По приказу короля - Макгрегор Кинли. Страница 24

— Этого я, во всяком случае, не говорил.

— Не говорили?

— Нет.

— Так я все-таки что-то значу для вас? — Калли взглянула на него с легкой улыбкой в углах губ и с лукавым блеском в глазах.

«Больше, чем вы можете себе представить», — хотелось ответить Сину.

— Это все была игра?

— Не игра, — покачала головой Калли. — Я просто хотела, чтобы вы со мной поговорили. — Сделав шаг вперед, она коснулась его руки.

Син смотрел на маленькую руку, лежавшую на его бицепсе, и ему требовались все силы, чтобы не притянуть Калли к себе, не прижаться губами к ее губам, не подхватить ее на руки и не побежать с ней в их спальню, где он смог бы забыться в сладостной истоме, лаская ее тело.

— Я знаю, большую часть жизни вы были одиноки, — мягко заговорила Калли. — Но теперь мы женаты. Не важно, как это произошло, но я намерена полностью исполнить свои обещания. Я буду вам женой, Син, если вы мне это позволите.

В этом-то— и состояла проблема. Син не знал, может ли пой™ на это. Каждый раз, когда он к кому-то тянулся, ему наносили обиду. За многие годы он научился уходить в себя и никому не давать власти над собой. Он закрыл свое сердце, свои чувства и научился просто существовать. Это был единственный способ обрести спокойствие в жизни. А теперь Калли хотела все это изменить. Он так долго страдал без любви и понимания, что уже больше не осмеливался снова открыться каким-либо чувствам, будучи убежденным, что это его погубит.

— Мне нужно немного побыть одному, — смягчив тон, сказал Син. — Прошу вас.

— Я буду ждать, когда вы будете готовы. — Калли убрала руку.

Это были самые добрые слова, которые когда-либо ему говорили. Тронутый столь глубоко, что это не поддавалось объяснению, Син повернулся и медленно направился к конюшням.

— Не знаю, миледи, удастся ли вам когда-нибудь достучаться до него.

Вздрогнув от неожиданности, Калли обернулась и увидела в коридоре позади себя Саймона.

— Вы подслушивали?

— Совсем чуть-чуть.

— Где Джейми?

— Элфа отвела его к вам в комнату. Ради вас двоих мы с ней присмотрим за мальчиком сегодня ночью.

— Благодарю вас.

Саймон кивнул и собрался уйти, но Калли его остановила.

— Саймон, может быть, есть что-то, что вы могли бы рассказать, чтобы помочь мне понять Сина?

— Он трудный человек, но честный. Никто, включая меня, по-настоящему не знает вашего мужа, миледи. Син просто живет. Он ничего не просит и полагается исключительно на самого себя. Если и существует способ, как я сказал, достучаться до него, то мне он не известен. Я только знаю, что это будет нелегко. Но если вы хотите попытаться, я с удовольствием помогу вам.

— Вы хороший человек, Саймон.

— Красивые женщины часто говорят мне это, — рассмеялся Саймон, — но замуж выходят за других. Возможно, мне стоит попытаться стать плохим, потому что тогда, возможно, я смог бы вернуться домой с прекрасном юной леди.

— Сомневаюсь, что вы могли бы стать плохим, — улыбнулась Калли.

К ним по коридору робко приблизилась молоденькая служанка, и Капли поздоровалась с ней.

— Прошу прощения, миледи, — заметно нервничая, заговорила девушка, сделав реверанс. — Моя хозяйка дала мне это для вас. Это свадебный подарок.

— От кого? — Калли взяла из дрожащих рук девушки небольшую коробочку.

— От графини Радерингтон.

— От матери Сина, — пояснил Саймон.

Калли нахмурилась. С какой стати эта женщина посылает ей подарок? Это совершенно непонятно, учитывая ее отношение к Сину. С любопытством открыв коробочку, Калли увидела маленький флакон.

— Это еще что такое? — спросил у нее Саймон.

Решив, что это духи, Калли, открыв пробку, понюхала их и мгновенно узнала крепкий запах. Он принадлежал растению, которое ее мать использовала, чтобы избавиться в зале от мышей и других отвратительных вредителей.

Это был флакон с ядом.

