Флетч в Зазеркалье - Макдональд Грегори. Страница 20

– Никогда не держал в руке кисть. Один раз, правда, красил гараж.

– Думай об абстрактной живописи, – наставляла его Нэнси. – Широкие мазки, кривые линии, прямые, проведенные под необычным углом.

– Понятно.

– У тебя все очень уж резко.

Он принялся вновь разравнивать песок. Особенно ему досаждали торчащие из него скалы. Он чувствовал, что оставляемые граблями следы не должны утыкаться в них, а плавно их огибать.

– Сегодня суббота. Еще нет восьми часов.

– Да. – Нэнси взяла новую сигарету.

– Вы работаете семь дней в неделю?

– Я свободна в субботу после обеда и в воскресенье.

– Вы используете выходные?

– Может, раз в месяц. Это же не работа, а образ жизни. Мозг доктора Редлифа никогда не отдыхает. Если ему что-то нужно, то немедленно. Он работает постоянно, не делая различий между днем и ночью, будними днями и выходными. Поначалу к этому трудно привыкнуть.

– Но вы привыкли, и вас это устраивает?

– Меня устраивает. Потому что я уеду отсюда еще молодой, но уже очень богатой.

– Это хорошо.

– Между прочим, вечером большой прием.

– Вы об этом говорили.

– Тебе придется подавать спиртное.

– Спиртное? Здесь? В Виндомии?

– Разумеется. Честер не может навязывать свои законы всему миру. Подойдешь на кухню особняка в половине шестого. В белых шортах и белой рубашке. Там тебе дадут синий галстук-бабочку.

– Хорошо.

– Скажешь мне, если вечером услышишь или увидишь что-то необычное.

– Хорошо.

– После полудня можешь отдыхать.

– Премного вам благодарен.

– Только не покидай Виндомии, вдруг ты кому-то понадобишься. Погуляй, поплавай, позагорай.

У входа в японский садик возник Эрик Бьювилль в цветастых шортах и розовой рубашке с короткими рукавами. В руке он держал конверт из плотной бумаги.

– Нет, плавать тебе не стоит, – добавила Нэнси – Ты же не хочешь, чтобы на спине остался шрам.

– Производственная травма? – спросил Бьювилль.

– Зацепил ветку, – ответил Джек.

– Конечно, – кивнул Бьювилль. – И это же дерево поставило тебе синяки на шее и груди?

Глаза Нэнси Данбар превратились в щелочки. Смеясь, Бьювилль сел на скамью рядом с Нэнси.

– Бог наградил меня дальнозоркостью.

– Кто?.. – начала Нэнси.

Бьювилль толкнул ее локтем.

– Дай сигарету.

Опадала, чиркнула зажигалкой.

– Как хорошо, что у женщин есть сумочки. – Бьювилль глубоко затянулся. – Если б старина Честер заметил у меня пачку сигарет, он бы поминал мне это не одну неделю да еще втрое увеличил бы мне ежемесячный взнос по медицинской страховке. – Еще одна затяжка. – Из этого чертова логова я и уехать-то не могу, даже к врачу, потому что Честер держит врача в поместье.

– Я думала, этим утром ты играешь в гольф на Си-Айленде.

– Собирался играть – Бьювилль выпустил струю дыма. – Но наш вождь позвонил мне поутру, в четверть шестого, и сказал, что желает внести поправки в завещание, а также определиться, сколько у него свободных денег, а сколько вложено в различные фонды, трасты и корпорации.

– Завещание? – переспросила Нэнси.

– Вот-вот. Николсон летит сюда из Атланты. Кларенс едет из Ронктона.

– Может, я тут лишний? – спросил Джек.

– Нет. Даже не заглянув в завещание, я знаю, что ты там не упомянут.

– Рад это слышать.

– Мне нравятся твои узоры. – Бьювилль указал на песок. – Красивые, резкие.

– Благодарю.

– И ты совсем не похож на японца.

– Так уж вышло, извините.

– Очень резкие, – вставила Нэнси.

– Наверное, этим мне удастся зацепить Честера, – задумчиво произнес Бьювилль. – Я ему так и скажу. Если у тебя японский садик, почему ты не завел садовника-японца? Намекну, что его могут обвинить в дискриминации по расовому признаку.

– Он воспримет твои слова на полном серьезе, – заметила Нэнси.

– Знаю. Он меня уже достал, почему мне не отплатить ему той же монетой.

