Наследница с секретом (СИ) - Шёпот Светлана. Страница 4

Нина не собиралась выходить за Вигеля. Тот был жестоким, ленивым и избалованным человеком. Связывать с ним новую жизнь, дарованную по какой-то причине свыше, ей совершенно не хотелось.

Да и быть чьей-то собственностью она не намеревалась. Привыкшая к свободе, Нина и представить не могла, что будущее перестанет зависеть от неё самой и будет отдано в чужие руки.

На самом деле, появление барона оказалось для неё приятной неожиданностью, ведь Нина сама хотела отправиться к лорду этих земель вместе с бумагой. Прочесть самостоятельно она не могла, потому как Наина грамоте обучена не была. Но этого не потребовалось.

Амира рассмеялась, всячески делая вид, словно услышала хорошую шутку. Судя по виду барона, ему смешно совершенно не было.

Амира явно это поняла, так как перестала изображать гомерический хохот.

– Я просто пыталась устроить ей лучшую судьбу, – начала она оправдываться. При этом Амира прижимала руки к груди и выглядела так, словно у неё было разбито сердце. – Наина глупа и упряма. И…

– Покажи, – приказал барон. Его взгляд не стал мягче после слов женщины.

– Это…

– Покажи, – повторил он снова, прищуриваясь. – Если не сделаешь этого, я прикажу перевернуть тут всё.

Амира замешкалась. Она несколько раз посмотрела на Нину, словно пытаясь заставить её отозвать свои обвинения. Когда это не сработало, Амира взглянула на мужа, но тот выглядел так, будто хотел оказаться где-нибудь в другом месте. Тогда ей стало ясно, что выхода не было.

На нетвёрдых ногах она добралась до сундука и, порывшись там, достала уже знакомый по воспоминаниям Наины свиток, который потом дрожащей рукой передала барону.

Тот некоторое время ещё смотрел на женщину, а затем развязал верёвку и развернул пергамент. Вскоре его лицо стало ещё более хмурым.

Нине хотелось узнать, действительно ли эта бумага давала Амире право собственности на неё, или там было написано что-то совсем иное, но спрашивать пока не торопилась. Как бы там ни было, между ней и бароном существовала ощутимая социальная разница, которая не позволяла Нине лишний раз разговаривать с ним.

– Где ты это взяла? – спросил он наконец и свернул свиток.

– Я… – взгляд Амиры остановился. Казалось, она готова была рухнуть в обморок, но её ступор быстро прошёл: – Я не знаю, что там написано! Мне дала эту бумагу её мать, но не сказала, что там. Господин барон, я просто хотела припугнуть Наинку, потому как та сама не видит своего счастья. Я не думала ни о чём дурном, клянусь вам!

Барон прищурился.

В том, что Амира так яро открещивалась от возможности иметь подобный документ, не было ничего странного. Женщина не была глупа и хорошо осознавала, что сейчас ступала по очень тонкому льду.

В своём шоке и горе от предательства близких людей настоящая Наина не обратила внимания на одну мелочь. В отличие от неё Нина сразу вспомнила эту важную вещь.

Иметь земельных или дворовых по закону королевства могли исключительно аристократы, обладавшие этой прерогативой по праву рождения.

Если кто-то из простых людей смел посягать на привилегию высшего класса, то смельчаку грозило только одно – смертная казнь.

Глава 4

Молодой барон некоторое время пристально смотрел на Амиру, отчего та едва ли не тряслась.

– Как имя женщины, которая тебе дала эту бумагу? – спросил барон наконец.

– Я… – взгляд Амиры забегал. Казалось, она не особо хотела говорить. – Не помню, – явно солгала она.

Барон прищурился, а затем неожиданно положил руку на меч.

– Уверена? – уточнил он.

– Не губите, Богом молю! – завопила Амира и упала на колени. – Нет моей вины ни в чём! Неграмотная я! Букв не разумею! – продолжала она концерт, а затем и вовсе подползла к барону и схватилась за его ногу, глядя снизу вверх умоляющими глазами. – Ведать не ведаю, что в той бумаге написано. Богом клянусь!

Нина Андреевна впечатлилась. Впрочем, по воспоминаниям Наины, опекунша действительно была весьма гибкой и способной на многое ради достижения цели.

