Невыносимый Логан - Майклз Кейси. Страница 15
Потом перед ее мысленным взором предстала полиция. Словно наяву, Эшли увидела, как зачинщиков демонстрации скручивают и волокут в полицейские автобусы, как носятся вокруг с микрофонами и щелкают камерами вездесущие стервятники журналисты...
И посреди всего этого – Каллахан. Улыбается такой знакомой ленивой улыбкой, приглаживает ладонью взъерошенные волосы. Объясняет, что у него есть обязательства перед клиентом... он должен заботиться о репутации фирмы...
Разумеется, все они его возненавидят!
Кроме милых старушек, которые, возможно, даже в такой обстановке найдут повод угостить его пирожными.
– Что? Прости, Мэри, я отвлеклась, – пробормотала она в трубку.
Мэри повторила свою последнюю реплику в третий раз, и Эшли кивнула.
– Верно, ты права. Позвоню ему в отель, объясню, что до сегодняшнего дня ни о чем не подозревала – ведь так и было, черт побери! – и попрошу не обращаться в полицию, пока я сама не съезжу туда и не поговорю с Карлом и остальными. Может быть, мне удастся их остановить. Да, непременно так и сделаю, как только ты, сестричка, освободишь телефон.
Ехидно напомнив, что это Эшли позвонила ей первая, Мэри пожелала сестре удачи и повесила трубку. Эшли нажала на кнопку «Конец связи».
Минуту или две она в нерешительности смотрела на свой телефон. Наконец швырнула его на диван и помчалась в душ.
Пожалуй, она подождет звонить Каллахану. Торопиться ни к чему. Что, если он еще не встал? Или еще не прочел газету? А если прочел, тем более стоит подождать, пока он остынет.
А Эшли наберется храбрости.
Она уже сушила волосы феном, когда в дверь позвонили. Эшли замерла, расширенными от ужаса глазами уставившись на свое отражение.
«Должно быть, это домохозяин проверяет водопровод, – поспешно сказала она себе. – Или бойскауты собирают пустые консервные банки. Или это сборщик пожертвований на какие-нибудь благотворительные цели. Или фея-крестная наконец-то сообразила, что меня пора спасать».
А может быть, это Каллахан.
Очень может быть.
– Секундочку! – громко крикнула она и, схватив с подзеркальника помаду, торопливо мазнула по губам.
Косметика – ничтожная защита, но лучше хоть какие-то доспехи, чем никаких.
Разумеется, это оказался Каллахан.
– Ты не отвечала на звонки, – заговорил он, протискиваясь мимо нее и без приглашения входя в гостиную.
Даже не поздоровался! Не говоря уж о приветственном поцелуе...
– Решил заехать и узнать, как ты тут. Помощь не нужна? Трудно, наверно, рисовать плакаты в одиночку?
– Рисовать пла... Вот это мило! Значит, ты уже вынес приговор без суда? И последнего слова мне не дашь? – бормотала она, следуя за ним по пятам на кухню.
Логан уже наливал себе кофе. И снова Эшли обратила внимание на то, как удивительно легко и грациозно он двигается – необычно для такого крупного мужчины. Впрочем, Логан не только двигался быстро. Еще и слишком быстро делал выводы.
Прислонившись к стойке с чашкой кофе в руках, откровенно оценивающим взором он окинул ее наряд: от свитера с эмблемой Аллентаунского бизнес-колледжа до джинсов и туристских ботинок. Вскинул левую бровь в знакомой иронической усмешке.
– Так я ошибся? Ты не едешь на строительную площадку?
– Да, я как раз туда и направляюсь, но...
– Значит, я угадал, – отрезал Каллахан и со стуком опустил чашку на стойку.
Горячий кофе выплеснулся ему на руку, и Логан зашипел от боли. Недолго думая, Эшли схватила его за руку, потащила к раковине и сунула руку под холодную воду.
– Да, я еду туда, но не затем, зачем ты подумал! – сердито воскликнула она. – Я не собираюсь размахивать плакатами и выкрикивать лозунги – просто хочу защитить своих друзей!
– Защитить? От меня? Господи помилуй, Эшли, что, по-твоему, я с ними сделаю? Закую в кандалы? Впрочем, боюсь, это они успели и без меня. Готов спорить, они уже окружили Дом Сэндлера кольцом и сковали себя наручниками. Так всегда делается – я уже не раз такое видел.
