Возвращение в Эдем. Книга 1 - Майлз Розалин. Страница 50

— Я — человек, который ищет чего-то необыкновенного… и когда я найду это, тут я и пропал. Собственно, я уже пропал — ведь вы здесь.

Тара не проронила не слова.

— О чем, в сущности, речь? Любовь — это величайшая загадка жизни. Я не о сексе — это ерунда. Но когда думаешь друг о друге, уважаешь друг друга, ощущаешь подлинную близость, дружбу… Тара, больше всего на свете я хочу, чтобы мы стали друзьями.

Впервые в жизни Тара испытала чистую радость от того, что играет с мужчиной, ловит его, как рыбу, на крючок, заманивает…

— Просто друзьями? — едва слышно сказала она.

— Как скажете. — Грег поднял ее руку к губам и мягко-мягко поцеловал. Он был вполне удовлетворен. «Если уж удалось втянуть ее в игру, считай, что дело сделано, — думал он. — Эта от меня не уйдет. Правда, придется потрудиться, что-то тут такое есть, — на миг его мысль зацепилась за нечто такое, чему он не мог дать определения. Но со своей обычной самоуверенностью он переступил через это препятствие. — Раньше у тебя всегда получалось, парень, — сказал он себе, — получится и на этот раз.

Установившаяся тишина была прервана неожиданным восклицанием.

— Привет, Грег!

— Фил! — Вот уж кого Грег не ожидал сейчас встретить.

— Тут такой тусклый свет, так что я никак не мог понять, ты это или не ты. — У Филипа было сильное искушение пройти мимо, не заметив Грега. Но он решительно отбросил это поползновение, как недостойное и малодушное. Грег послал Филипу самую обворожительную из своих улыбок. Вот как раз удобный случай рассеять все сомнения, которые у Фила могут быть насчет него и Джилли.

Он обратился к Таре покровительственно и нежно, что, как он заметил, не ускользнуло от Филипа.

— Тара, это Филип Стюарт, старый друг моей жены. Филип, а это Тара Уэллс.

«Так, — подумал Филип, — стало быть, это последняя жертва. Не удивительно, что Джилли из себя выходит, даже похудела, бедняжка. Ей дали отставку. Ради этой „звезды-манекенщицы“. — Его сердце наполнилось жалостью, теперь он понимал, каково приходится Джилли. Он поздоровался с Тарой вежливо, но холодно. Тара же придерживалась своей новой манеры поведения, которую находила весьма действенной, — она просто молчала. Она была полностью поглощена Грегом, и появление Филипа было для нее полной неожиданностью. Она все еще не привыкла к тому, что перед ней возникают люди из ее старой жизни. К тому же она была поражена тем, как Филип изменился. Некогда стройный, он теперь сутулился, лицо, когда-то так красиво очерченное, сморщилось, и выглядел он как человек, который забыл, что такое улыбка. Бедняга Филип! Еще одна жертва ненасытного любвеобилия Грега. Сердцем она была с ним, но сидела спокойно и неподвижно, нацепив на лицо, как маску, ничего не означающую улыбку.

— Как Джилли, Фил? — бодро спросил Грег.

— Да вроде все в порядке — по крайней мере так было, когда я видел ее в последний раз. — Он пристально взглянул на Грега. — Я ведь редко здесь бываю в последнее время, так что мы почти не видимся.

— Как жаль. — Удивление и дружеское участие, прозвучавшее в голосе Грега, было, казалось, совершенно ненаигранным.

— Действительно, жаль, — сказал Филип ровно. — Ладно, мне пора. Приятного вечера. Рад был познакомиться с вами, мисс Уэллс.

Филип всегда умел сохранять достоинство, подумала Тара. А сейчас оно ему ой как нужно. Она с симпатией посмотрела ему вслед.

— Отличный парень этот Филип, — заметил Грег. — Стюарты были ближайшими друзьями моей жены.

Тара почувствовала, как внутри у нее все закипело, и наклонилась, собираясь нанести удар.

— Расскажите о своей жене, Грег. Что она из себя представляла? — Она едва сдерживалась от нетерпения.

Грег помолчал, собираясь с мыслями и заговорил медленно и размеренно. Его ответ был выдержан в мягких, даже трогательных тонах.

— Она была славным существом, на редкость любящим и честным. Самое щедрое сердце, другого такого я не встречал. Мне до сих пор ее очень не хватает…

Он напрягся, и слезы выступили на глазах. Слезы! Крокодиловы слезы, подумала Тара, едва сдерживаясь от ярости. Она готова была воткнуть нож в это черное сердце. Но даже не пошевелилась, ожидая продолжения.