– Для этого у тебя не хватит ума, Эрик, – ответила Нэнси.

– Попытаться-то можно, – возразил Бьювилль.

– Что он задумал? – спросила Нэнси скорее себя, чем Бьювилля. – С чего вдруг озаботился завещанием? Бьювилль затушил окурок о подошву.

– Может, его натолкнула на эти мысли внезапная смерть Джима Уилсона. Он умер, надышавшись смертоносного газа, которого раньше в лаборатории не было. – Бьювилль протянул окурок Нэнси.

– Джим, должно быть, проводил какие-то свои эксперименты. – Окурок Нэнси сунула в пластиковый мешочек. – А может, их проводил кто-то другой.

– Конечно, – кивнул Бьювилль. – Всему можно найти объяснение.

– Всякое случается, – пожала плечами Нэнси. Бьювилль повернулся к ней:

– Честер не хотел, чтобы сегодня утром я играл в гольф. Он вообще не хочет, чтобы я покидал Виндомию. Он боится, что какой-нибудь нормальный человек предложит мне возглавить нормальную компанию и жить нормальной жизнью.

– У тебя не получится.

– Еще как получится.

Бьювилль поднялся.

– Пошли. Поможешь мне достать бумаги из подземного сейфа, которому не страшно прямое попадание бомбы.

Она взяла сумочку и пустую чашку из-под кофе.

Бьювилль критически оглядел следы от грабель, появившиеся на песке по ходу их разговора.

– Слишком размазанные линии. Прежде у тебя получалось лучше.

Высказала свое мнение и Нэнси Данбар.

– Линии все равно чересчур резкие.

Глава 14

– Приехали! – воскликнул Флетч. – Мне так кажется.

Указатель у поворота на пустую, уходящую вдаль проселочную дорогу отсутствовал. С обеих сторон тянулись поломанные изгороди.

– Какое счастье! – отозвалась с кровати Кристел. – Наконец-то я увижу мистера Мортимера, самого злобного человека на свете. Как, по-твоему, он повесит меня головой вниз за кончики пальцев?

– Может. – Через полмили слева показались несколько домиков, прячущихся в тени высоких деревьев. Флетч искренне пожалел Мортимера. Попасть в такую глушь с многолюдного Северо-Востока. Даже появилось чувство вины – Очень даже может.

Они прибыли к тренировочному лагерю мистера Мортимера раньше, чем предполагал Флетч. Часы показывали пять минут девятого. Ночью и он, и Кристел спали плохо. Выехали еще до зари. Дважды останавливались, чтобы купить еды, в туалет не заглядывали ни разу. Первый же человек, к которому обратился Флетч в маленьком вайомингском городке, дал им абсолютно точные указания, следуя которым они без проблем добрались до тренировочного лагеря. Местный абориген только спросил: «Вам нужен тот сердитый сукин сын, что приехал из Нью-Йорка?»

– Он может повесить нас обоих, – добавил Флетч.

Флетч прибавил скорости. Грузовичок сильно затрясло на ухабистой дороге.

– Флетч, ты хочешь скинуть меня с кровати? – пожаловалась Кристел.

– Я решил преподнести старикану сюрприз.

Глядя на тренировочный лагерь, Флетч думал о том, что у Мортимера есть веская причина встретить его пулями.

– Флетч, помедленнее!

– Держись крепче!

– Ты уверен, что поступаешь правильно, доставив меня сюда?

– Разумеется, нет.

– Помогите! Выпустите меня отсюда!

– Хватит, Кристел, – одернул ее Флетч. – Если б не эта ухабистая дорога, ты бы и не поняла, что находишься в Вайоминге.

Поджарый старик вышел из-под деревьев. В руке он держал ружье. Выстрелил в воздух.

Паренек в одних шортах возник в нескольких метрах от старика Опустился на одно колено. Тоже с ружьем. Прицелился в грузовичок.

Выстрелил.

Фонтанчик пыли поднялся в воздух перед капотом.

– Флетч! – заорала Кристел. – Они стреляют!

– Они стреляют, – согласился Флетч, – но не попадают.

Он вывернул руль.

– Зигзаг!

– Флетч! Хватит зигзагов! Меня стаскивает с кровати!

В зеркале заднего обзора Флетч увидел взлетевшую в воздух простыню. Он понял, что она подняла ноги.

Но не знал, почему.

Мортимер, перезарядив ружье, выстрелил в грузовичок. Пуля прошла выше.