Карп в сухой колее. Том 1 - Ленская Софья. Страница 35

Дуцзюань судорожно вздохнула.

На несколько мгновений повисла тишина. Юн Шэнь все еще пытался сконцентрировать духовную энергию, но это было очень сложно. Без меридианов направить потоки ци казалось невозможным. В бытность бессмертным ци ощущалась как слепок глины, податливый и мягкий, который он мог использовать как вздумается. Сейчас же эта ци была как непокорный бурный поток, стихия, которой сложно овладеть. Каждый раз, когда у него получалось собрать маленькие крупицы, они стремительно утекали. От досады он прикусил внутреннюю сторону щеки. Рот быстро наполнился железным привкусом крови. У него не было времени!

— Вам нужно зайти, — вновь заговорила Дуцзюань, на этот раз полностью повернувшись к Юн Шэню.

В ее руках была зажата длинная шпилька, украшенная подвесками в форме маленьких цветов азалии. Кончик был острым, он сверкнул в свете единственной тусклой масляной лампы, что висела под потолком. Дуцзюань направляла шпильку на Юн Шэня. Бледные губы она сжала в плотную линию, глаза широко распахнула, и в них плескался ужас, смешанный с отчаянной решимостью.

— Ты ведь не хочешь делать всего этого на самом деле. — Юн Шэнь решил потянуть время, может, ему удастся собрать ци для удара.

Он понял, что его заманили в ловушку, еще в тот момент, как заметил символы на стенах. Его вовсе не пугала угроза со стороны Дуцзюань, она была хрупкой юной девушкой, вряд ли сможет действительно навредить ему сейчас, пока в его руках духовный нефрит. Скорее всего, она не знала, что Юн Шэнь может черпать из него силы. Вопрос в другом: кто же все-таки умудрился сюда попасться?

— Не хочу, н-но... — Руки Дуцзюань дрожали от напряжения, с которым она сжимала шпильку. — Просто идите внутрь. Пожалуйста.

— Тебе незачем прислуживать лисам. Школа Юэлань сможет тебя защитить.

Юн Шэнь надеялся склонить Дуцзюань на свою сторону, ему не хотелось вредить простой смертной, которая оказалась не в том месте не в то время. В конце концов, сейчас он сам пребывал в похожей ситуации, где у него не было выбора.

Дуцзюань замерла, будто обдумывая все сказанное Юн Шэнем, ее взгляд остекленел, она смотрела сквозь него всего момент, но затем произошло неожиданное. С невиданной прежде прытью она бросилась вперед, выставленное острие шпильки вонзилось в плечо Юн Шэня, войдя в него почти на половину длины. Он не успел отскочить прочь или выставить руку для защиты, чтобы выбить шпильку. От резкой боли, пронзившей всю руку, он едва не выронил духовный нефрит и инстинктивно сжал его еще сильнее. Затем резко вдохнул, прежде чем горло сковал спазм. Все тело медленно отказывалось подчиняться его воле, духовная энергия с трудом пробивалась через нарастающую преграду. Сквозь заполнивший уши шум крови он услышал лепетание Дуцзюань:

— Г-госпожа Ху! Я сделала, как вы велели! Это заклинатель! Я поймала двоих заклинателей!

Ее губы дрожали, а лицо кривилось в противоположных эмоциях, то искажаясь гримасой ужаса, то светясь радостью.

— Дура, — отрезал низкий женский голос, вслед за которым раздался тихий знакомый перезвон колокольчиков. — Это никакой не заклинатель.

Юн Шэнь ощутил, как к его спине прижались, а чужие руки обвили плечи и талию. От другого тела исходил могильный, пронизывающий до самых костей холод. Его подбородок сжали пальцы с длинными ногтями... Или это были скорее когти? Так сильно, что местами впились в кожу. Голову Юн Шэня силой повернули, и тогда он встретился с горящими желтыми звериными глазами — такими же, которые заметил тогда в зале.

— А ты что здесь забыл? — нахмурилась Ху Иньлин, разглядывая Юн Шэня, но почти сразу это выражение стерлось без следа. — Впрочем, уже неважно.

Последним, что он ощутил, было то, как его легко толкнули в темноту, сокрытую за той самой дверью. Перезвон серебряных колокольчиков набатом звучал в его ушах.

Юн Шэнь моргнул и обернулся. Он увидел, как двери Павильона ароматов закрываются привратниками, и шумно втянул воздух. Вокруг витал сладкий аромат, от которого становилось тошно. Правое плечо отозвалось острой болью, он цыкнул. Как же все это утомляло...

