Феи на твоей стороне - Райнеш Евгения. Страница 8
– Уходите! – ещё раз выкрикнул Андреич и дёрнул привидение за рукав. Сам удивился тому, что материя оказалась осязаемой.
Человек странно, с усилием повернул к нему голову. Вместе с плечами и туловищем, словно шея у него не двигалась. Он виновато улыбнулся, как будто извиняясь за свою неловкость, и негромко произнёс:
– Я просто хотел помочь. Там девочка… Дочка моей знакомой.
– Уходите, – упрямо повторил спасатель. – Может рвануть в любой момент.
– Ладно, ладно. – Нарушитель шутливо поднял обе руки вверх.
Кажется, и это движение далось ему с трудом: несмотря на желание разрядить обстановку, он непроизвольно поморщился:
– Застарелый хондроз, знаете ли… Мне просто нужна ещё пара секунд. Всего пара секунд, чтобы…
Дым, валивший из-под смятого капота, стал заметно гуще, и Андреич схватил этого скрюченного чудика уже двумя руками, с силой потащив прочь от опасного места.
– Ты сдурел?! – кричал спасатель, словно вымещая на нем всю безнадёжность ситуации. – Вали отсюда, пока не рвануло! Помощничек…
– Всё равно уже поздно, – сказал странный человек. – На долю секунды не успел, вы мне помешали. Мальчишке теперь придётся…
Он махнул рукой и пошёл за чахлые верёвки ограждения. Моментально исчез, растаял в темноте, которую не пробивали вспышки сигнальных огней. Кто-то крикнул, позвал подмогу, и Андреич ринулся туда. Он сразу забыл о странном человеке.
Когда машины «Скорой» умчались в город, а команда Андреича сворачивала оборудование, устало перебрасываясь ничего не значащими словами, начальник спасателей Денис Крамер спросил своего зама о священнике. И тогда только Андреич вспомнил. Он неопределённо пожал плечами на вопрос, как этот человек оказался на месте происшествия и что он там делал.
– Он говорил… В машине дочка его знакомой…
– Странно, – ответил Крамер, задумавшись. – И таксист настаивал на двух девочках. Может…
– Нет, – покачал головой Андреич. – Видимо, от случившегося у таксиста крыша двинулась. Не было там никаких девочек. Только тело мальчишки. И он…
Глава 4
Нина в полной боевой готовности
Темно. Очень холодно, потом – невыносимый жар и снова холодно. А следом – совсем никак.
«Даша…». «Я – Даша…» Сначала она вспомнила только это. Затем: «Я – человек». И почему-то следом торопливо добавилось: «Девочка». Подумала, что может открыть глаза. Да, чтобы понять, где она находится, нужно просто посмотреть вокруг.
Даша попыталась поднять веки. Сначала очень больно, а потом – ничего себе, привыкла. Когда белая пелена, режущая зрение, немного рассеялась, Даша увидела прямо перед собой тёмную стену. Поверхность казалась древней: вся потрескалась и осыпалась трухой.
Девочка с трудом приподняла ставшую очень тяжёлой руку, потрогала облетающие чешуйки. Кажется, это… кора дерева. Даша лежала у подножья мощного ствола. Звонко пели птицы, густо пахло лесом.
Что случилось? Мама пропала. Макс сказал, что у него есть зацепки, как найти её. Жестокая фея Нина. Они ехали на машине. Потом ливень, грохот и… темнота.
«Наверное, мы попали в аварию, – подумала Даша. – Спасатели ещё не приехали. Иначе почему я лежу здесь прямо на земле, а не в больнице?». В фильмах после аварии герои всегда приходили в сознание в больничной палате, увитые капельницами. А у постели рыдали родственники, которые переставали горевать, как только главный персонаж открывал глаза.
Макс… Нина…
Даша огляделась. Да, лес. Знойный, летний. Сквозь густые кроны деревьев еле проникало солнце, и земля оказалась настолько сухой, что шла трещинами, в которые забивался всякий лесной мусор – листья, сломанные веточки, крошки древесины. Здесь уже давным-давно не шёл никакой дождь.
«Но как же… – подумала Даша. – Ведь совсем недавно хлестал жуткий ливень. Не может быть, чтобы высохло так быстро».
