Возвращение воина - Макгрегор Кинли. Страница 7

Кристиан нахмурился:

— Моих родителей никто не убивал. Они погибли при пожаре.

Она подняла на него свои темные глаза и обожгла взглядом.

— Твои родители погибли от руки твоего самого младшего дяди, которого впоследствии убил Селвин.

Кристиану стало нечем дышать, в то время как ее слова эхом отдавались в его ушах.

— Ты уверена? Она кивнула:

— Всем прекрасно известно, что произошло. Или по меньшей мере все знают историю, которую преподнес Сел-вин, поскольку он присутствовал при этом. Если честно, то я спрашиваю себя, не прикончил ли он всех троих одним махом, а потом просто заявил, что, убивая Кариана, пытался защитить твоих родителей.

У Кристиана закружилась голова от осмысления того, что она ему говорила.

— Почему никто не рассказал мне об этом?

— Не беспокойтесь, мой принц, мне тоже никто ничего не рассказывает. Конечно, я болван, и они боятся, что я все забуду. Вы тоже болван?

— Нет, Люциан, — мягко ответила Адара и снова посмотрела на Кристиана. — Вы ни разу не появились дома, милорд. Когда мне было четырнадцать лет, Селвин сказал, что послал за тобой и узнал, что твой монастырь разрушен. Все решили, что ты погиб.

— Тогда почему мы до сих пор женаты?

— Я отказывалась верить этому, пока мне не предъявят доказательства, в особенности потому, что Селвин сразу же предложил, чтобы я вышла замуж за его сына, дабы сохранить наши владения и договор. Но я почему-то знала, что ты жив, поэтому мой отец потребовал, чтобы ему предъявили твое тело и доказательство, что это именно твое тело. Селвин не смог предъявить тело с твоей цепочкой, поэтому наш брак остался в силе.

Кристиан слушал, не перебивая. Ничего этого он не знал.

— Поскольку я была твоей женой, ко мне надлежало относиться с должным уважением, поэтому они не осмеливались вторгнуться в наше королевство. Не говоря уж о том, что, пока твой народ верил, что ты жив, ни Селвин, ни Базилли не могли на законных правах взойти на трон или получить в свое командование армию. По древнему закону только полноправный король может командовать войсками Элджедеры. Когда несколько лет назад пришло письмо, в котором говорилось, что ты выжил, его перехватил дворецкий элджедерианцев и обнародовал. Таким образом, мы с отцом получили доказательство того, что ты жив.

— И за это мы будем благодарны вам по гроб жизни, — сказал Люциан. — Иначе моя королева вышла бы замуж за это чудовище и меня посадили бы на кол ради его удовольствия, потому что он меня ненавидит.

В какой-то мере Кристиан понимал его чувства. Люциан, похоже, имел привычку молоть всякий вздор, но в его словах все же была логика.

Его мысли снова вернулись к тому, что говорила Адара.

— Если войска могут подчиняться только моему приказу, то почему ты опасаешься, что они вторгнутся в твое королевство?

— Кое-кто уже устал ждать, когда же их принц наконец вернется и взойдет на престол. Это те люди, которые слушают Базилли. В отличие от своего отца он обаятелен и умеет убеждать людей. Он медленно склоняет твой народ к тому, что тебя надо предать забвению и возвести на престол истинного, чистокровного элджедерианца. И одновременно принуждает меня провозгласить тебя мертвым, чтобы он, в свою очередь, мог жениться на мне.

Кристиан горько усмехнулся:

— И теперь ты хочешь, чтобы я вернулся на родину, которую я в жизни не видел, и свергнул его?

— Именно.

Кристиан ужаснулся простоте ее логики.

— Вы действительно хорошо обо всем подумали, миледи?

— Конечно.

Кристиан покачал головой, еле сдерживаясь, чтобы не поднять ее замысел на смех.

— Так, значит, ты предлагаешь, чтобы я просто вошел в тронный зал Элджедеры и потребовал, чтобы мне вернули мое королевство?

— Ну, нет, это будет не так просто.

— Это будет совсем не просто, — заявил Кристиан. — Жизнь научила меня, что никто не отдает трон по доброй воле.

