Черный клинок - Дэйвон Айла. Страница 9

Если вдруг встречу какое-нибудь существо… что ж, получу практический опыт, который наверняка пойдет мне на пользу. И, конечно, он не закончится моей смертью.

Я выдыхаю, и в воздухе у лица клубится легкий парок. Чем дальше в лес, тем холоднее. Вдали хрустит ветка, и я настораживаюсь, прислушиваясь к шелесту листьев под чьими-то тихими шагами. Сажусь на корточки за поваленным толстым стволом с поросшей мхом корой, укрываясь в его тени. Из темноты возникает фигура человека в темном джемпере с капюшоном; лица не видно. Он вздыхает, и над головой у него плывет облачко пара.

Незнакомец физически крепок – либо взрослый мужчина, либо высокий юноша. Напряженно приподняв плечи, он всматривается в темноту чащи.

Что ему здесь нужно? Кто он – студент или преподаватель, совершающий обход территории? Что-то слишком далеко от кампуса…

Незнакомец продвигается вперед, к самой мрачной части леса, и на его голову падает тонкий луч лунного света, позволяя разглядеть серебристую прядь волос.

Я сижу неподвижно, наблюдая, как человек в капюшоне медленно исчезает между деревьями. Быстро поднимаюсь и иду в противоположную сторону, где луна освещает устилающий землю мягкий ковер из листьев и иголок. Через несколько минут натыкаюсь на маленькую поляну посреди глухой чащи. Здесь меня точно никто не увидит.

Прислушиваюсь, не зашелестят ли вновь шаги. Ничего опасного не слышу, лишь шуршат листья на ветру, да топают лапками маленькие животные. Выхожу в самый центр, скидываю толстовку и потягиваюсь, разминая усталое тело. Расправив плечи, принимаю боевую стойку, вспоминая движения, которым волей-неволей обучилась во время схваток в Учреждении. Конечно, там я была до крайности истощена и все же старалась заниматься собой.

Когда разрешали двигаться, я обязательно упражнялась. Если нельзя было порепетировать боевые выпады, отжималась от пола – хоть десять раз, хоть сколько. Укрепляла мускулы, как умела.

Да, сейчас я в другом теле – слабеньком, неповоротливом, и все же память сохранилась, а память – чертовски мощная штука.

Поднимаю кулаки к лицу и провожу комбинацию джеб-кросс, вкладывая в удар как можно больше силы. Наращиваю темп, перехожу к хукам и прямым в туловище. Отскакиваю назад, быстро меняя стойку на оборонительную, и ритмично покачиваюсь с пятки на носок. Разворачиваюсь, не отрывая стопы от земли, и наношу воображаемому противнику сильный удар наотмашь. Повторяю движение снова и снова, то справа, то слева, и опять подключаю джеб-кросс, одновременно делая шаг в сторону.

Позволяю себе ненадолго расслабиться и отрабатываю комбинации до тех пор, пока не теряю счет времени. Чувствую лишь, как горит все тело, как колотится сердце, и слышу собственное тяжелое дыхание.

Через некоторое время вытираю струящийся по лицу и груди пот и делаю небольшой перерыв – запыхалась и довольно сильно устала. Похоже, времени на обретение нормальной формы потребуется больше, чем я рассчитывала. Тренироваться придется каждый вечер.

Подбираю валяющуюся на земле толстовку и быстро ее натягиваю, иначе прохватит холодным ветром. Скоро зима, а с ее наступлением в академии произойдет несколько любопытных событий, и на этот раз я не буду сидеть как дура.

Покинув поляну, направляюсь обратно, прислушиваясь к черному лесу – не донесется ли голос, не зашуршат ли шаги. Нет никакого желания вновь столкнуться с давешним незнакомцем.

Несколько минут – и деревья расступаются. Вот и учебные корпуса, вот и общежитие. Быстренько укрываюсь в тенях внутреннего дворика и подхожу к запасному выходу спального корпуса. Толкаю дверь, но она не поддается. Заперто… Видимо, миссис Кляйн уже легла спать. М-да, тренировка заняла гораздо больше времени, чем планировалось.

Вздохнув, я вытаскиваю из кармана толстовки шпильку и осторожно вставляю ее в замочную скважину. Пара движений – и раздается тихий щелчок. Я улыбаюсь, толкаю скрипучую дверь и прохожу внутрь.

