Месть - Макинтош Фиона. Страница 65

Тор понял, что смотрит туда, где несколько часов назад село солнце. Там, в лесу, королева держит своих птиц. Там, судя по всему, спит Клут.

Он предложит устроить пир в лесу. Сильвен это понравится, а заодно можно будет попытаться найти Клута. Прекрасно.

Он даже не догадывался, что прямо у него под окном, жуя хлеб с ломтем холодной говядины, сидит Саксен. Клук приехал, когда солнце только опустилось за горы, а с рассветом должен был приступить к работе. Саксен не терял времени. Он уже успел разыскать почтенного Хьюма, о котором ему говорил толстяк Джайклон. Понятно, что человеку, который давно имел дело с птицами, не понадобится много времени, чтобы разоблачить самозванца. Но много ли надо, чтобы найти Клута? А там... Схватить и бежать – дурное дело нехитрое.

Для того чтобы поддержать беседу с Хьюмом, его знаний оказалось достаточно. У короля Лориса было четыре ястреба, а у ястребов и соколов много общего. Лорис любил охотиться с ястребами, и Саксену доводилось выезжать с ним на охоту. Во время этих поездок Саксен перекинулся не одной парой слов с двумя ловчими, которые притравливали ястребов, и запомнил достаточно, чтобы первая встреча с главным сокольничим прошла гладко.

Саксен попросил Хьюма показать птиц. Солнце почти село, но Саксен не сомневался: своего сокола он не спутает ни с каким другим даже в темноте. Главное, чтобы он был здесь. Но... То, что он увидел, было для него как нож в сердце.

– Это все птицы? – спросил клук, стараясь не выдать разочарования.

– Нет. Есть еще две, но они не здесь. Мои ребята забрали их сегодня утром, чтобы немного притравить перед королевской охотой. Они у нас недавно, пусть лишний раз отведают живой дичи, тогда лучше покажут себя перед Ее величеством.

Если бы его отчаяние было каменной плитой, лежащей у него на груди, и Хьюм снял ее собственными руками, Саксен не почувствовал бы такого облегчения. Новые. Можно не сомневаться: одна из этих птиц – Клут.

– И как вам эти новые птицы?

– Птицы? А, эти соколы... С норовом. Ну, ты знаешь, такие иногда попадаются.

Хьюм многозначительно почесал нос, и Саксен кивнул. Все было понятно без слов.

– За того, что помоложе, я спокоен. А вот второй... Чудо, а не сокол, но со странностями. Знаешь, как будто все время думает о чем-то своем. Думаю, ему просто надо привыкнуть. Хотя, если разобраться, он у нас давно. Приходится держать его в отдельной клетке – соседей он не на дух не переносит. Если его не трогать, он так и сидит, чучело чучелом. Один из наших мальчишек прозвал его Мертвецом. Сидит, сидит, и ни звука. Зато летает, как птица богов! Быстро, сильно – я в жизни ничего красивее не видел. Поэтому я с ним и бьюсь до сих пор. И еще: его приходится постоянно закрывать, иначе его не утихомирить. Когда его только-только привезли, мы сняли клобучок, и зря. Он начал колотиться о прутья, словно хотел их выломать, чуть не убился, переполошил других птиц. Мы с ним еле справились. Думаю, теперь он забыл свободу и привык. Уверен, Ее величество будет от него в восторге. Видел бы ты, как он бьет дичь! Она любит птиц, которые немножко диковаты.

– Правда?

Если правда, то Саксену не было никакого дела до вкусов Ее величества – он задал этот вопрос лишь потому что положение обязывало. Все, что было для него важно, он уже услышал. Этот странный сокол – Клут. Никаких сомнений.

Когда Саксен вернулся, его окликнул Райк. Надо же какои молоденький парнишка, а уже королевский повар

Очевидно, он заметил, как Саксен околачивался у входа на кухню, надеясь получить добавку. Райк был всегда рад накормить любого и с удовольствием сотворил для клука нечто необычное на вид, но определенно вкусное.

Похоже, этому ребенку довольно и хлеб нарезать, чтобы получилось вкусно, подумал Саксен. Он сидел под звездным небом и смотрел на горы, куда только что село солнце... не зная, Торкин Гинт тоже смотрит в ту же сторону. Туда, где должен находиться Клут.

