Флетч в Зазеркалье - Макдональд Грегори. Страница 24

– Вам еще нет тридцати?

– Двадцать девять.

– Однако. Семеро детей, а вам еще нет тридцати. Простите, пожалуйста. Впервые вижу такую женщину.

Она рассмеялась:

– Хотите еще иметь детей?

– Да. И много.

– Как хорошо, что вы богаты.

– Это точно. Вам никто не говорил, как это приятно, кормить грудью ребенка.

– Догадываюсь.

– Завидуете маленькому Роберту?

– Есть немного.

– А вас кормили грудью?

– Понятия не имею.

– Тогда, боюсь, что не кормили. Я считаю, что дети растут более здоровыми, если кормить их грудью.

– А ваши мужья?.. Впрочем, это неважно.

Она рассмеялась:

– Столько детей я могла родить только здесь, в Виндомии, где мне всегда помогут. Мужчины, за которых я выходила замуж, думали, что в Виндомии их ждет райская жизнь. Но со временем выясняли, что им тут не так уж и хорошо. Каждый приходил к выводу, что в Виндомии ему тесно.

– Я их понимаю.

– Здесь они могли работать на моего отца или вообще не работать. Ничего другого им не оставалось. В итоге они говорили, что Виндомия действует им на нервы, и уезжали, чтобы жить так, как им хочется. Мы остаемся добрыми друзьями, я и мои экс-мужья.

– Вы очень хотели иметь детей?

– Да. Если ты богата, на кого тратить деньги, как не на детей?

– Тратят и на другое, – ответил Джек.

Как бы между прочим, без нажима, Эми выяснила, где Джек родился, рос, учился. Он постарался ответить на все ее вопросы.

– По возрасту вам пора жениться. Еще не успели?

– Нет.

– Я полагаю, к семейной жизни вы относитесь скептически.

– Если не иметь детей…

– А вы хотите иметь детей?

– Не знаю.

– Вы правы. Жениться надо лишь для того, чтобы рожать детей.

– Разводы с тремя мужьями, должно быть, обошлись вам в некоторую сумму.

– Ерунда. Мне есть чем прижать моего отца.

– Чем же?

– Если он не пойдет мне навстречу, я расскажу всему миру, что он сексуально домогался меня, когда я была еще ребенком.

– Это правда?

– Разумеется, нет Но он манипулирует людьми, хочет контролировать все и вся. Поэтому приходится искать способ манипулировать им, верно? Его слабое место – репутация. Ему хочется быть идеальным человеком, идеальным мужем, отцом идеальных детей. Это единственное оружие, которое у меня есть.

– Как-то это не по-честному.

– Зато срабатывает.

– И вы действительно воспользуетесь им? Скажете такое об отце?

– Разумеется. И он это знает.

Старший из мальчиков, лет девяти, подошел к Джеку:

– Как тебя зовут?

– Джек.

– Джек, не хочешь поиграть с нами?

Играть с детьми особо не хотелось. Он бы с большим удовольствием поговорил с Эми Макдоуэлл. Внезапно прекрасный день, прекрасные цветы, прекрасный бассейн, прекрасные дети стали не такими уж прекрасными, словно их заплевали грязью.

– Идите, – кивнула Эми.

Джек встал:

– Если я коснусь ваших обнаженных детей в бассейне, будет мое деяние классифицироваться как сексуальное домогательство? – Вопрос получился излишне резким.

– Разумеется, нет, – хохотнула Эми – Какой смысл вас в этом обвинять?

Играть с детьми Джеку понравилось.

Он сцеплял пальцы под водой, дети один за другим становились на импровизированную подставку, он поднимал руки вверх, и они плюхались спиной об воду, оглашая бассейн восторженными криками.

Потом они поиграли в короля горы, забираясь ему на плечи В итоге волосы у него встали торчком, а уши покраснели.

Дети копошились вокруг, словно маленькие обезьянки.

Игра затянулась.

– Джек, – позвала Эми, подойдя к бортику – Вам бы лучше выйти из воды. У вас кровоточит спина.

Джек коснулся рукой спины, убедился, что так оно и есть.

– Не подставляйте спину под прямые лучи, – посоветовала Эми – А не то останется шрам.

Джек надевал носки и кроссовки, когда Эми вновь подошла к нему.

