Смерть по ходу пьесы - Макбейн Эд. Страница 52

— Вы сказали, что его знакомство с Мишель было чисто поверхностным...

— Ну и что?

— А насколько близким было ваше с ним знакомство?

— Я никогда не встречалась с Чаком нигде помимо театра, — ответила Джози и кивнула в сторону входа.

— Вы знаете, где он жил? — спросил Клинг.

— Нет.

— Он никогда об этом не упоминал? — спросил Карелла.

— При мне — нет.

— Вы бывали когда-нибудь у него дома?

— Никогда. Я же только что сказала, что с Чаком мы виделись только в этом чертовом театре, — повторила Джози и снова кивнула в сторону театра, но на этот раз уже гораздо более резко.

— Как давно вы были знакомы с мистером Мэдденом?

— Около двух месяцев.

— Когда вы впервые с ним встретились?

— Когда я пришла на прослушивание.

— Когда это было?

— В начале марта.

— И где?

— Здесь.

— Где вы были вчера вечером, в половине двенадцатого?

— Что?

— Где вы были...

— Я вас слышу. Мне что, нужно вызвать моего адвоката?

— Почему вы считаете, что нуждаетесь в услугах адвоката? Мы просто расследуем самоубийство.

— А почему вы начали расследование этого самоубийства с меня? Человек выбросился из какого-то дурацкого окна...

— Расследование убийств и самоубийств проводятся по одному образцу.

— Но ключевое слово здесь «убийство» — так? Вы показываете мне записку, оставленную Чаком...

— Совершенно верно.

— ...в которой говорится, что он что-то сделал с Мишель. То, что сделали с Мишель, называется убийством. Правильно? Вы пытаетесь припутать меня к этому чертову убийству! Кто-то написал записку, причем вы даже не уверены, что ее действительно написал сам Чак, но вы тут же думаете: «Ага, мы поймали сумасшедшую убийцу!» Она получила роль вместо Мишель, значит, это именно она подговорила Мэддена убить Мишель!

— В этой записке ничего такого нет, мисс Билз.

— Конечно, нет. Это у вас на уме, вот где, — сказала Джози и в ярости посмотрела на часы. — Вы закончили?

— Пока что нет. Где вы были вчера вечером, в половине двенадцатого?

— Спала.

— Где?

— Дома.

— Одна?

— Хорошее название для фильма, — усмехнулась девушка.

— Мисс Билз, мы не видим в этом ничего смешного.

— А я тем более! — огрызнулась Джози.

— Ну так где вы были?

— Дома, в постели. Одна.

— Во сколько вы легли?

— Около десяти.

— Был ли кто-нибудь у вас до этого времени?

— Нет.

— Разговаривали ли вы с кем-нибудь перед этим по телефону?

— Да.

— С кем?

— С Эшли.

— С Эшли Кендаллом?

— Да.

— Во сколько это было?

— Около половины девятого.

— О чем вы разговаривали?

— А о чем, по-вашему, мы могли разговаривать? У нас через пять дней премьера!

— Звонил ли вам кто-нибудь еще до десяти?

— Нет.

— А после десяти?

— Я же вам сказала...

— Да, но не звонил ли вам кто-нибудь после того, как вы легли?

— Нет.

— Во сколько вы встали сегодня утром?

— В половине девятого. У меня в десять был урок вокала.

— Когда вы узнали, что мистер Мэдден умер?

— Я увидела это по телевизору, в передаче «Доброе утро, Америка».

— А потом вы с кем-нибудь разговаривали об этом?

— Да.

— С кем?

— С Фредди Корбином. Он тоже увидел это по телевизору.

— Мисс Билз, — начал Карелла, — когда мы последний раз разговаривали с вами...

— Я помню. Я сказала, что мне жаль Мишель, но я рада за себя. Это не значит...

— Да, вы говорили и об этом. Но, кроме этого, вы упомянули, что совсем недавно где-то потеряли серьгу...

— Да, одну из моих везучих сережек.

— Узнаете? — спросил Карелла и достал из кармана пиджака пластиковый пакетик с надписью «вещественное доказательство». В пакетике лежала рубиновая сережка, найденная сегодня утром в квартире Мэддена.

— Это моя? — спросила Джози.

— На то похоже.

— Не понимаю... где вы...

