Беглец - Макбейн Эд. Страница 31

Выйдя на Сорок вторую улицу, он повернул налево и прямиком направился к дому, где жила Синди. Сэндс старался держать себя в руках и не дать кипевшему в нем волнению вырваться наружу; но все было напрасно — слишком долго он ждал этого дня! Толкнув дверь в подъезд, он вдруг почувствовал, что у него подгибаются колени. Поднимаясь по лестнице наверх, он глубоко и трудно дышал, хватая воздух открытым ртом, и при этом знал, что лестница тут вовсе ни при чем. Слава Богу, ждать уже недолго, вдруг подумал он.

Подойдя к двери ее квартиры, он глубоко вздохнул и постучал.

Откуда-то из глубины квартиры послышался шорох одежды, и Сэндс поймал себя на том, что невольно пытается угадать, что за платье на ней надето. Это давно уже превратилось для него в своего рода игру, вроде как для любого другого — прогулка по Маркет, только еще лучше. Ведь ему ничего не приходилось платить, да и Синди была куда красивее любой, самой изысканной шлюхи с Маркет-Плейс.

— Кто там? — спросила она из-за запертой двери.

— Это я, — ответил он, — Хенк!

— О! — В голосе ее звучало явное разочарование, и он почувствовал укол ревности. Подлая шлюха наверняка поджидала Джонни! А Джонни-то ушел! Он вспомнил, как прятался внизу, дожидаясь, пока тот уйдет, и только потом позволил себе пройтись, чтобы выпить стаканчик в баре. Да, Джонни ушел, и они остались вдвоем, он и Синди, да еще волнующая тайна, которую знал он один, — его козырный туз!

— Что тебе нужно, Хенк? — спросила Синди.

— У меня для тебя новость, Синди, — ответил он. Только осторожнее, старина, одернул он себя. Не спугни ее! И не скинь раньше времени своего туза, чтобы не остаться без козырей. Иначе только ты ее и видел!

— Что еще за новость? — подозрительно осведомилась она.

— Бога ради, мы что, так и будем разговаривать через дверь? — возмутился он.

— Ладно, погоди минутку.

Дверь немного приоткрылась, и взгляд Сэндса жадно обежал ее с головы до ног. На Синди была простая юбка и голубенькая блузка, пуговки на вороте были расстегнуты, приоткрывая нежную шею, и взгляд Сэндса мгновенно устремился вниз, туда, где виднелась упругая грудь девушки. Синди непроизвольно потянулась к вороту блузки и нервно затеребила пуговки, будто этот взгляд обжег ей кожу.

— Ну, в чем дело, Хенк?

— Дай мне войти, Синди. Честное слово, дело слишком важное, чтобы обсуждать его, стоя на пороге!

Недовольная морщинка появилась у нее между бровями. Выглянув в коридор, Синди недовольно проворчала:

— Ладно, только быстро!

— Конечно! — солгал Сэндс. — Конечно! — Проскользнув в комнату, он подошел к столу, снял пальто, перекинул его через спинку стула и уселся.

— Только не пытайся устроиться поудобнее! — напомнила Синди.

— Надо же рассказать тебе, таю почему же не сесть?

— Что за новость?

— Разве ты не хочешь предложить мне чашечку кофе?

— Какие у тебя новости, Хенк?

— Хорошие новости, дорогая, — промурлыкал он, — ты была бы рада их услышать! А теперь подумай, что бы тебе сейчас хотелось узнать больше всего?

— Н-не знаю, — неуверенно протянула она.

— Ну подумай, подумай!

Она недоумевающе уставилась на него. Потом в глазах ее мелькнула искорка понимания, и Сэндс почувствовал, что она начинает догадываться. И к тому же поверила, что он и в самом деле не намерен ей ничего говорить, по крайней мере сейчас. Синди была смышленой девушкой, ей достаточно было только заглянуть ему в глаза, чтобы догадаться об этом. Впрочем, Сэндс заранее знал, что так и будет.

— Не знаю, что за новость ты имеешь в виду, — небрежно сказала она. — О чем ты, Хенк?

— Ах, Синди, крошка, какая ты, право! Совсем не стараешься.

— В чем, наконец, дело, Хенк? Ты собираешься рассказать мне или нет?

— Ну конечно, а как же? Для этого-то я и пришел, Синди, милая , — чтобы рассказать тебе.

— Тогда в чем дело?

— Ну... я же попросил тебя угадать, верно? Разве не так? Вот, а ты не хочешь, даже не пытаешься попробовать!

— Это... это как-то связано с Джонни? — дрогнувшим голосом спросила она.

