Час пик - Антонов Антон Станиславович. Страница 18

— По-моему, твоя бурная деятельность могла спугнуть их с гораздо большим успехом.

— Не уверен. Они уважают тен-таев, но у них еще не было повода по-настоящему нас бояться. К тому же все три главных колдуна ордена здесь. И мне не дает покоя одна мысль — уж не они ли натравили на меня этих алкашей? Ведь Дубов с кодлой больше чем на уличную драку явно не тянут, а тут вдруг пистолет, самосуд, мысли всякие премудрые. Выглядит несколько искусственно.

— Я буду страховать вас снаружи и обеспечивать отход, — сказал Гордий, когда речь зашла об окончательной расстановке сил.

— С чего вдруг? — удивился Великий Инквизитор. — Для этого у нас есть Григер. Ему вполне по силам эта задача, а ты нужен внутри.

— Я не хочу входить в здание.

— А разве кто-то здесь спрашивает о твоем желании?

— Надеюсь, что да. Потому что если ты заставишь меня пойти против моего желания, то операция сорвется к чертям. Ты можешь командовать своими оловянными солдатиками, а то, чем занимаемся мы — работа слишком тонкая, чтобы делать ее из-под палки.

Великий Инквизитор медленно повернулся к молчащему прокуратору.

— Что скажешь ты? — спросил он. — Я должен прислушиваться к капризам твоих драгоценных питомцев? Или я все-таки могу распоряжаться своими людьми, как считаю нужным?

— Тебе придется прислушиваться, — веско ответил прокуратор. — Потому что без нас ты — бандит с большой дороги и больше никто.

На это Великий Инквизитор обиделся, хотя прокуратор был, несомненно, прав.

— А вы без меня, в таком случае, — уличные шарлатаны! — заорал он. — Что толку в вашей силе, если вы неспособны ее правильно употребить?!

— Именно поэтому мы и вместе, — спокойно парировал прокуратор. — Ты — организатор и глава, мы — тайное оружие. Но как раз поэтому мы не слуги твои, а партнеры, и тебе следует иметь это в виду.

— Хорошо. Но объясните мне хотя бы, какого черта понадобилось в последний день все менять? Я, кстати, не о себе беспокоюсь. Меня там не будет. Если тебе удобнее работать внутри с Григером — да ради бога! Но только не ты ли мне сто раз говорил, что Григер Гордию в подметки не годится? Объясни, в чем дело?

— Объясни, — повелительным тоном сказал прокуратор Гордию.

— Плохая аура, — ответил Гордий. — В этом здании я не смогу работать в полную силу. Вернее, совсем не смогу работать.

— А Григер сможет?

— Григер не так силен, — проговорил прокуратор. — Но зато и не так чувствителен к таким вещам. И потом, я думаю, это индивидуальная несовместимость. Я, например, ничего плохого в ауре этого дома не заметил.

— Несовместимость чего с чем?

— Несовместимость места и человека. Некоторые боятся высоты, другие — темноты, третьи — комнат с низкими потолками. У нас все чувства обострены и избирательность по этому признаку может быть более тонкой. Гордий, например, боится входить в «Снежную Королеву».

— А может, это просто блажь?

— Может быть, и так. Только после того, как Гордий поставил «сюрприз» в подземный гараж, он выглядел далеко не лучшим образом. Но даже если это блажь, все равно лучше прислушаться к ней. Гордий — экстрасенс, не забывай. И его предчувствия очень много значат.

Вслед за этим совещанием втроем последовал разговор в более широком кругу — но уже чисто деловой: обсуждались детали предстоящей операции. Потом прокуратор и его ученики Гордий и Григер вместе провели «сеанс укрепления воли» с командирами групп и рядовыми бойцами ордена. Хотя фанатичная преданность ордену и готовность служить ему, пренебрегая своей жизнью и благополучием, давно проникли в сознание и подсознание этих бойцов под воздействием регулярных гипнотических сеансов, специальных тренировок и самого их образа жизни, но перед важной операцией лишний сеанс не повредит.

