Влюбленная вдова - Майклз Кейси. Страница 13

— Зовите меня просто Эбби, милорд, если не возражаете, — вздохнула она. — Конечно, это чудовищное нарушение этикета, но, боюсь, мы и так уже зашли слишком далеко, чтобы думать обо всех этих тонкостях. Да и потом, герцогиня была права — так и в самом деле легче разговаривать.

— Благодарю вас. И надеюсь, вы окажете мне честь, называя меня Брейди, раз уж мы с вами, похоже, станем не только друзьями, но и в некотором роде сообщниками. А я от души на это надеюсь, потому что это и в ваших интересах тоже, дорогая Эбби, если вы меня понимаете, — ответил граф Синглтон. Он был согласен даже на то, чтобы отложить на время этот разговор. Жаль, конечно, подумал он. Но больше всего он сейчас боялся, что Эбби, перепугавшись окончательно, даст ему пощечину, а потом вообще сбежит неведомо куда.

Но вместо этого Эбби только поудобнее устроилась в кресле. А потом, заглянув графу в глаза, решилась наконец высказать то, что давно уже вертелось у нее на кончике языка:

— Сообщники, милорд?! И к тому же это в моих интересах? Должна ли я понять вас так, что теперь, когда вы окончательно уверились, что бедняжка Эдвардина совершенно не подходит для ваших целей, вы обратили свой взгляд на меня? Потому что если вы вообразили, что из меня выйдет подходящая жена для виконта Уиллоуби, должна вам сказать…

— Вам ненавистна эта мысль? — перебил ее Брейди, схватив Эбби за руку, когда она вскочила с кресла. — Испугались, да? Решили, что скорее умрете, чем станете виконтессой, выйдя замуж за человека, которого вы даже сейчас — голову даю на отсечение! — считаете самым красивым из всех, кого вы видели? Ах да, совсем забыл об одной мелочи. Возможно, вы не знаете — Кипп буквально купается в деньгах. Да, конечно, вы правы — кто из женщин может решиться связать судьбу с подобным человеком? И о чем я только думал? Право, не знаю…

Эбби молча села в кресло.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Брейди. — Вижу, вы женщина здравомыслящая. Впрочем, я так и думал. Ну а теперь, когда мы поняли друг друга, отложим этот разговор до завтра. Тем более что Кипп и ваша племянница как раз направляются к нам. Ни слова больше, умоляю вас, Эбби. Просто скажите «да», и я устрою так, что завтра мы встретимся вчетвером. Тогда и поговорим, хорошо? Ну так как — да?

Глава 5

На следующее утро после бала Кипп проснулся в омерзительном настроении и нисколько не пытался этого скрыть. Это было тем более странно, что сам он всегда тешил свою гордость сознанием, что ничто на свете не может вывести его из себя — просто потому, что он по природе своей человек добродушный и жизнерадостный. Так оно и есть, черт побери!

К тому же он всегда до тошноты вежлив. Именно этим, вероятно, и объяснялся тот факт, что, когда накануне Брейди весь вечер только и делал, что жужжал о дамах Бэкуорт-Мелдон, Кипп дрогнул и согласился встретиться с ними у Хэтчарда.

Это-то скорее всего и стало причиной его отвратительного настроения. Отчаявшись, Кипп поймал себя на том, что придумывает убедительную причину возвращения в Уиллоуби-Холл.

О чем он думал, черт возьми? Почему вообще решил, что достаточно выбрать среди дюжин хорошеньких дебютанток одну, чуть-чуть пофлиртовать и увлечь глупышку под венец, потом с той же поспешностью уложить ее в постель, наскоро объяснив ей, как вести хозяйство, — и после этого он может продолжать жить как раньше, словно ничего не изменилось?!

Сказать по правде, ему до смерти не хотелось жениться. Взвалить на себя ответственность за другого человека… ну уж нет!

Достаточно посмотреть, каково приходится миссис Бэкуорт-Мелдон. Именно это она и сделала, бедняжка, а теперь небось проклинает все на свете. Кипп неплохо разбирался в людях, чтобы понять, что пасти такую овечку, как мисс Эдвардина, иной раз бывает трудновато.

Господи, да ведь она до сих пор все еще ребенок! От нее и пахло по-детски — теплым молоком. К тому же девушка была такой юной, неопытной. А поговорив с ней пару минут, Кипп пришел к выводу, что мозгов у нее не больше, чем у цыпленка.

