Предательство - Макинтош Фиона. Страница 68
— Какого…
Он не договорил, поражённый тем, что предстало его глазам.
Тор, ещё полусонный, откинул одеяла, поднялся… и все трое заворожённо следили, как узкая тропинка, которая тянется от края Великого Леса к их лагерю, превращается в поток света.
Тору вспомнилось чудесное преображение Клута: его друг лежит, а бог лесов окропляет его золотыми каплями. Сейчас юноша снова видел их, но на фоне чернильного занавеса ночи это было стократ прекраснее. А потом из Сердца Лесов вышел сам Дармуд Корил. Он стоял, вытянув руки, и с кончиков его пальцев медленно срывались золотые капли. Воздух был наполнен шелестом и шорохом — точно отражённый эхом шум травы, по которой пробегает ветер.
— Небесные звуки… — выдохнул Тор.
— И такие родные, — задумчиво отозвался Кайрус. «Мы должны идти по тропе, Тор», — голос Клута был тих и дрожал от благоговения. Кайрус уже шагал вперёд, его взгляд был отрешённым и глубоким. Чувствуя, как коготки Клута царапают кожу, Тор догнал Кайруса и опустил руку ему на плечо. Откуда-то он знал, что в Сердце Лесов они должны войти как одно целое.
Но никто из них не знал, чего ждать. Единственное, что понял Тор — каждая частица его тела чувствовала это — что их окружает самое сильное волшебство, какое только возможно в этом мире. Казалось, кожу покалывает, а все тело наполняется звоном. Однажды он уже испытал подобное — перед тем, как потерять друга.
Тор отбросил эту мысль и сосредоточился на волшебстве. Оно обладало ни на что не похожим цветом, вкусом и запахом, и их было необходимо запомнить.
Золотые капли со звоном падали в траву. Дармуд Корил возвышался впереди, похожий на старое дерево и такой же огромный. Его одежда переливалась всеми оттенками зелёного и бурого — цветов леса, — но было ясно, что пятна лишь покрывают её, как патина. Длинная борода почти касалась мохового ковра, на котором он стоял. И в бороде, и в длинных серебряных волосах бога то и дело вспышками раскрывались невиданные цветы. Очарованные, Тор и Кайрус шагнули под полог Великого Леса и, не сговариваясь, преклонили колени.
Дармуд Корил протянул руку и погладил Клута.
— Ты снова дома, Клут. Наши сердца полны радости. Голос бога был глубоким и низким. Потом Тор почувствовал, как рука Дармуда Корила легла ему на плечо.
— Добро пожаловать назад, Друг Лесов.
Тор заставил себя поднять голову. Изумрудные глаза бога смотрели прямо на него, и этот взгляд был исполнен бесконечной доброты.
— Спасибо, — только и смог прошептать юноша. «Среди нас ты всегда в безопасности».
Слова Дармуда Корила упали в его сознание, словно осенний лист. Чувства настолько переполняли юношу, что хотелось плакать. Казалось, между ним и богом открылся просторный коридор. Стоит только оттолкнуться — и, отделившись от себя, поплывёшь вперёд, к свету… Тор подавил в себе это желание и лишь запомнил ощущение — чтобы никогда не забыть.
Теперь пришёл черёд Кайруса, и Тор почувствовал, как воина пробирает дрожь.
— О… Кайрус. В Сердце Лесов праздник — твоя жизнь и твой дух возвращаются к нам. Ты слышишь Небесные Огни? Они поют для тебя, Кит Кайрус. Они приветствуют тебя — ты дома.
Голос бога лесов звучал тепло и искренне Но Тор ощутил волну светлой грусти, которая прокатилась от Дармуда Корила к коленопреклонённому воину… и снова увидел, как по щекам Кайруса катятся слёзы.
— Тихо, тихо, — успокаивал его бог. — Ты дома и в безопасности, сын мой.
Что это значит? Ни Тор, ни Клут не знали ответа на этот вопрос, но каждый чувствовал, что происходит что-то крайне важное. Позже Тор будет проклинать свою глупость, а Клут — убеждать его, что такого поворота никто не мог ожидать Пока же все трое растворились в любви Великого Леса. Им было светло, радостно, они были в безопасности.