— Ну вот, наконец-то! Умница Синди, хорошая девочка. Ну вот и угадала. Конечно, это связано с Джонни! Вот и славненько! А как насчет чашечки кофе? Я бы с удовольствием...

— Что с Джонни? Он ранен? Они схватили его?

— Тихо, тихо, радость моя! — захихикал Сэндс. — Не так быстро! Сначала выпьем кофе, а уж потом я, так и быть, решу, что тебе рассказать.

— Да скажи же ты, ради всего святого, он ранен?! Хенк, ты меня слышишь?

— Кофе, — напомнил Сэндс.

— Господи, неужели же ты не понимаешь... — начала она, но, увидев что-то в его лице, тут же осеклась. — Ладно, хорошо. Пусть будет кофе. Сейчас сварю. — Круто повернувшись, она направилась к плите.

Сэндс горящими глазами смотрел, как она шла. Его взгляд будто прилип к узенькой юбке Синди, тесно обтягивавшей круглый задик девушки. В длинном разрезе то и дело мелькали изящные икры, и Сэндс с трудом проглотил вставший в горле комок. Он глаз не мог оторвать от ее ног. На Синди были туфли на высоких каблучках, и у него вдруг пересохло во рту. Сэндс поднял на нее глаза:

— Почему бы тебе не снять туфли?

Синди покосилась на свои туфли, потом чуть прибавила газ под кофейником.

— Чего это ради?

— Мне так больше нравится. Я вообще люблю, когда девушки ходят босиком, особенно когда они у себя дома. — Сэндс помедлил. — Мне всегда казалось, что босые ноги выглядят на редкость сексуально. Ты меня понимаешь, Синди?

Она дунула на спичку и обернулась. Он вгляделся в ее лицо и заметил в нем растерянность и недоумение.

— Нет, — твердо сказала она, — что-то не хочется.

— Ну что ж, милая, если так, конечно. — Сэндс тяжело вздохнул. — Похоже, мне пора бежать, Синди. Куча дел, понимаешь. Да и тебе мешать не хочется.

— Но... ты же сказал, что у тебя какая-то новость!

— Да, конечно. Еще какая! Пальчики оближешь! К тому же я единственный парень в Гарлеме, кто пронюхал об этом! Клево, верно? Одна маленькая пташка прочирикала мне... да, да, о Джонни. А ты будто и не рада! Разве я о многом тебя попросил? Снять туфли, всего-то! А ты посмотрела на меня, будто я червяк какой! Нет, крошка, Хенк Сэндс не дурак и прекрасно понимает, когда ему рады, а когда — нет. Так что извини...

Он сделал уже было движение, чтобы встать, но Синди поспешно остановила его:

— Нет, нет, Хенк, не уходи.

Он замер и молча смотрел, как Синди быстро сбросила одну туфлю, потом другую. Сквозь блестящий нейлон чулок просвечивали накрашенные ноготки, и Сэндс почувствовал, как у него опять начали дрожать руки. До боли стиснув их, так, что побелели костяшки, он положил их на стол перед собой, постаравшись, чтобы она ничего не заметила, и натянуто улыбнулся. Что ж, хоть и маленькая, но победа, злорадно подумал он. Раз уж ему удалось заставить ее сбросить туфли, дальше все пойдет как по маслу. Все будет отлично... именно так, как он не раз себе представлял.

— Я сняла туфли, — коротко бросила она.

— Да, милая, вижу. А у тебя славные ножки, Синди, девочка, на редкость славные! Как жаль, что ты прячешь такую красоту! Да и все остальное... Просто грех прятать под одеждой такое тело, как у тебя! Только в «Иэху» на тебя и полюбуешься!

— Расскажи, что ты знаешь о Джонни, — перебила она. — Полиция схватила его, да? Ты именно это и хотел рассказать?

— Ну что ты, Синди, крошка. Вовсе нет! Только, ради всего святого, не приставай ко мне сейчас — разве ты не видишь, что я еще даже не выпил кофе! Ну как, скажи на милость, можно что-то рассказать, когда кофе еще не готов?! Кстати, девочка, а почему бы тебе не присесть рядом?

— Мне и так хорошо! — бросила она.

— Давай, Синди! — с мягким нажимом в голосе сказал Сэндс. — Садись.

Она подняла на него глаза, и Сэндс молча встретил ее взгляд. Он опять понял, что она прочла на его лице что-то такое... а может, просто догадалась. Глаза ее расширились. Бросив взгляд в сторону кофейника, Синди подошла к столу и тихо села, покорно сложив руки на коленях.