Убийственный ритм - Макдермид Вэл. Страница 31

Значит, придется ему сказать. Я решила покончить с этим как можно скорее. Выпила для храбрости и вышла в оранжерею. Тут меня прямо-таки оглушила песня Джетта из последнего альбома, которая доносилась из окон Ричарда. В гостиной было пусто, и я пошла в кабинет. Ричард действительно был там. Он сидел, уткнувшись в экран компьютера, и не заметил, как я вошла. Текст на экране был набран крупным шрифтом и я разглядела слова.

«Мойре выпал второй шанс, – прочитала я. – Полтора месяца назад она вернулась в роскошный особняк Джетта. По сравнению с улицами черного квартала, в котором они начинали, это был совершенно иной мир».

Я подумала, что даже те журналисты, которым я доверяю, всегда излагают факты немного по-своему. Но все же я подошла ближе и ласково потрепала Ричарда по плечу.

– Здорово, Брэнниган, – поприветствовал он меня, рассеянно улыбаясь.

Я склонилась и поцеловала его.

– Занят?

– Ага. Слышала про Мойру Поллок? – Я кивнула. – Пишу сейчас статейку для «Санди трибьюн» – описываю все дело в красках. Собственно, я заканчиваю. Подожди минут десять, ладно?

Через десять минут Ричард, как и обещал, закончил печатать и пришел в оранжерею, где я ждала его, наблюдая, как за стеклянной стеной льет дождь, оставляя на улице настоящие реки. Ричард уселся в плетеное кресло и откупорил бутылку вина.

– Слушай, – начала я, – я должна кое в чем признаться.

Ричард изумленно поднял брови и улыбнулся своей знаменитой светящейся улыбкой.

– И в чем же дело? Ты два дня проходила в одном и том же костюме? Нет? Забыла запереть дверь перед уходом? А может, съела просроченный йогурт?

Ричарду, очевидно, когда-то сказали, что он умеет острить. Хорошо бы узнать, кто это был, уж точно не я.

– Ричард, я говорю серьезно!

– Что?! Неужели ты… уронила в дырку в ванне кольцо?!

Господи, ну за что мне такое наказание – жить с малым ребенком?!

– Мойра Поллок не возникла перед Джеттом из голубой дали, – отчаявшись настроить его на серьезный лад, сказала я. И тут его наконец проняло. В нем проснулся журналист.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, потому что это я доставила ее к нему.

Секунду я созерцала его отвисшую челюсть.

– Ты… что сделала? – воскликнул он.

– Прости, я не могла тебе сказать раньше. Джетт взял с меня слово, что я никому не скажу, в особенности – тебе. Он обратился к нам в агентство и попросил разыскать Мойру. И я ее нашла. А теперь он нанял меня лично, чтобы я выяснила, кто ее убил.

Вот и разорвалась моя бомба. Ричард на некоторое время лишился дара речи, он смотрел на меня, вытаращив глаза и раскрыв рот, точно пьяный актер, начисто забывший слова роли. Наконец он закрыл рот, вдохнул воздуху и заявил:

– Ты меня разыгрываешь.

– Напротив, я говорю совершенно серьезно, – возразила я.

Ричард посмотрел на меня с подозрением:

– Но с чего ты вдруг мне это рассказываешь? Почему ты решила именно сейчас пренебречь профессиональным долгом и нарушить конфиденциальность?

– Произошло убийство, и сейчас мне пригодится любая помощь, – объяснила я.

– Черр-рт… – глубокомысленно произнес Ричард, но тут верх снова одержал журналист. – Слушай, это же просто здорово! Теперь ты мне будешь рассказывать все закулисные подробности!

Я нерешительно покачала головой:

– Вряд ли получится, Ричард. Агентство с удовольствием заплатит тебе за консультацию, но я не имею права раскрывать секреты своих клиентов. Да и потом, все равно ничего полезного я тебе не сумела бы рассказать: сейчас в Колкатте сидит твой друг Нил Уэбстер, он и дарит миру все подробности, которые миру нужны, да еще и получает их из первых рук.

Ричард усмехнулся. Я видела, что он не на шутку огорчен, хотя пытается это скрыть.

– Если уж нужно было кого-то убить, – сквозь зубы процедил он, – лучше бы убийце попался этот урод! Ладно, Брэнниган, твоя взяла. Все, что могу для тебя сделать, сделаю. А сейчас расскажи-ка мне все с самого начала, как ты разыскала Мойру. Мне-то ты можешь дать эксклюзивное интервью?

