Найди меня, любимый - Макбейн Лори. Страница 72

— Саймон Уайтлоу приехал в Хайкрос и там узнал, что Лили исчезла. Он выяснил, что она могла поехать к няньке в Уорикшир. Они знали, куда ехать, и поэтому опередили вас, мой друг.

— Однажды он ответит мне за все, — злобно прошипел сэр Раймонд. — Слишком часто перебегает мне дорогу.

— Возможно, если вы, друг мой, доживете до этого светлого дня. Слишком многое сейчас против вас. Во-первых, вас видела Лили, когда вы на нее напали. Во-вторых, вас заметили возле табора в ту ночь, когда была убита цыганка, одетая в платье Лили. И ваш неожиданный отъезд из Лондона тоже наводит на размышления. Оказывается, вы осматривали свои владения неподалеку от того места, где на девушку было совершено покушение. Не многовато ли?

— Это все неубедительно. Где доказательства? Их нет, — отозвался сэр Раймонд. — Никто ничего не докажет, — тихо повторил он.

— Почему же? Есть и доказательства. Кукла. Такая безобразная штучка, — откликнулся гость.

— Кукла?! — Уолчемпс вскочил.

— Да. Марионетка, изображающая колдуна с разными глазами. Должен сказать, я был весьма удивлен, что эта игрушка не сгорела. Теперь эта кукла в руках у Валентина Уайтлоу. Вы слишком часто испытывали судьбу, мой друг Раймонд.

— Ну знаете, вы меня развеселили. Вот это шутка! — Он расхохотался.

Гость сохранял на лице вежливую улыбку.

— Боже, что может доказать детская игрушка! Все знают, что девчонка со мной встречалась. Моя внешность всех пугает. Девочка сделала куклу, чтобы попугать сестренку с братишкой. Что это доказывает? Да ничего! Если кукла — это все, что Валентин может предъявить в качестве доказательства, я даже не потружусь прийти в суд. Мне жаль его — он выставит себя на посмешище.

— А как насчет сказки, о которой вы мне рассказывали? Историю о злом колдуне, который весьма напоминал вас и замышлял убить королеву?

— Вы сами назвали эту историю сказкой. Меня казнят из-за кукольного представления? Черт побери, нас, католиков, пока не настолько загнали в угол, чтобы казнить на основании таких смехотворных свидетельств. Клянусь, в глазах народа я буду мучеником, если дело примет такой оборот.

— Эту сказку, очевидно, рассказал детям сэр Бэзил Уайтлоу, друг мой. А он — советник королевы, который, как вам известно побывал в Новой Испании. Видимо, по распоряжению Елизаветы. Вероятно, дружба Бэзила с капитаном Кристианом была лишь прикрытием. Вам не приходит в голову, что Уолсинхэм и лорд Берли могут рассуждать так же? Как, должно быть, досадовали эти господа на то, что сэр Бэзил умер, так и не доложив им об увиденном и услышанном, и как, должно быть, нам придется туго, если кто-то из них заподозрит, что Бэзил о чем-то узнал.

— И вновь повторю: доказательств у них нет. Вы беспокоитесь напрасно. Возможно, мне придется распрощаться с привилегиями королевского фаворита из-за глупых слухов, бросающих тень на мое доброе имя. Возможно, мне даже придется бежать во Францию, чтобы не гнить в Тауэре, но, уверяю, все это ненадолго.

— Вы и я — мы оба умрем. И умрем смертью страшной, Раймонд, потому что будем изобличены самым достоверным свидетелем — самим Бэзилом или, что одно и то же, его журналом. А там, я думаю, записано немало.

— Журнал? — Раймонд побледнел.

— Да, вы не ослышались. Журнал. Журнал, в котором он вел записи в Санто-Доминго. Теперь мне совершенно ясно, что он видел нас. В противном случае он никогда не стал бы рассказывать детям эту странную сказку. Он знал. Все знал. Каким-то образом ему удалось узнать о наших планах. И как человек умный, остальное он додумал сам. Бэзил оказался умнее нас, мой друг. Как бы там ни было, в его журнале есть запись о том, что он нас видел, и Бог знает о чем еще. Бэзил Уайтлоу был человек весьма добросовестный и к своим обязанностям относился серьезно. Я уверен, что, будь у меня доступ к тому журналу, я бы нашел в нем наши имена, аккуратно выведенные рядышком.

— Смею напомнить вам, что после того, как Валентин привез с острова детей, мы… обо всем этом говорили. Вы упомянули журнал. Тогда вы сказали, что он сгорел вместе с остальными вещами сэра Бэзила.

— Совершенно верно.

— Так как изволите вас понимать?

— Так, что девчонка тогда солгала.

Сэр Раймонд медленно поднялся с кресла.

— Что? Солгала?