Глава 7

Калли помедлила у освещенной солнцем двери, по сторонам которой стояли два стражника, чтобы гарантировать, что графиня снова не покинет свою комнату. Но ее колебание явилось лишь короткой отсрочкой. Не в силах сдержать гнев, она прошла между двумя охранниками, распахнула дверь, а потом с силой захлопнула ее.

Когда Капли без объявления ворвалась в комнату, графиня испуганно взглянула на девушку со своего места на кровати.

— Что это значит? — Подойдя к кровати, Калли протянула графине флакон с ядом.

Не обращая внимания на флакон, леди прерывисто вздохнула, смахнула с глаз слезы и по-королевски выпрямилась.

— Я подумала, что сегодня вечером он может вам понадобиться. Для вас самой, а еще лучше для него. В любом случае яд избавил бы вас от необходимости терпеть в своей постели такого омерзительного монстра.

«Боже, о чем думает эта женщина?!» — ужаснулась Калли.

— Как вы можете говорить такое о своем собственном сыне?

— Он мне не сын. — Графиня застыла, в ее темных глазах полыхнул огонь безумия. — Этот выродок разрушает все, к чему прикасается. Так было всегда. Если бы вы были умнее, то выпили бы этот яд сейчас и спасли бы себя от многих лет бесконечных страданий в его руках.

Ненависть графини к Сину озадачила Калли. Что он должен был сделать матери, чтобы вызвать у нее такую неистовую неприязнь?

— Почему вы его так ненавидите? Что плохого он когда-либо сделал вам?

— Что он сделал? — выкрикнула графиня и, встав с кровати, швырнула подушку на пол. — Он погубил мою жизнь. Этот его низкий, проклятый отец соблазнил меня, когда я была еще совсем ребенком. Я провела с ним одну ночь, о которой никто не должен был узнать. А вместо этого я забеременела. Когда мой отец узнал об этом, он рассвирепел и так жестоко избил меня, что любой нормальный ребенок не удержался бы в утробе — но только не он. Он — это сам сатана. Он выжил, даже когда я выпила зелье, которое должно было убить его.

У Калли внутри все сжалось от того, что рассказывала женщина. Ненависть графини к Сину была просто непостижима.

— При рождении он едва не убил меня. Удивительно, как я вообще осталась в живых. Они старались дать его мне в руки, по мне невыносимо было просто смотреть на него, поэтому я велела своей горничной найти ему кормилицу и немедленно отправить его к его отцу.

— Вы удалили от себя новорожденного ребенка всего через несколько часов после его появления на свет?

— Через несколько часов? Нет, я сделала это, как только смогла наконец-то вытолкнуть его из себя.

Калли не могла дышать от охватившей ее боли. Перед ней отчетливо всплыла картина того, как отправляют из дома новорожденного. Она не понимала, как можно быть такой жестокой, но лицо матери Сина оставалось спокойным, она была непоколебимо уверена, что поступила с сыном справедливо.

— Человек, за которого я хотела выйти замуж, отказался от меня, после того как я. забеременел а от другого мужчины, поэтому мой отец насильно выдал меня замуж за человека старше его самого. — Глаза графини пылали яростью и ненавистью.

— Но ни в чем этом нет вины Сина.

— Нет? Если бы он не родился, ничего этого не случилось бы. — По фанатичному огню, горевшему в ее взгляде, было очевидно, что прошлое крепко держит ее в своих цепких объятиях. — Я отправила его к его отцу и думала, что с ним покончено навсегда. Однако много лет спустя он появился здесь при дворе, и снова начались сплетни. Каждый день мне приходилось переживать позор. Люди шептались у меня за спиной, злословили и порочили репутацию моего сына Роджера. Мой муж, будучи благочестивым человеком, велел мне с того дня и до самой смерти носить под платьем власяницу. Это было унизительно, меня заставляли постоянно каяться в своих грехах. И вот теперь это чудовище отняло у меня самое дорогое в жизни. Роджер был единственным, кто был мне дорог, кто вносил какую-то радость в мою постылую жизнь.

Калли сочувствовала горю женщины, ей хотелось бы облегчить боль, которую, она понимала, чувствует графиня, потеряв сына. Но это все равно не изменило бы того, что она сделала со своим старшим сыном, когда он был невинным младенцем, бесконечно нуждавшимся в материнской любви.