Горный ангел - Макаллистер Патриция. Страница 16

Эйнджел обрадовалась возможности снова, хоть на один день, надеть красивее платье и поболтать с дамами, откусывая крошечные кусочки от сандвичей и делая маленькие глотки чая.

– Я бы с удовольствием приняла приглашение, – радостно сказала Эйнджел, но тут же осеклась, – но Холт...

– Уверен, он не захочет лишать вас женского общества. Попробуйте уговорить его.

– Да, конечно, было бы прекрасно побывать в Оро. – Она опустила глаза. – Я постараюсь приехать.

– Отлично. Холт знает дорогу. Впрочем, хотите, я приеду за вами в своей повозке?

– Вам не удастся проехать, дорогу преградили упавшие деревья.

Казалось, Нил был удивлен.

– Но ведь к прииску ведут несколько дорог. Две другие имеют гораздо более плавный подъем, да и короче к тому же. Насколько я понимаю, вы имеете в виду старую старательскую тропу? Но ею уже не сколько лет никто не пользуется.

Эйнджел уставилась на него, не мигая.

– Понятно, – медленно протянула она. – Я бы хотела сначала поговорить с Холтом. Уверена, он отпустит меня на вечер.

– Очень хорошо. Что же, до скорого свидания, Эйнджел. Прошу прощения, что отнял у вас время.

Дружески улыбаясь, Нил отвязал лошадь и вскочил в седло. Почтительно коснувшись шляпы, он пустил лошадь галопом. Эйнджел подождала, пока Нил скроется из виду, и направилась в хижину. Сидевший за столом Холт, молча взглянул на нее.

– Как ты смел! – выпалила Эйнджел, возмущен но размахивая руками. Она была в такой ярости, что едва могла говорить. – Ты же прекрасно знал, что это самая плохая дорога к прииску и нарочно повел меня именно по ней!

– Ты сама спровоцировала меня на это, – спокойно ответил Холт. – Ты так хотела попасть на прииск, что тебе стоило сразу показать самые тяжелые стороны здешней жизни.

– Вот уж спасибо так спасибо! Из-за тебя я чуть не погибла!

Холт молча пожал плечами. Эйнджел знала, что извинений не последует.

– Между прочим, в это воскресенье я приглашена на дамский вечер в Оро, – запальчиво продолжала она, – и я была бы благодарна тебе, если бы ты отвез меня туда.

– Хорошо.

Эйнджел была обезоружена этим кратким ответом, так как ожидала скандала по этому поводу. Она Н молча смотрела на Холта, пока тот не произнес с некоторым раздражением:

– Ну, теперь ты готова работать?

Эйнджел не заметила, как наступило воскресенье.

Она нервно расправила черные рюши на своем лучшем платье из тафты цвета ржавчины. Нижняя юбка из черного шелка была расшита мелкими розочками. Увы, в ее распоряжении было лишь маленькое ручное зеркало, с помощью которого она тщетно пыталась рассмотреть результат своих стараний, и ей пришлось довольствоваться мнением Холта.

– Эти старые наседки станут завидовать тебе!

– О, Холт, не будь таким злым.

Эйнджел вставила последнюю шпильку в аккуратный, собранный в черную сеточку низкий пучок.

– Вот так. Это самое большое, на что я способна без помощи горничной.

Она взяла шляпку в тон платью, с пышным черным страусиным пером, и закрепила ее шпилькой на волосах.

– Да хватит уже! – сказал Холт, когда она заикнулась о перчатках. – Ты и так слишком хорошо одета для Оро. Побойся Бога, в этом городишке живут одни старатели.

– Но я очень хочу произвести хорошее впечатление! – Она виновато улыбнулась.

– Твоя красота не нуждается в одежде, Эйнджел. – Холт лукаво улыбнулся ей. Ее губы невольно раскрылись в ответной улыбке. – Каждый мужчина в округе будет завидовать мне. А теперь бери свою накидку и поедем. Путь предстоит неблизкий, и я не хочу уезжать с прииска больше чем на сутки.

– Спасибо, Холт– усаживаясь в повозку, тихо сказал Эйнджел. – Эта поездка значит для меня очень много.

– Не сомневаюсь. Но я не понимаю, зачем нужно брать с собой все свои вещи.

Он бросил недоуменный взгляд на саквояжи, аккуратно уложенные в повозку.