По прибытии во дворец Гот постарался никому не попадаться на глаза. Это оказалось несложно: последний обоз едва полз по горным дорогам, а повозки тяжело скрипели, доверху нагруженные тюками, сундуками и корзинами, среди которых ютились люди. Если держаться подальше от королевы и тех, кто прислуживает только ей, никто ничего не заподозрит. В городском дворце бывший Инквизитор уже успел примелькаться, хотя рисковать все же не стоило.

Гот нашел себе маленькую комнатку в дальнем крыле зимнего дворца, которой, похоже, никто не пользовался. Он решил, что спрячется в ней и дождется момента, когда сможет нарядиться в платье и вуали Элмы. Здесь никто из служанок так не одевался, но может быть, за стенами дворца они тоже закрывают лица?

Терпение, еще раз терпение, думал Гот, барабаня пальцами по подоконнику. Бывший Инквизитор стоял у окна и смотрел, как разгружают повозки. Ни в коем случае нельзя привлекать к себе внимание. Может быть, его заметит кто-то из прислуги... Это неважно. Главное, чтобы о его появлении не узнала королева. Она не пригласила его в Ним – значит, не доверяет.

Он никогда не нравился женщинам, но дело не в этом. Королева Сильвен достаточно умна, чтобы оценить его советы по достоинству. Неизвестно, последует она им или нет... но она слушала, она задавала вопросы, она знает, что он был далеко не последним человеком в Тале. Значит, еще не все потеряно. Инквизитор оценил ее живой ум еще при первой встрече: узнав, что его спасители служат в королевской страже, он тут же постарался передать королеве просьбу о встрече. Достаточно одного взгляда, чтобы отличить умную женщину от дурочки. И королева, похоже, сразу поняла, с кем ее свела судьба – иначе почему она позволила Готу остаться во дворце? Правда, в круг доверенных людей он так и не вошел. Не предложила она ему и места при дворе, хотя они много беседовали. В основном разговор шел о Тале, короле Лорисе и королеве Найрии. И Элиссандре Квин. Странно, почему во время последней беседы королева расспрашивала его об этой женщине?

И почему пустила в свою постель Торкина Гинта? Для Гота это было как соль на открытую рану. Он ненавидел Тора. Но Сильвен не долго осталось наслаждаться новым любовником... Гот достал из кармана крошечный пузырек, в котором слабо розовели несколько капель сока. Аррак. Вот что поможет ему расправиться с Торкином Гинтом.

Пузырек был куплен у одного карадунского лекаря. Этот лекарь продал ему и другое снадобье, изготовленное из той же самой ягоды.

Опираясь на потертый, потемневший от времени прилавок, сухонький морщинистый старичок рассказывал Готу, как принимать сироп аррака, чтобы очистить тело от стракки и пережить сопутствующие этому боли. Потом, нехорошо ухмыльнувшись, лекарь достал из-под прилавка еще одну бутылочку – совсем крохотную, из витого стекла. Ее содержимое было бледно-розовым, почти бесцветным.

– Светлый – для жизни, розовый – для смерти, – он подмигнул. – И все аррак. Только не все об этом знают.

– Это яд?

– Самый страшный, самый быстрый яд на свете. Как молния – бьет больно, но убивает быстро.

– Я куплю его, – казал Гот.

– Вы уверены? Тысяча дьюков за эту маленькую бутылочку.

У меня есть, – Гот полез в кошелек, и кучка монет на прилавке выросла вдвое.

– Но будьте осторожны, почтенный. Одной капли довольно, чтобы убить человека.

Теперь пришло время проверить слова старика. Всего одна капля… и Торкин Гинт уже никогда не отравит жизнь Элмиду Готу.

Тор поднялся, когда королева еще спала. Ему не спалось – он прикорнул лишь ненадолго, но тут же проснулся снова. Он даже оделся, словно это могло приблизить рассвет. Когда Сильвен наконец зашевелилась, Тор склонился над нею и поцеловал.

– Вставай, Сильвен.

– Зачем? Лучше ты ложись. И покажи, как ты меня любишь...

Голос у нее был сонный, а слова сами слетали с губ.

– Вставай, Сильвен. Я придумал кое-что получше. Тебе понравится.

Королева приоткрыла глаза.

– Ты уже одет? – она произнесла это так, словно узнала о государственной измене.