Слепой Агент [Последний долг, Золотой поезд] - Майоров Сергей. Страница 33

— А может, мы их повесткой вызовем, а, Иваныч? Чего попусту машину гонять, бензин тратить?

— Да пошёл ты!

С учётом всей имеющейся у нас информации мы предположили, что встреча Однорогова с «ондатрой» — если он действительно будет встречаться с женой своего шефа — состоится в полночь. В самую зловещую, если верить кинофильмам, пору.

Мы выехали на машине Марголина. Вместе с нами поехал незнакомый мне молодой мужик с коротко остриженными светлыми волосами, усевшийся на заднем сиденье и вместо приветствия коротко кивнувший. Кроме оружия, Марголин выдал мне радиостанцию с крошечными наушником и микрофончиком. В операции должны были участвовать ещё пять человек, призванных обеспечить мою безопасность и спокойный отход. Я отчётливо осознавал, что не очень-то подготовлен к прогулкам наподобие той, которая мне предстояла, но относился к этому спокойно и даже как-то весело. Во-первых, все когда-то бывает в первый раз. А во-вторых, я почему-то был уверен, что у меня всё получится. Не так-то уж это и сложно — пробраться в чужой дом и посмотреть, всего-то навсего просто посмотреть, кто с кем встречается.

Мы остановились в двух кварталах от нужного дома, на другой улице, и стали ждать.

Сначала я хотел оставить ПМ в «ауди», которая осталась на стоянке около дома Марголина, потом передумал и взял его с собой, положив во внутренний карман пальто. А трофейный «смит-вессон» держал под рукой в боковом кармане. Если что случится и придётся его доставать, потом можно вернуть его Столяру, мировая справедливость от этого не пострадает.

— Машина, — доложил кто-то из наблюдателей, расположившихся ближе к нужному нам дому, — сбавляет скорость… Синяя «семёрка», номер не разглядеть. Один водила. Заехал в ворота!

— Это Андрей Колпаков, их электронщик, — пояснил Марголин, постукивая пальцем по корпусу радиостанции.

— Точно вовремя. А где же господин Однорогов?

Господин Однорогов, видимо, находился где-то неподалёку и слушал наши разговоры, потому что появился на сцене, как только Марголин закончил фразу.

— Ещё машина, — доложил тот же наблюдатель. — Похоже, туда же. Чёрный «мерседес-300», с зеркальными стёклами, с номером… Черт, плохо видно. В номере есть два нуля… кажется, к400УВ…

— Однорогов, — удовлетворённо кивнул Марголин, и я подумал, что он нервничает не меньше моего. Заехал во двор.

Я посмотрел на часы: 23.07. Как только Колпаков уедет, настанет моя очередь действовать. Совершать подвиг на благо «Оцепления». Хотя мне этого совершенно не хочется. Я выкурил сигарету, опустил пониже «молнию» на пальто и снова посмотрел на часы: 23.34. Странно, всегда в таких ситуациях время тянется медленно-медленно…

— Открылись ворота! — снова ожил динамик радиостанции. — Охранник вышел на улицу… Смотрит по сторонам. Ушёл. Так, машина уезжает! Синяя «семера», в кабине один человек. Тот же, который на ней приезжал. Дунул в сторону Гренадерского…

— Миша, присмотри за ним, — распорядился Марголин. — Не больше пяти минут, только направление определи. Если будет проверяться — сразу уходи.

— Понял, — отозвался незнакомый мне Миша.

— Готов? — Марголин повернулся ко мне.

— Почти. — Я взял очередную сигарету. — Пошли?

— С Богом, — тихо сказал Марголин и бросил на меня короткий внимательный взгляд.

Я и молчаливый блондин вылезли из машины.

— Холодно, — сказал он первую за всё время фразу и передёрнул плечами.

Мы шли долго. Целую жизнь. Шагали по хрустящему снегу, стараясь обходить пятна света от фонарей, и молчали.

Блондин вывел меня прямо к задней калитке дома. Над ней был закреплён фонарь, но лампочку ещё утром предусмотрительно разбили.

— Проверь связь.

Я поправил приколотый к воротнику микрофон, кашлянул и сказал:

— База, я первый. Проверка связи.

— Нормально, — мгновенно отозвался Марголин. — Дошли?

— Да.