– Опыт подсказывает мне, что нужно всегда быть готовой ко всему, – язвительно отозвалась она, набрасывая на плечи черную накидку. – Бог тому свидетель, мне вовсе не хочется оставлять свои вещи в хижине без присмотра. Кто-нибудь вроде Стоукса может стащить их.

– А уж о том, что он станет делать с женскими тряпками, я лучше умолчу, – хмыкнул Холт.

Он стегнул лошадь вожжами, и та послушно потянула повозку вперед.

Лошадь шла неторопливой рысью, оба хранили молчание. Забыв обо всем на свете, Эйнджел любовалась природой. Через час они добрались до преуспевающего города Оро, где совсем недавно, после золотой лихорадки семидесятых годов, были открыты месторождения серебра и свинца. Всю дорогу Эйнджел наслаждалась красотой мирных пейзажей и, когда перед ней неожиданно возник шумный, суетливый город, она испытала легкое огорчение.

В отличие от Чистого Ручья люди этого города считали себя благополучными. На улицах было полно народу, то там то сям слышались резкие крики, а то и выстрелы нетерпеливых старателей, вернувшихся с приисков.

Когда повозка, управляемая Холтом, проезжала по главной улице, Эйнджел была неприятно удивлена и смущена теми взглядами, которыми ее и Холта окидывали прохожие. Мужчины несколько раз отвешивали ей насмешливые поклоны, а потом гоготали вслед. Попадавшиеся навстречу повозке женщины, как молодые, так и постарше, демонстративно отворачивались от проезжавшей мимо пары. Зардевшись от смущения, Эйнджел мельком взглянула на Холта. От ярости он весь был натянут как струна. Свободная рука лежала на поясе, готовая в любой момент выхватить сверкающий нож.

– Я отвезу тебя в дом приходского священника, – сказал он сквозь зубы, бросая взгляды, полные ненависти, на каждого, кто осмеливался сделать грубое замечание в их адрес. Эйнджел безуспешно пыталась не обращать внимания на все эти взгляды и реплики. Ее уверенность в себе была поколеблена. О Боже, за кого их принимали горожане?

Совершенно неожиданно она получила ответ на свой немой вопрос. Высунувшись из окна второго этажа, сильно накрашенная блондинка помахала им кружевным носовым платочком.

– Холт, красавчик, я вижу, ты нашел себе другую шлюху! Ну и как, она лучше меня?

Визгливо рассмеявшись, она захлопнула окно. Вся покраснев от гнева, Эйнджел быстро закрыла лицо черной вуалью.

– Эйнджел, прости... – начал было Холт.

– Не надо никаких извинений! Поехали быстрее. Эйнджел сидела все так же прямо, высоко держа голову, но отчаяние ее выдавали руки, нервно зажатые между коленей.

Так, значит, все в этом городе считали ее очередной любовницей Холта! А почему бы и нет? Такие, как Холт Мерфи, никогда не женятся...

Дорога казалась ей бесконечной, но вскоре они добрались до небольшого прихода, где проповедовал Нил Мерфи. Простая по архитектуре церковь сияла свежей побелкой. Над ее двойными дверями висело деревянное распятие. Позади церкви находился небольшой дом священника. Соскочив с повозки, Холт провел Эйнджел за церковную ограду, укрывшую ее от непристойных взглядов и насмешек.

– Как это ужасно! – воскликнула она, теряя само обладание. – Мне и в голову не приходило, что это будет так... Я не хочу здесь оставаться!

Услышав голоса, Нил поспешил навстречу гостям.

– Эйнджел... Холт... вы приехали слишком рано. – Казалось, он сам был несколько огорчен. – Вечер начнется только через час. Но что случилось? – спросил он, увидев огорченное и растерянное лицо Эйнджел.

– По всей видимости, добрые горожане Оро считают меня способным появиться на публике в обществе падшей женщины! – выпалил Холт.

– Нас чуть камнями не забросали, пока мы ехали по городу.

– О Боже... мне и в голову не приходило... – смутился Нил.

– Не приходило что?

– Ну, я слышал некоторые сплетни, конечно, но... – Он покачал головой не желая продолжать. – Разумеется, теперь не может быть и речи о присутствии Эйнджел на вечере.

– Мы сейчас же уедем назад, – твердо сказал Холт.

– Холт, – спокойно произнесла Эйнджел. – Я не хочу.

– Ну конечно, не хочешь.