Эти слова заставили ее замереть на полуслове.
– Не раз, такое видел? Значит, ты не раз, такое делал! Сносил старые дома? – Она выключила воду и швырнула ему посудное полотенце. – И сколько раз, Каллахан? «Каллахан и сын» – крупная строительная фирма. Должно быть, вы этим занимаетесь каждый день. Рушите старинные здания, уничтожаете прошлое – все во имя выгоды! Господи, что же это такое: думаешь, что знаешь человека, воображаешь, что лю...
Тут она запнулась, с ужасом чувствуя, что заливается краской смущения под его холодным, непроницаемым взглядом.
– Ну, что ты молчишь? Стыдно? Сказать нечего? Сам понимаешь, что нечем оправдаться?.. Черт побери, Каллахан, да ответь же хоть что-нибудь!
Но вместо ответа он шагнул к ней, приподнял ее голову за подбородок и страстно, жарко, яростно впился в губы.
Что это было? Просьба о прощении? Ответное признание в любви? Или, быть может, прощание? Этого Эшли не знала – и не хотела знать.
– Мне пора ехать, – проговорил он, наконец, протягивая ей полотенце. – Надо проверить, все ли приготовлено, как я распорядился. Встретимся на строительной площадке.
И с этими словами исчез за дверью.
Что, если навсегда?
Все ли приготовлено, как я распорядился.
Эти слова звучали в мозгу Эшли тревожным набатом. Она мысленно повторяла их снова и снова, тщетно пытаясь понять, что же Логан имел в виду.
Что за деловые распоряжения можно отдавать в субботу?
Сегодня они собирались отправиться на берег моря в Нью-Джерси и до вечера не возвращаться домой.
А завтра – в последний раз навестить Дом Сэндлера. Сделать фотографии – множество фотографий, которые Эшли потом передаст «Историческому обществу». Коснуться чудесных, отполированных веками перил, провести рукой по холодному камню камина...
Попрощаться.
Ибо утром в понедельник приедут бульдозеры, и Дом Сэндлера, превратившись в бесформенную груду камней и обломков дерева, навеки уйдет в небытие.
Так насчет чего мог «распоряжаться» Логан? Что делать с Домом Сэндлера в субботу, за два дня до сноса? Как ни крути, получается какая-то бессмыслица.
В голову ей приходил только один ответ: Логан говорил о тех распоряжениях, что сделал несколько минут назад, просмотрев газету. Охрана. Полиция. Страховка. Эшли тяжело поморщилась, снова представив, как на ее друзей надевают наручники и волокут их в полицейский автобус.
Неужели Логан говорил об этом? Но... почему бы и нет? Он сам признался, что не раз сносил старые здания. Должно быть, и с протестами возмущенных граждан ему не раз приходилось иметь дело. Наверно, в фирме «Каллахан и сын» эта процедура уже отработана. Может быть, существует даже специальный корпоративный план противодействия демонстрантам.
Эшли нерешительно повертела в руках ключи от машины. Боже, как не хочется туда ехать! Лезть в гущу скандала. Своими глазами видеть, как Каллахан отправляет ее друзей за решетку.
Она не хочет видеть человека, которого любит – да, да, любит! – в роли холодного, безжалостного бизнесмена. Куда больше нравится ей Логан на танцплощадке. Или когда кормит уток в Трекслер-парке. Или когда держит ее за руку, нежно поглаживая большим пальцем ладонь, в темном зале кинотеатра...
За эту неделю они, казалось, прожили вместе целую жизнь. И вдруг оказалось, что оба ровно ничего не знают друг о друге. Ведь она могла бы поклясться, что Логан Каллахан не из тех, кто хладнокровно отправляет людей в тюрьму за убеждения!
А он что знает о ней, если всерьез воображает, что она способна приковать себя к бульдозеру?
Я так и предлагала, но никто не проголосовал «за».
– О, боже мой! – простонала Эшли, с ужасом и жгучим стыдом вспоминая об этой неуклюжей шутке.
Она ведь шутила, господи помилуй, просто шутила! Неужели он поверил, что она и вправду может...
«А почему бы и нет? – напомнил безжалостный голос рассудка. – Это было в первый вечер вашего знакомства. Он вообще ничего о тебе не знал. Разумеется, он принял твои слова всерьез!»