— Под кроватью Чака Мэддена, — сказал Карелла.

— Пока, ребята, — тут же выпалила Джози. — Я пошла звонить своему адвокату.

Глава 12

Лейтенант Бернс знал, что отпущенное Карелле время истекает четырнадцатого числа, во вторник, и вовсе не хотел вставлять палки ему в колеса. Он просто не видел никакой логики в происходящем. Вот потому-то в субботу во второй половине дня он собрал всех детективов у себя в кабинете. Лейтенант считал, что иногда полезно обменяться мнениями.

Для мозгового штурма Бернс пригласил Кареллу с Клингом — детективов, непосредственно работающих над этим делом, — Брауна, Мейера, Хейза и Паркера, которые достаточно насмотрелись по телевизору и прочли в газетах, чтобы им казалось, что они тоже расследуют эту чертову историю. Была уже половина пятого, и Паркеру хотелось домой. По правде говоря, ему хотелось домой всегда, а не только за пять минут до конца смены.

— Насколько я понимаю, — нетерпеливо начал Паркер, — Нелли Бранд уже предъявила Мильтону обвинение в убийстве...

— Совершенно верно, — подтвердил Бернс.

— ...и ко вторнику ей надо либо просраться, либо слезть с горшка.

— Образно говоря, — заметил Карелла.

— Иначе говоря, — сказал Бернс, — если ко вторнику мы не докажем Нелли, что она ошибалась, она даст делу ход.

— Что вы хотите сказать этим «мы», начальник? — поинтересовался Паркер и посмотрел на остальных детективов, ожидая поддержки.

Как обычно, он выглядел словно бродяга. Это было вызвано тем, что Паркер считал, что постоянно находится в дозоре, и полагал, что для этого абсолютно необходимо выглядеть словно бродяга. Он уже понял, что никого, кроме Кареллы и Клинга, эта гребаная ситуация не волновала. Паркер был совершенно прав. Всех остальных гораздо больше интересовало, когда они смогут отсюда свалить. Дело уже решено, не пора ли отдохнуть? Но хорошее отношение к Карелле и Клингу перевешивало подобные размышления.

— А начальник сыскного отдела знает, что вы продолжаете работать над этим делом? — спросил Хейз.

Он сидел, прислонившись к книжному шкафу, и не обращал внимания на то, что оный шкаф грозит на него грохнуться всей своей массой. Ярко-рыжие волосы Хейза словно пылали под лучами вечернего солнца, и еще ярче горела белая прядь на левом виске.

— Знает, — ответил Карелла. — Нелли договорилась так, что, если во вторник она выдвигает обвинение против Мильтона, Уикс получает право расследовать убийство. А если мы добудем какие-нибудь новые данные, дело останется за нами.

— Уикс и эта парочка, Два М, побывали у него сегодня утром, — сообщил Бернс.

— У кого? — уточнил Мейер.

— У полковника Фремонта.

— А чего ради они туда поперлись?

— Вопили насчет КДХ, — пояснил Бернс. — С его слов я так понял, что перед публикой мы должны делать вид, что убийца уже пойман, но в частном порядке продолжаем расследование. Отправлять на электрический стул невиновного неохота никому. Ну а сегодня утром к нему примчался Уикс и заявил, что вы морочитесь с этим делом и ищете еще какого-то несуществующего убийцу. Два М тоже принялись потрясать томагавками. Они почуяли, что тут можно заработать себе известность, и требуют, чтобы это дело поднесли на блюдечке отделу по расследованию убийств.

— И что полковник им сказал?

— Чтобы они поостыли до вторника.

— Так что теперь все трое мечтают заполучить наши скальпы.

— Именно.

— Если вас интересует мое личное мнение, — сказал Паркер, — то мне кажется, что виноват импресарио.

— А как насчет записки Мэддена? — спросил Карелла.

— А как насчет серьги под кроватью? — спросил Клинг.

— Потише, потише, — сказал Бернс. — Вы забыли, что я не в курсе.

— Вы забыли, что мы все не в курсе, — поддержал его Паркер.

— Вот записка, — сказал Карелла и выложил ее на стол перед лейтенантом. На этот раз это была ксерокопия записки. Саму записку сейчас изучали в лаборатории. Четверо детективов склонились над столом и посмотрели на этот листок бумаги.