Жут - Май Карл Фридрих. Страница 53

– Гм! Я давно дожидался этого вопроса. Я знал, что мне, наконец, придется исповедаться. Вы можете быть уверены, что я прибыл сюда лишь из любви и расположения к вам.

– Это меня глубоко трогает. Я готов расплакаться от умиления при виде воплощенной дружбы, рискующей задохнуться в пещере Шар-Дага.

– Не насмехайтесь! Я и впрямь хотел совершить добрый поступок. Я хотел прийти вам на помощь.

– Вот как? Вы знали, где можно нас встретить и что за опасность нам грозит?

– Конечно! Прежде чем расстаться с вами в Стамбуле, я навестил хозяина, у которого вы жили, чтобы попрощаться с ним. Его сын, Исла, только что вернулся из Эдрене. Он рассказал, что там случилось. Так я узнал, что вы задумали ехать в Скутари к купцу Галингре, чтобы спасти его из беды и, может быть, уберечь от других опасностей. Я услышал, что вы преследовали беглецов; мне описали беды, грозившие вам; мне нарассказывали столько о молодчике, которого вы зовете Жутом, что мне стало страшно за вас. Я решил прийти вам на помощь.

– Я никогда не сумею воздать вам должное за эту любовь, сэр! Вы так отважно и энергично пустились на помощь, что нам не оставалось ничего иного, как вытащить вас из этой пещеры.

– Смейтесь, смейтесь! Разве мог я что-нибудь знать об этой дыре?

– Нет, мы и сами ничего не знали об этой пещере, тем не менее, мы не угодили туда. Как же вам удалось так быстро исполнить ваш славный план?

– Очень просто. В гавани я осведомился о попутном судне, но не нашел такого; тогда я снарядил небольшой французский пароходик, хозяин которого даже не знал, что за груз ему полагается взять на борт.

– Это звучит, конечно, в стиле лорда Дэвида Линдсея! Раз он не мог найти подходящее суденышко, он немедленно снаряжает целый пароход. Где же стоит это судно? Или оно отплыло, едва вы сошли на берег?

– Нет, оно будет ждать моего возвращения. Оно стоит внизу, в Антивари. Скверная гавань, слишком мелкая, но, к сожалению, другой не нашлось.

– Ладно, дальше! Что вы сделали, оказавшись на суше?

– Что мне следовало делать? Можете себе представить! Я нанял лошадей, переводчика, нескольких слуг и поехал сюда, где мы и встретились. Вот и все!

– Если вы называете это словом «все», то хотелось бы знать, что значит «ничего»! Во время плавания у вас было вдоволь времени, чтобы разработать какой-нибудь план.

– План? Идите вы с этими планами! История протекает всегда не по плану.

– Ладно, тогда я не удивляюсь, что вы так замечательно угодили в ловушку. Когда затеваешь что-то серьезное, нужно хоть немного задуматься о том, как это исполнить.

– Я так и сделал; для этого много времени не понадобилось. Сперва я купил книгу «Redhouse Turkish and English dictionary» [35]; я заплатил за нее сто восемьдесят пиастров…

– И, даже располагая словарем, наняли переводчика?

– Я был вынужден. В книге было слишком много написано по-турецки, а их грамоту я не могу разобрать.

– Таким образом, с самого начала вашу спасительную миссию ждал невероятный успех! Вы купили книгу, которую не умели прочесть. Это очень здорово! Чтобы дело шло лучше, вам оставалось лишь нанять переводчика, который не понимал по-английски; так начинаются великие свершения.

– Послушайте, сэр, если вы меня высмеиваете, я вскочу на каурого скакуна и брошу вас в этом жалком положении!

– Да, и снова угодите в лапы аладжи и этого Жута. Впрочем, мысль ехать в Ругову вполне недурственная для вас. Как же вы до этого додумались?

– Я расспросил переводчика и изучил местную карту. Я знал, что вы поехали в Менелик, и знал, что собираетесь попасть в Скутари. Был лишь один путь, которым вы могли воспользоваться; именно там мне надо было вас ждать.

– В своих рассуждениях вы совсем позабыли о том, что я не имею обыкновения ездить по большим дорогам. Мы встретились здесь и впрямь по случайности. Если бы мы принялись искать Жута где-нибудь в другом месте, то ваша смерть была бы делом решенным. Теперь, говоря серьезно, я искренне благодарен вам за то, что ради нас вы пустились в такие передряги. Однако я подозреваю, что вами руководил еще и несколько иной умысел.