— Да. Журнал, в котором Бэзил Уайтлоу вел записи во время путешествия и во время жизни на острове, не пропал. Лили поклялась Бэзилу Уайтлоу, что будет беречь его как зеницу ока и хранить его существование в секрете. Бог мой! Бэзил был при смерти, но до последней минуты думал о своих записях. Лили Кристиан сдержала обещание и спрятала журнал. И никому о чем не рассказывала. Но скоро его найдут и доставят в Англию. После стольких лет беззаботной жизни, Раймонд, правда вот-вот откроется. Бэзил Уайтлоу отомстил нам за все, мертвый, но отомстил. Как и капитан Кристиан. Но он по крайней мере умер быстро и с честью, тогда как мы с вами все эти годы прятались, как крысы. Вы слышите этот замогильный хохот, Раймонд?

— Вы слишком хорошо все знаете. Откуда?

— Я только что вернулся из Риверхаста. Вчера вечером там собиралось избранное общество — только близкие друзья Валентина Уайтлоу. Он многое нам рассказал. Разумеется, по секрету. В этот самый час Валентин находится с докладом у лорда Берли. Мы все были потрясены. Каждый из нас поклялся, что не обмолвится ни словом, чтобы не дать заговорщикам уйти.

Сэр Раймонд нахмурился. В его воображении возникла картина вчерашнего вечера. Он знал всех, кто там присутствовал. Валентин Уайтлоу, хозяин и хозяйка дома, Томас Сэндрик, Джордж Хагрэйвс, сэр Роджер Пенморли, Чарльз Деннинг, а может, и Вальтер Ралли.

Раймонд снова сел в кресло и откинулся на спинку.

— Уайтлоу скоро отплывает, не так ли? Он собирается вернуться на остров и забрать журнал. Как мы должны действовать? Теперь нам нечего надеяться на то, что нас не разоблачат, — медленно проговорил разноглазый. Взгляд его был устремлен в окно, туда, где прохаживалась королевская стража. Ему вдруг показалось, что эти люди вот-вот постучатся к нему в дверь. — Нам надо бежать. Проклятие, быть может, за домом уже следят. Вы испытывали судьбу, решившись прийти ко мне в дом.

— Валентин отплывает на рассвете. Но вам не о чем беспокоиться. По крайней мере пока не о чем.

— Не беспокоиться? Как мило с вашей стороны. Удивительно, как это вы вообще посчитали нужным заглянуть ко мне и предупредить. Впрочем, на это не нужно много смелости. Клеймо на мне, а вы — чистенький. До тех пор, — с жестокой улыбкой добавил сэр Раймонд, — пока меня не начнут пытать. Тогда ваше имя сорвется с моих губ, не сомневайтесь.

— Я сказал, что успел позаботиться обо всем.

— Вы? — недоверчиво переспросил Уолчемпс. — И что же вы успели сделать? Помолиться за нас?

— Нет, — тихо ответил гость. — Я послал весточку дону Педро де Вилласандро.

— Мой Бог! Что вы сделали?

— Этой ночью я написал письмо испанскому послу, не упоминая, конечно, имен, и попросил его передать письмо дону Педро.

Сэр Раймонд смотрел на гостя так, будто перед ним сидел безумец.

— Да мне нет никакого дела до дона Педро, пусть катится ко всем чертям. Я уверен, что он испытывает к нам не более теплые чувства. Какого черта искать с ним связи? Его и в Англии-то нет, насколько мне известно. Чего мы добьемся, если он будет знать о нашем несчастье? Да я скорее решусь бежать на рыбацкой лодчонке, провонявшей рыбой, чем на его корабле. Конечно, дон Педро рано или поздно прибудет на ваш зов. Может, он успеет собрать куски моего четвертованного тела. Подозреваю, что голову с кола на Лондонском мосту снять будет тяжеловато, но он попытается, я знаю, и скорее всего преуспеет. На худой конец, меня ждут достойные похороны на континенте, но душе моей это будет уже безразлично. Так что, если таким образом вы пытаетесь избежать плахи, увольте, я поищу другой путь.

— У вас странная память, мой друг. Смею напомнить, что, когда был потоплен корабль капитана Кристиана, мы с вами находились на борту судна дона Педро. Он знает, где находится остров. Если письмо дойдет вовремя, он окажется там раньше Валентина Уайтлоу и сумеет перехватить его корабль. Я, конечно, не верю, что дон Педро кинется на помощь нам, но я знаю другое: Валентин Уайтлоу — его давний враг, и из желания отомстить дон Педро пойдет на что угодно. Испанец с радостью потопит Уайтлоу, как раньше потопил судно другого англичанина — Джеффри Кристиана. Дон Педро умеет расставлять ловушки для своих врагов. Он отправится на тот остров. Он не сможет избежать искушения. Не захочет он и упустить возможности нанести врагу упреждающий удар.