– Отойди, – приказал молодой барон, холодно глядя на пресмыкающуюся Амиру.

Та жалостно всхлипнула и только крепче схватилась за чужую конечность. Барон прищурился и скривился, а затем вновь потянулся к мечу.

Только тогда Амира поняла, что её тактика могла оказаться опасной. Она снова вскрикнула и отскочила от мужчины, словно тот был страшнее чёрта.

– Я спрашиваю тебя последний раз: как имя женщины, которая передала тебе эту бумагу и… – барон замолчал и бросил взгляд на Нину. И только после этого договорил: – …и ребёнка?

– Ан… – начала Амира. Её взгляд вновь вильнул в сторону. – Аври́ла!

– Если ты лжёшь, за это тебя будет ждать казнь, – предупредил молодой барон, явно заметивший неуверенность Амиры.

Лично Нина Андреевна не сомневалась, что та солгала.

– Не лгу, я не лгу, ваша милость, – торопливо заговорила та. – Я просто вспоминала имя. Прошло столько лет, память моя уже не так хороша, как в молодости.

Барон ещё какое-то время смотрел на Амиру, а затем убрал бумагу себе за пазуху. После этого он двинулся к двери, но прежде, чем выйти, взглянул на Нину.

– Ты останешься здесь?

Она не собиралась оставаться, поэтому тут же поспешила следом. По-хорошему следовало собрать одежду, вот только вещей у Наины практически не имелось. В принципе, сейчас на ней был надет почти весь её гардероб.

Барон дошёл до коня, отвязал его от забора и повёл в сторону небольшого моста через речушку. Ферма, которая теперь вроде как принадлежала Нине, находилась именно там, за рекой.

Воины последовали за ним на некотором отдалении, при этом то и дело бросая любопытные взгляды в сторону Нины.

– Могу ли я спросить, ваша милость? – поинтересовалась она, догоняя барона.

– Спрашивай, – разрешил тот. Заметив, что она не успевала за его широким шагом, он любезно сбавил скорость.

– Что в той бумаге? – сразу спросила Нина, не собираясь ходить вокруг да около. Ей очень хотелось знать. – Это действительно право собственности?

– Если бы это было так, мне пришлось бы казнить всю эту семью, – ответил молодой барон.

– Тогда что?

Вместо ответа барон остановился и достал бумагу, чтобы после передать её Нине. Та взяла и развернула, желая взглянуть на текст.

Написано было не так уж и много, но, к огорчению Нины Андреевны, буквы оказались ей полностью незнакомы.

Вздохнув с сожалением, она осмотрела пергамент. Он выглядел так, словно раньше являлся частью чего-то большего. Это обстоятельство натолкнуло Нину на мысль, что бумага была какой-то записью в официальной книге.

– Не умеешь? – спросил барон, отвлекая Нину от мыслей.

Она подняла на него взгляд и передала документ обратно.

– Нет, – призналась, не испытывая никакого стыда. – И что это?

Мужчина по какой-то причине промолчал. Нина Андреевна вздохнула, но не стала настаивать, понимая, что не имела права допрашивать дворянина, даже если написанное в бумаге касалось непосредственно её самой.

Увы, в это время власть аристократов была практически безграничной.

Нина Андреевна хорошо всё это осознавала. Будучи осторожным человеком, она предпочла подождать. Что-то подсказывало, что позже она всё-таки узнает содержание этой бумаги.

В полном молчании они перешли через мост и устремились к виднеющемуся вдалеке ветхому дому.

По воспоминаниям Наины, ферма была хоть и старой, но приличной. Её глаз явно привык, поэтому состояние разрушающегося подворья не казалось девушке плачевным.

Посмотрев на наследство новым взглядом, Нина Андреевна могла лишь вздохнуть. Работы было непочатый край.

Дом, в котором раньше жила пожилая пара, выглядел так, будто вскоре мог рухнуть. Солома на крыше после долгих испытаний погодой казалась трухлявой. Зимний сарай для коров тоже выглядел так, будто ещё год-другой – и он попросту развалится. Забор летнего загона почти завалился на землю. В вертикальном положении его явно удерживала только вера прошлого владельца. На дровяник без слёз нельзя было взглянуть. Кривой, косой, едва дышащий на ладан. То же самое происходило и с сеновалом.