— Никто, кроме вас, — встрял Люциан. «Продолжай в том же духе, шут, и вскоре ты будешь валяться на обочине со свернутой шеей».

Кристиан откашлялся:

— В отличие от меня большинство людей более чем готовы сражаться за власть не на жизнь, а на смерть. Для этого понадобится армия.

Адара устремила на него взгляд своих карих глаз, пылавший энтузиазмом и нерушимой верой в свою правоту. Если бы только он разделил ее веру!

— Армия Элджедеры встанет на твою сторону, когда ты вернешься, Кристиан. Таков закон твоего королевства.

Кристиан с усмешкой посмотрел на нее:

— Полагаю, в моем королевстве также существует закон, согласно которому члены королевской семьи не должны убивать друг друга, чтобы посторонний человек мог стать регентом, однако именно это и произошло.

— Он попал в точку, моя королева.

Адара бросила на своего шута недовольный взгляд.

— Что ж, прекрасно. Если ты не желаешь быть королем, тогда подари мне наследника.

Кристиан чуть не разразился проклятиями от ее неожиданного заявления. Уж не ослышался ли он? Конечно же, она сказала не то, о чем он подумал.

— Прошу прощения?

— Если ты отказываешься стать королем, тогда подари мне наследника, чтобы он занял твое место. Дитя, которое элджедерианцы будут вынуждены принять и подчиниться ему.

— Да как ты могла хоть на мгновение предположить, что я соглашусь отдать тебе своего ребенка?

— Потому что так будет правильно. Кристиан пришел в ужас:

— Ты так думаешь?

Оставив его вопрос без ответа, она заговорила, и ее голос был исполнен величия королевы, привыкшей повелевать всеми, кто ее окружает:

— Вы должны сделать выбор, милорд. Одно из двух: либо вы возвращаетесь и становитесь королем, либо дарите мне наследника, который будет править королевством вместо вас.

— Нет, миледи, есть еще третий вариант, когда я не делаю ни того ни другого.

— В таком случае это нельзя назвать выбором.

— Да, но это и есть мой выбор, и, если ты хоть на минуту полагаешь, что я позволю тебе увезти своего ребенка в это змеиное гнездо, ты глубоко заблуждаешься.

Она устремила на него умоляющий взгляд:

— Мне нужен твой наследник.

— А это, Адара, как раз то, чего я не могу тебе дать.

Глава 3

Адара воззрилась на мужчину, который держал ее в объятиях.

— Я не прошу тебя стать отцом, Кристиан, равно как и не прошу тебя стать королем. Я всего лишь прошу тебя подарить мне несколько ночей страсти, которые, уверена, ты дарил любой желающей женщине, которая предлагала тебе себя.

Кристиан отвернулся и глухо проговорил:

— Вы не знаете меня, ваше величество, чтобы делать обо мне подобные выводы.

Это была правда. Она его не знала. Но она все равно должна убедить его, что это необходимо. Она должна это сделать, чтобы спасти свой народ. Ребенок — это залог того, что Селвин с Базилли больше не смогут угрожать Таагарии.

Это был новый и, по ее мнению, совершенный план.

Она надеялась.

— Пожалуйста, Кристиан. Возможно, тебе нет дела до своих подданных, но мне небезразлична судьба моего народа, и я не могу допустить, чтобы его покорил человек, в котором нет ни капли милосердия. Наследник решит все наши проблемы.

Он покачал головой, словно ужаснувшись тому, что она ему предлагала.

— Мы говорим о ребенке, Адара. Человеке из плоти и крови. Нашей плоти и крови. Ни разу за всю мою жизнь родители не назвали меня своим наследником. Они называли меня своим сыном.

Бросив на нее пронзительный взгляд своих светлых глаз, он продолжил:

— И как долго, по твоему мнению, такой человек, как Селвин, будет терпеть присутствие нашего ребенка? Ты только что рассказала мне, как члены моей семьи поубивали друг друга. Как мои родители погибли от руки убийцы, а твоя кузина Тера вполне может поплатиться жизнью за оказанную тебе помощь. Я не допущу, чтобы мой ребенок погиб ни за что.

Почему он такой упрямый? Он должен хоть в чем-то ей уступить. Слишком многое в ее жизни поставлено на карту.