– Никому не говорите о том, что я вам сказала. Мне бы не хотелось, что бы Аликсис прижала отца тем же. Вы меня понимаете?

Глава 17

– Какие нежные звуки вы извлекаете из этого ящика со струнами.

Джек сидел в лесу, привалившись спиной к дереву, и наигрывал на гитаре. Велосипед он прислонил к другому дереву.

Сначала на небольшую полянку выскочил боксер. Затем на тропинке появился высокий, в возрасте, мужчина в шортах и роговых очках. С очень прямой спиной.

– Не вставайте, – остановил Джека доктор Редлиф – И продолжайте играть. Мне нравится. Можно мне присесть Джек?

Джек вновь привалился спиной к дереву.

– Это ваш лес доктор Редлиф.

– Лес принадлежит Богу. Как и весь мир. Мы лишь арендаторы – Редлиф опустится на траву, скрестил ноги по-турецки. Хохотнул. – Будь я Богом, я бы всех нас предал огню. А вы?

– Если б вы были Богом, вы сожгли бы себя? – спросил Джек.

– Я пытался не сходить с пути истинного. – Редлиф оглядел растущие вокруг деревья. – В основном мне это удалось. Как можно научиться играть на гитаре?

– Я учился так давно. – Джек прошелся по струнам. – Главное, не мешать пальцам играть.

Вернувшись в коттедж, Джек съел пару сандвичей, запил их молоком, закинул за спину гитару, оседлал велосипед и проехался по Виндомии.

Около административного корпуса в субботний день стояли лишь несколько автомобилей. В том числе «БМВ» Бьювилля.

Около взлетно-посадочной полосы замерли с десяток маленьких самолетов, как с реактивными, так и турбовинтовыми двигателями. Пока Джек их считал, приземлился еще один, древний, двухместный, выкрашенный желтой краской биплан. Пилот, правда, прилетел один, без пассажира.

Несколько машин стояли и у клуба. Теннисные корты, бассейн, площадка для гольфа пустовали.

Когда Джек катил к аэропорту, его обогнал серый седан «Инфинити» с тонированными стеклами. Еще один проехал мимо, у клуба.

Джек предположил, что гости прибывают на самолетах, а потом их отвозят в особняк, где вечером хозяева устраивали прием.

За клубом Джек обнаружил проселочную дорогу, уходящую в лес. Тут и там ее пересекали пешеходные тропинки. Он свернул на одну, которая и вывела его на полянку. Джек думал, что там он сможет побыть один.

На гитаре он играл минут двадцать.

Еще один самолет пролетел низко над головой, заходя на посадку.

Доктор Честер Редлиф разглядывал деревья.

– Гости все прибывают, – он улыбнулся Джеку. – Самое время погулять в лесу.

– Вы знаете и мою фамилию? – спросил Джек. Редлиф кивнул:

– Джек Фаони.

Собака забралась на скрещенные ноги Редлифа, улеглась, положив голову ему на колено.

– Этого типа зовут Архи. Он думает, что я – его собственность.

– Архи?

– Архимед.

– А, понятно.

– Хотел так назвать сына, но миссис Редлиф встала на дыбы.

– Назвать сына в честь винта? [11] – улыбнулся Джек.

– Неважно. – Редлиф сменил тему. – Несколько дней назад мой старший сын, Чет, удивил меня. На заре встретил меня в конюшне. С двумя оседланными лошадьми. Мы отлично провели время.

Джек ждал продолжения.

Но Редлиф молчал.

– А где был в то утро Пеппи? – спросил Джек.

– Не знаю.

– А через сколько дней умер ваш любимый жеребец?

– Дней? – переспросил Редлиф. – Через три или четыре. – Он потрепал собаку по голове. – Такое случается не так часто, как я мог бы ожидать.

– Случается что?

– Когда хотя бы один из детей составляет мне компанию в верховой прогулке.

Джек наигрывал какую-то мелодию, думая о Редлифе.

Никогда еще он не встречался с таким человеком. Всемирно признанный гений, а в последних фразах слышалось что-то детское. Или он просто не понимал, что ему хотят сказать.

Редлифа удивляло, что его дети не ездят с ним верхом.

Редлифа удивляло, что только один сын однажды составил ему компанию.