Новичков в атакующей команде не было. Зато было несколько человек из личной гвардии магистра. Полузомби с мертвыми глазами — хорошие исполнители, но в них нет инициативы. А она может понадобиться в ходе операции. На этот случай и существуют гвардейцы — люди с нетронутыми мозгами, которые служат лично магистру за деньги или по какой-то иной причине. Их существование вносит в дела ордена немалую долю риска, но обойтись без этих людей никак нельзя. Полностью доверять «оловянным солдатикам» и экстрасенсам Великий Инквизитор опасается.

Когда все приготовления были завершены, все слова сказаны и все приказы отданы, прокуратор и Гордий остались вдвоем.

— А что случилось на самом деле? — спросил прокуратор, придав голосу такой оттенок, который непосвященным внушал ужас, хотя сам голос был тих и абсолютно спокоен.

— Не знаю, — ответил Гордий, опустив голову. — Просто боюсь. И не здания даже, а самого Грекова. Есть в нем что-то такое, с чем мне не справиться.

— Ну, как знаешь. Хотя, если честно, мастер твоего класса не должен бояться подобной ерунды. Тем более, что справляться с Грековым буду я.

До начала акции оставалось еще несколько часов, когда инквизиторы стали небольшими группами покидать полузаброшенную турбазу, которую один из «гвардейцев» арендовал в начале декабря, якобы для новогоднего отдыха работников своей фирмы. Жили на этой базе только бойцы, да и то не все. Наблюдатели и лидеры в большинстве своем снимали квартиры в городе. А в этот день на базе собралась вся команда целиком, однако очень ненадолго.

Когда Гордий направился к своей машине, прокуратор остановил его:

— Оставь машину здесь. Для обычной ситуации твои документы годятся, но сегодня из-за этого маньяка в городе творится черт знает что.

— Меня уже проверяли утром. Никаких проблем. Даже не спросили паспорт. Они ведь ищут красные «Жигули».

— Нет. Теперь они ищут самого маньяка и проверяют все машины подряд. И черные в том числе.

— Все равно. Чтобы раскусить мои документы» нужна стационарная экспертиза. Проверено на практике.

— И тем не менее, оставь машину. Ее пригонят позже. Мы поедем на электричке.

— Топать три километра пешком по такому холоду?

Это полезно для здоровья.

Уезжая в город вместе с Даниловым, которому перед этим перекрасили волосы и приклеили усы, Коваль отдал своим подчиненным четкие и весьма строгие распоряжения: до его звонка Яну никуда не выпускать, а если вырвется, то догнать и вернуть, и уж во всяком случае, не допустить, чтобы она прибыла в отель «Снежная Королева» до того, как ее начальник охраны все там досконально проверит.

На въезде в город стоял милицейский пост, но, как раз когда машина Коваля проезжала мимо него, милиционеры были заняты более важным, как им казалось, делом — досматривали транспортные средства, покидающие город.

В общем, до отеля доехали без приключений. У входа их встретил Добродеев, разрешил поставить машину в подземный гараж на гостевую стоянку и подняться в здание прямо оттуда. Более того, Ковалю и Данилову дали ключи от номера «ЗЗЗЗ». Места в отеле на время праздника полагались всем его главным участникам и гостям, имеющим именные приглашения или купившим полные билеты. Номер «ЗЗЗЗ» на самом верхнем этаже предназначался для Яны.

— Мы поднимемся наверх, — сказал Коваль Добродееву.

— Разумеется, — ответил тот и, дав в помощь коллегам одного своего человека, покинул их. До начала праздника оставалось всего несколько часов, и дел у шефа грековской службы безопасности было выше головы.

Через некоторое время Коваль отпустил гида, и до своего номера Олег с Костей добрались уже вдвоем. Отсюда Коваль сделал два звонка на виллу Калганова.

Сначала он позвонил своему первому помощнику по охране и сказал:

— Мы не зря волновались. Мне все меньше нравится эта затея.

— Проблемы с безопасностью?

— До меня дошли сведения, что маньяк, который орудует в городе, собирается похитить Яну. И именно здесь это у него может получиться.

— Каким образом?

— Объясню потом. Сейчас важнее всего не допустить сюда Яну. Я попробую уговорить ее подождать до утра, а сам пока разберусь в ситуации и попробую устранить опасность. Твоя задача — никуда ее не выпускать, пока я не разрешу.