– Какой же?

– Вы сами знаете об этом. Я прав?

Я указал туда, где за моим плечом стояли лошади. Лорд задвигал носом, будто тот был виновником его смущения, несколько раз откашлялся и потом ответил:

– Well! Вы правильно угадали. Я думал, что вы все же передумаете насчет вашего вороного. Мне все еще очень хотелось бы его заполучить. Я заплачу вам бешеные деньги за него!

– Я не продаю своего Ри; на этом я настаиваю. Не будем же отвлекаться от вашего рассказа! Разве вы не подумали, оказавшись в Антивари, о самом необходимом, что надо сделать, – о купце Галингре?

– Я, конечно, думал о нем; я побывал там. Это само собой разумеется. Вы хотели попасть к нему. Должен же я был разузнать, не приехали ли вы к нему.

– Это было невозможно. Но вы должны были предупредить его, сэр?

– Я так и сделал.

– Что он на это сказал?

– Он? Гм, его там не было.

– Где же он был?

– В пути; он направился в Приштину, в Косовский край, чтобы купить зерна. Галингре ведь сколотил свое богатство на торговле зерном. И вот он продал свое дело здесь и решил направиться вглубь страны, в Ускюб, чтобы начать там новое дело, ведь тамошние места очень плодородны, а со строительством железной дороги открывается новый рынок сбыта.

– От кого вы это узнали?

– От переводчика; он слышал об этом в городе.

– Не от самого Галингре?

– Нет.

Я очень хорошо знал милого лорда и догадывался, что он хотел схитрить, но совершил прямо-таки величайшую глупость. Он любил пускаться на поиски приключений, но то и дело сам становился их жертвой.

– Вы наняли переводчика и слуг еще в Антивари? – спросил я его.

– Естественно! Потом мы поехали в Скутари. Дорога туда была скверной, кое-где мощеной, а кое-где ее разобрали, чтобы в случае войны по ней нельзя было передвигаться. Потом мы часами ехали по болотам, все перемазались, но удачно добрались до Скутари, где я тотчас выведал квартиру, на которой остановился Галингре, и пошел к нему.

– Кто вас встретил?

– Он был в отъезде, в Приштине, как я уже сказал. Меня отвели в контору; та была совсем пуста, ведь он продал свое дело. Меня принял его управляющий – элегантный, опытный, ловкий и в высшей степени любезный человек.

– Вы поинтересовались его именем?

– Разумеется. Его звали Хамд эн-Наср. Может быть, вы его знаете, мастер?

– Очень даже хорошо.

– Не правда ли, великолепный человек?

– Очень великолепный! Он рад был с вами познакомиться, особенно если вы принялись рассказывать ему обо мне.

– Странно! Он виду не подал, что знает вас.

– Пожалуй, у него была на то причина. Конечно, вы ему назвали цель вашего прибытия.

– Да, я ему все рассказал – о ваших приключениях в Стамбуле и Эдрене, о бегстве Баруда эль-Амасата, Манаха эль-Барши и тюремного смотрителя, а напоследок я попросил его остерегаться брата одного из беглецов, Хамда эль-Амасата. Я сказал ему, что этот негодяй вздумал обмануть мастера Галингре, что он убийца, которого долго, но безуспешно преследуют.

– Отлично! Что он на это сказал?

– Он еще раз поблагодарил меня, сердечно пожал руку и велел принести вина. По его словам, Хамда эль-Амасата раскусили и уже прогнали отсюда. Умно сделали. Потом я осведомился о дороге, которой мне лучше ехать, чтобы повстречать вас. Я сказал ему, что отправлюсь в Каканделы и Ускюб и по пути наверняка повстречаю вас. Он похвалил мои планы и дал мне отличные советы.

– Бравый парень!

– Да, хоть он турок, но все-таки настоящий джентльмен. Он даже дал мне рекомендательное письмо.

– Вот как! К кому же, мой уважаемый господин?

– К самому известному барышнику в стране, Кара-Нирвану из Руговы, ведь моя дорога пролегает через этот город. Однако этот парень не все доподлинно знал, ведь именно из-за барышника я угодил в западню.