушка на снимке?
– Его жена, упокой Аллах ее душу.
– А брат ваш… что с ним случилось?
– Исчез до того, как я родился. Ссора, потом исчезновение, как это иногда бывает. И вот спустя тридцать лет отец попросил его разыскать.
– Да, история трогательная. А почему вы решили, что он известная личность?
– Так отец мне сказал. Может, это его домыслы. Странно все же… Ихсан Тантави не заметил сходства между нами, когда я показал ему снимок. Он с вами не говорил по этому поводу после моего ухода?
– Нет. Хотя сходство явное. Но голова у профессора Ихсана занята больше подсчетами.
Принесли блюда с едой.
– Простите меня за непрошеное вторжение. Просто мне одиноко в городе, а безделье для меня невыносимо.
Она с улыбкой приняла его извинение и спросила:
– А как вы проводите время?
– В ожидании.
– Но это же очень скучно. А потом поиск – это не ожидание.
– Но он не обходится без периодов вынужденного ожидания.
– И чем же вы заняты в остальное время?
– Ничем.
– Невероятно.
– Теперь вы понимаете, насколько мне нужен друг,– сказал он с робкой надеждой.
Ее щеки порозовели от этого намека, а он добавил:
– Я надеюсь, вы не отвергнете моей дружбы.
Она отпила немного сока из стакана и продолжала молча есть.
– Что вы мне скажете на этот счет? – спросил он.
– Возможно, вы выдаете желаемое за действительное.
– Такие вещи познаются сердцем.
– Мы можем встречаться, когда вы будете продлевать срок вашего объявления.
Он засмеялся.
– Тогда я готов это делать до бесконечности.
– Но вы же, наверное, хотите разыскать его побыстрее.
– Это верно. Но если объявление окажется безрезультатным, возобновлю поиски другим способом. За ваше здоровье,– сказал он, поднимая стакан с соком.
– С вами надо держать ухо востро.
Они выпили сок, обменявшись улыбками. Нет, не стал бы он ее преследовать, если бы тогда, на рыбацком берегу, была она, а не та, другая. Эта девушка может вызвать только серьезное чувство. Он был уже почти влюблен. Но что делает время с молоденькими красавицами! Видела бы она его мать в ее последнюю ночь, в саване, прикрывавшем иссохшее тело.
– Весьма вам признателен,– неожиданно сказал Сабир.
Она почувствовала ловушку в этом неуместном выражении благодарности, но протестовать не стала. В наступившей после этого паузе взошли первые семена взаимопонимания. Ему предстоял тягостный и долгий путь поисков, и он так нуждался в передышке от преследовавших его мрачных теней.
5
Глаза утомились от разглядывания лиц. На улицы Каира накатывались потоки людей и автомобилей, как волны моря в штормовую погоду. Осенние тучи, плывущие из Александрии, рассеиваются, не успев омрачить каирского неба. Но память об Александрии постоянно горит в сердце, живущем ожиданием.
Часы высиживания в салоне гостиницы больше не были обременительны с тех пор, как вернулась молодая хозяйка. И в то же время было мучительно наблюдать ее сидящей со стариком мужем. На мгновение взгляд ее становился таким многообещающим, и голос воспламенял, словно искра. Сколько раз он подлавливал ее на лестнице, безуспешно пытаясь заманить в укромное место. Она легко разгадывает его намерения, ускользает от него и с усмешкой возвращается на свое место. На улыбку не отвечает, игнорирует любые намеки. Сквозь тучи смятения его как молнией пронзает страсть. Каждый раз, когда его охватывало возбуждение, он желал всем постояльцам и постылому мужу провалиться в тартарары, чтобы наброситься на нее в безмолвной пустоте. В эти минуты безумия Ильхам пряталась в дальнем уголке сознания, как раскаяние среди преступного разгула. Порой его отвлекают запахи сигаретного дыма и лука, разговоры о хлопке, пшенице, о разрушительной войне. Может быть, они все тоже гонятся за призрачной надеждой, вроде той, которую сулит тебе обретение пропавшего отца.
Голос Мухаммеда Сави вывел его из глубокого оцепенения:
– Господин Сабир! Телефон!
Он вмиг внутренне сконцентрировался и бросился к аппарату. Неужели наконец? Все чувства обострились в ожидании заветных слов.
– Алло?
– Это вы, сударь, дали объявление? Слезы облегчения навернулись на глаза.
– Да! А кто вы, милостивый государь?
– Полагаю, я тот человек, которого вы разыскиваете.
– Сайед Сайед Рахими?
– Да.
– На фотографии это вы?
С трудом глотнул пересохшим горлом, голос его задрожал.
– Как и где мне встретиться с вами?
– Но зачем я вам понадобился?
– Лучше при встрече…
– Мне хотелось бы иметь хотя бы общее представление, о чем пойдет речь.
– По телефону не могу. Мне необходимо с вами увидеться.
– А с кем я имею честь разговаривать?
– Мое имя напечатано в объявлении.
– Я имею в виду вашу профессию.
– Я родом из знатной семьи.
– Но зачем я вам нужен?
– Вы узнаете при встрече, которую можете назначить на любое удобное для вас время. Поверьте, у меня нет никаких дурных намерений.
В трубке помолчали, потом голос сказал:
– Приходите прямо сейчас. Вот вам адрес: вилла номер пятнадцать, улица Тальбана в Шубре…
Сабир спросил хозяина гостиницы и Мухаммеда Сави, как найти указанный ему адрес. Оказалось, что оба его не знали.
– Названия улиц у нас меняют каждый день,– сказал Сави.– Отправляйтесь для начала в Шубру, а там спросите улицу.
Все дневные часы Сабир потратил на поиски. Он с лихорадочной настойчивостью расспрашивал прохожих, но не нашлось никого, кто слышал бы о такой улице. Когда он уже выбился из сил в этом блуждании на ощупь, зашел в полицейский участок Шубры и там убедился, что в их районе такой улицы не существует. Он был близок к полному отчаянию. Что это значило? Не так расслышал? Или гнусная проделка негодяя?
Вернулся в гостиницу. Визгливый голос нищего продолжал прославлять пророка, действуя на нервы. И когда Сабир увидел жену Халиля на своем обычном месте, клокотавшая в его душе злость и отчаяние смешались с неукротимой жаждой обладания ею.
Сави сообщил, что какой-то человек несколько раз спрашивал его по телефону, кажется, тот самый, что звонил утром. Вновь вспыхнула надежда. Значит, все-таки неправильно расслышал. Этот человек, очевидно, ждал его с нетерпением, раз так настойчиво названивает.
– Удалось, слава Богу? – тихо спросил дядюшка Ха-лиль.
– Кажется, я на верном пути,– ответил Сабир, пытаясь изобразить радость.
Поймал на себе взгляд женщины. Обессиленный и опустошенный, он упал в кресло. Подкралась грусть осеннего вечера. Зажглись лампы. Женщина ушла, и стало совсем тоскливо. Но этот человек наверняка еще позвонит. И вот уже Сави машет ему трубкой. Бегом рванулся к нему.