В окна старого общежития заглядывает луна, освещая путь, и я иду по лунной дорожке прямо до своей комнаты. Переступив порог, сразу падаю на поджидающую меня кровать, и она встречает меня привычным скрипом древней деревянной рамы. На сегодня все…

Меня снова окутывает темнота – на этот раз мягкая, успокаивающая, и я с удовольствием в нее окунаюсь. Мне хорошо, тепло, глаза слипаются, а в голове звучит знакомый хрипловатый голос, нежно окликающий меня по имени:

– Микай…

Глава 6

Из сна меня выдергивают звуки голосов и смех. Открыв глаза, сонно смотрю на дверь в коридор, где продолжают шуметь. Перекатываюсь на другой бок, и тело настаивает: не вставай, поспи еще… И все же я благодарна боли в мышцах – это свидетельство проделанной работы, медленного приближения к желаемой цели и новому пути, который я буду для себя пробивать всеми силами. Боль я принимаю радостно. Ничего, со временем привыкну.

Смех в коридоре начинает стихать, и я, устало потерев лицо, направляюсь в душ. Дверь ванной открывается со скрипом ржавых петель.

Я не всегда жила в этой комнате с рассохшейся мебелью, но после того как несколько розыгрышей надо мной прошли с непредсказуемым результатом, обслуживающему персоналу академии надоела уборка, и меня перевели сюда.

За время летних каникул женское общежитие отремонтировали: обновили сантехнику и облагородили комнаты, сделав их просто роскошными. Только здесь никто ничего не трогал: все те же старые, покрытые ржавчиной латунные краны в ванной комнате, да и на остальное без слез не взглянешь. Зеркало на углах побито, а по раковине бежит несколько тонких трещинок.

Впрочем, я догадываюсь, почему у меня ремонт не делали. Все минувшие годы мучители упорно уничтожали мое имущество, в том числе школьную форму, учебники и обстановку в комнате. На первом курсе вообще оставили голые стены. Ни кровати, ни мебели… В центре комнаты стояла одинокая коробка с изрезанной одеждой и испорченными учебниками.

Через год стены и пол мне вымазали свиной кровью, а в кровать и в ванную подбросили перья мертвого голубя. Откуда я взяла, что он мертвый? Все просто: части общипанного трупика нашлись в пододеяльнике и под подушкой.

И все же в заброшенную малюсенькую каморку меня отселили не из-за того случая. Переезд произошел в начале третьего курса, всего за пару месяцев до момента моего возникновения в прошлом, когда в прежнюю комнату запустили бамбира.

Этот крошечный магический грызун в замкнутых пространствах теряет над собой контроль и начинает рьяно метить территорию. Увы, его испражнения содержат сильнейшие токсины, а потому все мои скромные пожитки пришлось выбросить.

Комнату усердно драили и дезинфицировали, причем процесс занял несколько недель. Меня тем временем перевели сюда, в бывшую кладовку. Она вполовину меньше комнат других девушек, и мебель здесь видавшая виды, на ней нет живого места от царапин.

Впрочем, это не самая большая проблема. Главное – личные вещи, хоть их и было кот наплакал: несколько засушенных, сохранившихся еще с детства цветов, пара любимых книг, прихваченных из дома, да единственная фотография покойной матери. В процессе дезинфекции ее сожгли, сказав, что исключений тут быть не может – уничтожить следует все. Теперь от мамы у меня не осталось ровным счетом ничего.

Отвлекаясь от грустных мыслей, поворачиваю старый ржавый переключатель душа. Работает он скромно, но, вероятно, мне следует быть благодарной и за эту тонкую теплую струйку. По сравнению с Учреждением – настоящая роскошь.

Залезаю в ванну и становлюсь под струю, смывая с себя боль в мышцах, пот и грязь – вчера вечером помыться не хватило силенок. Несколько минут тщательно скребу все тело, затем выхожу из душа и насухо вытираюсь полотенцем. Расчесываю серьезно укороченные вчерашней стрижкой волосы – укладывать их теперь намного легче.

Одеваюсь и, бросив последний взгляд в зеркало, наслаждаюсь своим новым образом. Подхватив сумку, выхожу из комнаты и спускаюсь на первый этаж. В желудке бурчит и даже побаливает от голода. Хм, тело десятилетней давности явно привыкло питаться больше одного раза в день, причем свежей пищей.