Всё тело болело, голова трещала, в глазах плыло, а на руке ныл синий след от крошечной ладони – на коже темнели пять небольших пятен.
«Это Нина, – вспомнила она. – Когда раздался грохот, Нина вцепилась в мою руку, она что-то кричала… Что?»
Даша решила для начала просто сесть.
– Где все? – пробуя голос, спросила она вслух, и лес замер, словно пораженный непривычными звуками.
Ей удалось встать на ноги, и они немного дрожали, но держали.
– Эй! – крикнула Даша, ободрившись.
Звук получился так себе, слабеньким, но эхо усилило его, понесло вдоль стволов старых деревьев, густо облепивших склон холма. Она вздрогнула от неожиданной мощи собственного голоса.
И больше никаких человеческих звуков – только шелест листвы и вскрики птиц.
– Неправильно это, – сказала сама себе Даша. – Человек не может оказаться чёрт-те где даже при самой жуткой аварии. Если меня выбросило из машины, то…
Она попыталась представить, как далеко человека может отбросить при столкновении автомобилей, но тут же заболела голова, и Даша решила подумать об этом позже. Залезла во внутренний карман куртки, но вспомнила, что телефон остался в машине. Она наверняка выронила его из рук, когда почувствовала сильный удар, после которого наступили темнота и беспамятство.
Все факты сводились к тому, что нужно просто выбираться к людям. Паниковать и распускать нюни не время.
Даша поковыляла между деревьев. Цепляясь за ветви руками, она шла в неизвестном направлении несколько минут, хотя бы просто для того, чтобы разработать ноющее тело. Стало жарко, и Даша сняла куртку Максовой бабушки, завязала её вокруг пояса.
Неожиданно в уже привычный гомон леса ворвались странные звуки. Сначала тихонечко, словно издалека, затем отчетливее. Вопли становились всё более грозными и негодующими.
«Тут, наверное, водятся дикие звери», – подумала девочка и застыла, напряжённо вслушиваясь в приближающийся шум.
– Этот гребанный лес, – прозвучало уже совсем близко, и Даша не успела даже удивиться своему внезапному умению понимать язык животных, как из-за кустов вывалилась Нина.
Она отплёвывалась от липкой серой пыли, в которой оказалась с головы до ног, в светлых волосах застряли мелкие веточки и труха от листьев. За спиной феечки беспомощно свисало перебитое крылышко. У Нины действительно были нежные, прозрачные крылья. Раньше они прятались под футболкой, но сейчас трогательно выглядывали из глубокой прорехи, трепетали от любого движения и даже мимолетного сквознячка.
Даша обрадовалась, увидев эту беспардонную феечку.
– Нина! – закричала она и кинулась к хрупкому созданию. – Это ты! Ты!
Нина прервалась на полуслове, уставившись на Дашу, затем завопила с новой силой:
– Твою же мать, ты видела это?
Она описала рукой круг, наверное, имея в виду «гребанный лес», в котором они вдруг очутились.
Даша подскочила совсем близко, принялась отряхивать с Нины мелкий мусор и пыль. Она была так счастлива, что теперь не одна, и даже простила феечке жуткий характер.
– Интересно, как мы здесь оказались, – приговаривала Даша, выбирая из волос Нины прилипшую смолистую кору. – И вообще, где мы? Ты имеешь представление?
– Я думаю, Макс был прав. – Нина отмахивалась от Дашиных прикосновений. – Мы действительно оказались где-то недалеко от моего дома.
Феечка дёрнулась, когда Даша нечаянно задела её сломанное крылышко.
– Отстань!
– Тебе больно?
– А ты как думаешь? – мрачно спросила Нина, но тут же показала розовый острый язычок. – Совершенно не больно. Только противно. Тошнит. Когда с крыльями проблема – всегда тошнит. Потому что голова кружится.
– Ты такая чумазая, – улыбнулась Даша. – Как у тебя получилось так вывозиться? И как поняла, что мы недалеко от твоего дома?
– Сильно не радуйся, – буркнула Нина. – Я просто предполагаю. Уж больно лес знакомый.
– Как может быть знакомым лес? – удивилась Даша.
– Ну, запахи такие… Я их с детства помню. Очень чувствительна к запахам. Когда мамахен особенно лютовала, я сбегала в лес. Успокоиться.
– Да, – согласилась Даша, – природа умиротворяет…