Где-то впереди маячил Цао Сяошэ, он уже успел разговориться с одной из работниц. Юн Шэнь огляделся, яркие и пестрящие цветами украшения отчего-то казались странно знакомыми. Он не мог описать это чувство, но все будто было не впервой. Может, за свою бессмертную жизнь он посещал и такие места? Вспомнить ничего ясного не удавалось.

Он двинулся было в сторону Цао Сяошэ, но замер и вновь обернулся. Кого он хотел увидеть? Наверное, сейчас должно произойти нечто важное, но... Показалось? Раскатистый хохот гостей и мелодичный смех работниц Павильона, музыка пипы и громкие разговоры, переходящие в пьяные споры, — все сливалось в единый гул. Павильон ароматов этим вечером действительно был полон гостей. Юн Шэнь не мог отделаться от ощущения, что упускает что-то важное.

Зачем он здесь?

Мысли никак не желали идти в голову. Он же пришел не просто так, у него была... цель? Или не было? Пока он пытался припомнить, как здесь очутился, голова начала нестерпимо болеть, начиная от затылка. Он зажмурился.

— Господин Хэ! Долго прикажете вас ждать? — весело воскликнул Цао Сяошэ. Поразительно, как он успел оказаться рядом, хотя мгновение назад стоял далеко в толпе. Он широко, белозубо улыбался, однако все выглядело неестественно, будто он давил из себя эту улыбку.

Все в его виде кричало о фальши. Юн Шэнь качнул головой.

— Зачем мы здесь? — Это единственное, что в данный момент его интересовало.

— Как зачем? Чтобы отдохнуть! — непонимающе нахмурился Цао, словно объяснял простую истину.

Отдохнуть? Звучит неплохо. Юн Шэнь чувствовал, что смертельно устал. Да, ему бы не помешал отдых. Даже тело казалось тяжелее и неповоротливее обычного. Так болели затылок, спина, плечо — жить в теле этого немощного было невыносимо. Неужели он успел где-то упасть?

— Прошу молодых господ пройти со мной, — поклонившись, сказала подошедшая работница Павильона. Молодое лицо было чрезмерно напудрено, под ярким макияжем с трудом угадывались черты лица, но даже так... Мог ли Юн Шэнь видеть ее раньше? Он пытался уцепиться за возникший в голове образ, но тот стремительно пропадал.

Цао Сяошэ схватил его руку и потащил за собой, следуя за работницей. Юн Шэнь только и успевал перебирать ногами, сил сопротивляться не было. Невольно он отметил, что у Цао холодные руки, вернее даже ледяные. Как у мертвеца. Как только они вышли на верхний ярус Павильона, Юн Шэнь поспешил избавиться от хватки, но чужой холод все еще словно эхом отдавался внутри.

— Наслаждайтесь своим времяпровождением в Павильоне ароматов, — с улыбкой сказала барышня, проводившая их, и, поклонившись, ушла.

— Ах, и правда, должно быть, само Небо будет наблюдать за этим представлением, — протянул Цао, подходя к краю яруса и опираясь на перила. — Подойдите ближе...

— ...отсюда откроется лучший вид, — одновременно со своим собеседником произнес Юн Шэнь.

И часто заморгал. Перед глазами вдруг все поплыло. Так странно, он как будто знал, что Цао Сяошэ скажет эту фразу.

— Вино для достопочтенных господ, прошу. Сегодня госпожа Чэнь лично угощает всех гостей.

Работница вновь возникла рядом, на этот раз в ее руках был поднос с медным кувшином и двумя чарками. Юн Шэнь отстраненно наблюдал за ней, все казалось искусственным и ненастоящим.

— О! Как замечательно! А что за вино? — спросил Цао Сяошэ с живым интересом и подошел ближе к ней.

— Ароматное снежное вино, господин. Сладкое как мед, — пояснила барышня, наполняя поочередно обе чарки до краев. Она поставила поднос на стол.

— Благодарю от всей души госпожу Чэнь за гостеприимство и щедрость! — Цао поднял одну из чарок и сделал глоток. — И правда, чудесное вино, как поле из тысяч цветов! Но руки, что налили его, не менее чудесны!

Он расплылся в довольной улыбке и зажмурился, распробовав напиток. Служанка смущенно захихикала, прикрыв лицо краем длинного рукава.