Да ее любая экономка в дрожь вгонит! Разве она в состоянии распорядиться об обеде, не говоря уже о том, чтобы железной рукой править слугами или… или устроить бал! Девчонка только и умеет, что глупо хихикать. Уложи такую в постель, так она, чего доброго, моментально уснет!

Прелестная перспектива!

И однако, как деликатно намекнул ему Брейди по дороге домой, именно о такой жене и мечтал Кипп — во всяком случае, так он сам говорил.

Это даже больше того, о чем он мечтал, потому что юные, неопытные девушки быстро влюбляются. И чаще всего в того, кто становится их первым мужчиной.

Только вот как раз об этом-то, мрачно подумал Кипп, он мечтал меньше всего.

Тогда почему он натягивает перчатки и выходит из дому, собираясь ехать к Хэтчарду, где его уже наверняка ждут эти две дамы и ехидно ухмыляющийся Брейди Джеймс?

Да потому, что он славный парень. Добрый. Покладистый. Из породы тех, кому ненавистна даже мысль о том, чтобы кого-то обидеть.

Иначе говоря, полный идиот.

Да еще несчастный к тому же.

К Хэтчарду нужно было ехать на Пиккадилли, 187. Его книжный магазин когда-то удостоился чести получить патент его величества. А это привело к тому, что теперь туда с трудом можно было протиснуться — столько здесь толпилось всяких лордов и леди. Редко кому из них случалось прочесть купленную тут книгу — обычно дальше названия на обложке дело не шло, — но ни один из этих господ не упускал случая небрежно обронить: «Когда я в последний раз заезжал к Хэтчарду…»

В библиотеке на первом этаже собирались члены Королевского общества садоводов. И здесь же, в библиотеке, знаменитый адвокат и противник рабства Уильям Уилберфорс произносил свои зажигательные речи.

Уильям Хэтчард, владелец магазина, будучи еще и издателем, выпускал «Крисчен обсервер», а также множество политических памфлетов и даже детские книжки.

Каждый день для посетителей на журнальный столик перед камином выкладывались все газеты, какие только есть в Лондоне. А для слуг, удостоившихся высокой чести сопровождать своих господ к Хэтчарду, у входа в магазин даже поставили скамью.

И очень скоро бывать у Хэтчарда стало признаком хорошего тона.

А со временем магазин стал частью охотничьих угодий для тех представителей света, кто мечтал связать себя брачными узами.

При одной мысли об этом каждый волосок на затылке у Киппа вставал дыбом.

А все только потому, что уж он-то отлично знал, что его ждет. Если он по-прежнему станет бывать на балах, кружить по залу дебютанток, если возьмет за правило бывать у Хэтчарда и в других подобных местах, где толкутся охотники сунуть голову в брачный капкан, то скоро все заговорят о том, что и он, дескать, решил подыскать себе виконтессу.

И если он позволит такому случиться… если вездесущие дуэньи и бдительные маменьки учуют, куда дует ветер, ему конец. Протрубят рога, и начнется охота.

Ну уж нет! Если ему и суждено пройти через это, то тянуть не стоит. Тем более что у него на примете уже есть подходящая кандидатка. Он сам выбрал ее, хотя что-то ему подсказывало, что вряд ли его выбор удачен. Но как бы там ни было, Кипп не собирался искать дальше — в конце концов, все это не слишком его занимало. Ему просто нужна жена, а не скаковая лошадь. Нужно всего лишь отвести ее к алтарю, а потом уложить в постель. И все. Кто сказал, что в его обязанности входят еще и беседы с ней?

Повторив все это себе еще раз, Кипп все ж таки вздрогнул и даже зябко поежился, заметив, что Брейди и обе леди машут ему руками. Они устроились за небольшим столиком, заваленным томами по древнегреческой истории.

Изобразив на лице живейшую радость, Кипп тоже помахал им в ответ и стал протискиваться к столику. Причем делал это с таким чувством, словно взбирался на эшафот. Лавируя между столиками, Кипп исподтишка разглядывал обеих дам, одновременно делая вид, будто не замечает ехидной усмешки Брейди.

Красота Эдвардины Бэкуорт-Мелдон снова поразила его. Только глаза ее уже не казались ему нежными и мечтательными — скорее уж пустыми и бессмысленными, как у любого очень молодого существа.