— Однако же она сама была своим худшим врагом, — вновь заговорил Грег. — Не следовало делать вид, будто твоя жена была верхом совершенства. Это отпугивает женщин, ведь тогда им приходится сражаться с исчезнувшим ангелом. Никогда не встречал людей, которые бы так беспокоились о том, что скажут о них другие. — Он помолчал, словно эта мысль впервые пришла ему в голову. — Вы знаете, странно. Едва увидев вас, я поразился, как вы напоминаете Стефани внешне. Но она… впрочем, смешно сравнивать. Она была гадким утенком. Вы — лебедь, которым она всегда хотела быть. — Он помолчал, ожидая, пока официант наполнит бокалы, и изящным жестом поднял руку.

— За нас, Тара. За вашу красоту. За будущее, чего бы оно ни принесло.

— За нас, — повторила она тост, вкладывая в него свой смысл. «За нас», — подумала она мстительно. Официант вновь появился и поставил на стол закуски. Нежно улыбаясь, Тара взяла нож и вилку и обезглавила форель, опять-таки имея в виду что-то свое, сокровенное.

Вечер подошел к концу. Белый «роллс-ройс» вез их к дому Тары, изредка подавая серебристый сигнал. Сама поездка на этой машине, которая была с любовью выбранным свадебным подарком Грегу, стала еще одним испытанием для Тары в этот вечер, когда ножевые раны сменялись булавочными уколами. Они остановились у одного из больших жилых домов на Элизабет-Бэй. Грег вышел, обошел машину кругом и открыл дверь для Тары.

Они стояли друг против друга на пешеходной дорожке; теплый морской ветерок шевелил волосы; воздух вокруг был наэлектризован непроизнесенными вопросами, страстями, желаниями.

— Благодарю… за прекрасный вечер. — Тара опустила глаза.

— Эй, — он взял ее за подбородок и поднял лицо к себе, — мне ведь еще домой ехать, а это далеко. Неужели вы не предложите хоть чашку кофе? — В глазах у него были призыв и обещание.

Она отступила.

— Да нет, вряд ли… не сегодня. У меня с утра много дел. — Повисло молчание, и Грег изящно повиновался. Сожалеюще улыбнувшись, он кивнул:

— Ну что ж. Может, в следующий раз?

— Может быть. Спокойной ночи, Грег.

Она стояла на дорожке, пока габаритные огни «роллс-ройса» не исчезли за поворотом. Затем она быстро зашагала в свою крепость — свой дом, который был в нескольких кварталах отсюда. Она еще не была готова дать ему свой адрес. Рано. Вернуться домой было сущим облегчением. В этих стенах ей не нужны были никакие маски. К большому неудовольствию Макси, хозяйка то дрожала, то плакала, то смеялась, то пускалась в длинные монологи, в которых смешаны были проклятия, угрозы и обещания. Но древний инстинкт расы научил его ждать, пока все пройдет, и в конце концов так оно и случилось.

Помощникам Джейсона всегда приходилось нелегко, когда у маэстро в муках рождалась творческая идея. Самые экстравагантные требования сменялись раздраженными отказами, и вся мастерская напоминала кипящий котел, пока, наконец, новая тема не обретет ту форму, которая устроит маленького тирана. Сегодняшняя съемка должна была запечатлеть сверхэлегантные образцы вечерней одежды, и Джейсон старался представить себе людей ночи, тех, кто наслаждается тьмой, когда простые люди давно уже видят третьи сны. Осуществляя последний сценарий, Тара и ее партнер из кожи вон лезли, чтобы ублажить Джейсона и вдохнуть жизнь в его мечту.

— Ты — вампир, — рычал Джейсон, редкие волосенки которого дыбом встали на голове. — Ты — неотразимо прекрасный вампир женского пола, и ему остается только отдаться тебе. Ты впиваешься ему в шею — ну, ну, ну!

Лежа на неподвижном теле, Тара послушно потянулась прямо к адамову яблоку на бронзовой от загара шее.

— Нет же, нет, нет, — завопил Джейсон. — Кусай, кусай, черт тебя побери! Впейся в его шею своими клыками и не думай о нем, ему за это платят, и мне нужно, чтобы ему было больно… вот так, это уже лучше. Еще разок. И подними глаза, поверни подбородок, мне не видны твои глаза. Ну, в чем дело? Гляди на меня и сосредоточься, сосредоточься, ну вот, снова не то…