Блондин вытащил маленький, размером с авторучку фонарик и осветил скважину замка. Капнул в отверстие «антилед» и провернул замок. Замок сработал бесшумно, и я, не останавливаясь, потянул тяжёлую металлическую дверь на себя.

Скрипнули петли, и я замер.

— Они не услышат, — севшим голосом шепнул блондин. — Посмотри, какой ветер.

Медленно, сантиметр за сантиметром, я приоткрыл калитку и заглянул во двор. Мышцы живота напряглись, будто это могло от чего-то защитить.

Двор был пуст и основательно занесён снегом. Если охраннику взбредёт в голову заглянуть сюда, он сразу поймёт, что в дом забрался посторонний. В двадцати метрах передо мной чернела задняя стена дома с тёмными квадратами окон и широкой металлической дверью.

— Удачи, — шепнул блондин, и я пошёл. Снега во дворе оказалось по колено, будто кто-то специально сваливал его сюда. Я шёл, стараясь ступать как можно шире, словно количество оставленных мною следов могло на что-то повлиять. Ощущение было такое, как если бы я брёл по минному полю. Уже у дома я зацепился за какую-то вмёрзшую железяку, взмахнул руками и, чтобы не свалиться, присел на корточки.

Переведя дыхание, я поднялся, высвободил ногу и дошёл до двери. Прислушался. Кроме воя ветра и гудения проводов, моё ухо ничего не уловило. Я достал ключ и «антилед». Все доводы, что ни Однорогову, ни охраннику нечего делать в этой части дома, вдруг потеряли свою убедительность, и я зримо представил, как кто-нибудь из них стоит за стеной, лаская холодную рукоятку пистолета.

В глубине дома что-то звякнуло, и я замер, готовый преодолеть двадцатиметровку до калитки и посрамить всех.

Трясущейся рукой я вставил ключ в скважину и дважды повернул направо.

— Внимание, машина, — донеслось из рации. — Со стороны Казацкого переулка, притормаживает… красный сорок первый «москвич», с зеркальными стёклами. Номера забиты грязью, ни хрена не видать. Подъезжает к воротам.

— Понял, — спокойно отозвался Марголин, и я подумал, что с удовольствием поменялся бы с ним сейчас местами. Несмотря на весь груз моральной ответственности, который давит на его плечи.

— Заезжает во двор.

Самое время. Охранник у ворот, Однорогов тоже где-то неподалёку. Если в доме действительно никого больше нет, то я проскочу и можно считать, что наполовину я задание выполнил.

Дверь открылась бесшумно, как будто кто-то специально для моего визита смазал петли маслом.

Я проскользнул, скорее даже протёк в тёмный коридор и прислушался. Где-то далеко, очевидно у главного входа, разговаривали двое мужчин. Понятно. Однорогов и его гость. «Ондатра». Что ж, пора прищемить ей хвост.

Я проскользнул через коридор, ощупью трогая дерево влажными пальцами, нашёл нужную дверь и оказался в большой тёмной комнате.

Осторожно, заранее настроившись молчать, если налечу на тяжёлый предмет, я пошёл через неё. Если мы не перепутали дом и я правильно запомнил план, в противоположной стене должна оказаться ещё одна дверь, стеклянная, и она имеет выход на лестничную площадку. Направо — лестница на второй этаж, налево — коридор, прямо — дверь в «каминный зал», где человек с доброй фамилией Однорогов принимает своих друзей из животного мира. Я встану за этой стеклянной дверью, они неминуемо пройдут мимо меня, когда закончат свою встречу. Я думал, что Марголин был прав, когда говорил, что не хочет рисковать, ограничившись наружным наблюдением за машиной «ондатры». У него может оказаться водитель, специалист по слежке, который моментально заметит и «скинет хвост» или, может, даже должен быть готов к подобным вещам, но вряд ли предполагает, что в подготовленный для конфиденциальной встречи дом проберётся наблюдатель.

Я поймал себя на мысли, что не верю в реальность происходящего. Как будто смотрю фильм и все события происходят не со мной, а с экранным героем, с которым заведомо ничего не случится.

Вот только одно мне не нравилось.

Стена, к которой я шёл, была абсолютно тёмной. Никаких признаков стеклянной двери и освещённого коридора.

Через несколько мгновений я коснулся пальцами шершавого бетона. У меня вдруг пересохло во рту. Растопырив руки, я прошёл метра два влево, ощупывая каждый миллиметр.