Я усмехнулась в ответ. Если мне повезет когда-нибудь, я научусь противостоять его чарам; но вряд ли это произойдет скоро…

На следующее утро в половине десятого я подъехала к дому Джетта. У двери снова дежурил полицейский. Больше, впрочем, никого не было видно, хотя на стоянке около дома разместилось внушительное число автомобилей, – очевидно, все заинтересованные журналисты заселились в местную гостиницу и пока что не вылезали. Для прислуги тоже было рановато. Вообще, сейчас, когда основная масса полицейских уехала, дом стал постепенно возвращаться к нормальной жизни.

Ни в гостиной, ни на кухне, ни в комнате с телевизором никого не было, и я уж было начала воображать, что пришла с инспекцией в заброшенное здание, но тут в холле появилась Глория. Она вышла из кабинета и, заслышав мои шаги, обернулась.

– А, это вы, – сказала она со своей обычной очаровательной мягкостью и добротой в голосе и прошла мимо, даже не обернувшись. Глория направлялась к черному входу. Я решительно последовала за ней.

У двери она натянула рыжую кожаную куртку. Вот у китайцев, кажется, цвет траура – белый. А у валькирий, как видно, траурным является сочетание рыжего и бежевого.

– Я занята, – сообщила Глория, открывая дверь и выходя во двор.

– Да, я понимаю, – сказала я. – Много хлопот с организацией похорон, должно быть.

Глория слегка покраснела, хотя сквозь розовую пудру это было почти незаметно. Она открыла дверь гаража.

– Нет, этим всем занимается мать Мойры. Мы подумали, что Джетт слишком подавлен…

«… Ну а миссис Поллок, ясное дело, в отличном настроении и с радостью этим займется», – подумала я, но вслух этого не сказала – атмосфера вокруг и так сгущалась.

Глория тем временем вошла в гараж, где стоял небольшой черный «Фольксваген», и села на водительское сиденье.

– В таком случае, – сказала я, – вы, конечно, сможете уделить мне пару минут и ответить на вопросы?

Глория, не обращая на меня внимания, завела двигатель, и мне пришлось резко отскочить, что бы избежать ампутации обеих ног. Глория нажала на газ и выехала, обдав меня выхлопными газами.

– Сволочь! – заорала я, когда выхлопы рассеялись.

Еще секунду я растерянно стояла на месте, но потом сорвалась и бросилась к парадному входу, где стояла моя собственная машина. Я вскочила на сиденье, завела мотор и помчалась к воротам – как раз вовремя, чтобы заметить, что «фольксваген» повернул вправо. Автомобиль тут же исчез из виду, и я понеслась на всех парах, молясь, чтобы Глория не свернула ни на какую боковую улочку.

У выезда на большую дорогу я заметила ее автомобиль – она ехала в Уилмслоу.

– Вот ты где! – победно вскричала я, сворачивая следом за ней на красный свет. Наконец я села ей на хвост. Машину мою Глория вроде знать не должна, но я на всякий случай держала дистанцию.

Глория уверенно лавировала из ряда в ряд и явно не сомневалась, куда ехать. На подъезде к центру она неожиданно свернула влево, даже не помигав. Я проделала чуть ли не каскадерский маневр, подрезала огромный грузовик и оказалась на узкой улице. Я ехала вперед, стараясь не потерять «Фольксваген» из виду на перекрестках. В конце этой улицы Глория так же неожиданно развернулась назад, и мне пришлось вильнуть, чтобы она в меня не врезалась.

На следующем перекрестке она свернула и все-таки направилась в сторону Уилмслоу. На повороте к Сэйнсбери она остановилась на стоянке у супермаркета. Я сделала то же самое и вошла, опасаясь, что Глория затеряется в супермаркете и я уже не найду ее. Впрочем, у кассы я ее снова увидела.

Чувствовала я себя, надо сказать, полной идиоткой. Я пыталась себя утешать, говоря про себя, что Глория вычислила меня, хотела сбить с толку, оторваться, но в бакалейном отделе я все-таки сдалась и честно призналась самой себе, что перестаралась.

Тележка Глории была почти полна. Я решила, что сейчас могу с ней заговорить.