Никто из них не заметил, как погрузился в глубокий сон. А когда они проснулись…
Тор и Кайрус потрясённо взирали на угощение, разложенное на поляне, и почти не слушали Клута, который как ни в чём не бывало излагал им законы Леса.
«Еду и всё остальное нам предоставят, — после каждый фразы он замолкал, чтобы Тор повторил его слова Кайрусу. — Мы не должны убивать обитателей леса или рвать плоды с деревьев и кустов. Мы не имеем права ловить рыбу в ручьях и жечь хворост».
— А кто предоставит нам еду и дрова? — спросил Тор.
«Лес».
Тор повернулся к Кайрусу, но тот лишь отмахнулся.
— Я догадываюсь. Пусть говорит дальше. Клут важно распушил перья.
«А теперь познакомьтесь с Солианой, уважаемые».
Огромная волчица бесшумно и грациозно вышла на опушку. Её серебристый мех словно тронула изморозь, а глаза… Таких глаз у волков не бывает: блестящие, чёрные, они казались бездонными. Один прыжок — и она уже стояла рядом. Кайрус и Тор доверяли Клуту, однако рука прайм-офицера привычно потянулась к мечу… и сорвалась в пустоту. Меч исчез вместе с ножнами.
И тут волчица заговорила — со всеми тремя разом.
Тор и Клут привыкли общаться мысленно, однако для Кайруса это было внове. В первый миг ему показалось, что голову разрезает ледяной клинок. Офицер судорожно вздохнул.
«Я буду вашей проводницей, — голос у волчицы был низким и бархатным. — Вместе мы пересечём Лес, а через несколько дней выйдем из него — в одном дневном переходе от цели твоего пути, Торкии».
«Но это невозможно. Даже верхом до Илдагарта меньше чем за четыре дня не добраться!»
Если бы волчица умела улыбаться, то непременно бы улыбнулась. Однако в её умных глазах мелькнуло что-то вроде усмешки.
«В Сердце Лесов не нужны лошади, а расстояния измеряются иначе. Верь мне, Торкин. Я проведу тебя, и ты попадёшь куда пожелаешь — быстрее, чем на лучших лошадях и по самым лучшим дорогам».
Тор кивнул. Он уже знал, что должен доверять волшебству Леса. К тому же Солиана ему уже нравилась. Правда, путешествовать в компании волчицы… да ещё такой крупной…
— Значит, вот как вы разговариваете друг с другом?! Возглас прайм-офицера заставил Тора улыбнуться.
— А можно я попробую? — спросил Кайрус, обращаясь к волчице.
«Должна предупредить тебя, что разговаривать мысленно можно лишь с теми, с кем тебя связывают какие-то узы, — её голос зашелестел у него в голове. — Ты ни с кем не связан, Кит Кайрус. Однако Сердце нашего Леса — особое место, здесь царит волшебство. Можешь попытаться».
Кайрус поблагодарил волчицу поклоном и крепко зажмурился. Потом скривился, точно от боли. Тор рассмеялся.
— Смейся-смейся, засранец, — беззлобно проворчал Кайрус. — Знал бы ты, как это раздражает — когда все вокруг болтают, а ты знаешь, но не слышишь.
— А вот Клут, кажется, тебя услышал.
Кайрус прекратил свои мучения и вопросительно посмотрел на Тора.
— Клут говорит: ты хотел сказать, насколько легче было бы воевать, если бы командир мог мысленно разговаривать со своими солдатами.
У офицера отвисла челюсть.
— Откуда он знает? Ты вправду меня слышал, сокол? Тор пожал плечами.
— Он говорит, что просто угадал.
«Поешьте как следует, — раздался у него в голове голос волчицы. — Сегодня нас ждёт долгое путешествие, но спешить мы не будем».
«А как быть с вещами, Солиана? Взять только то, что можно унести на себе — или…»
«Спасибо, что напомнил, Торкин. Я чуть не забыла. Просто оставьте все здесь. О ваших вещах позаботятся, а вам ничего не требуется. Лес будет кормить, омывать, согревать вас и предоставлять вам отдых. Он ваш хозяин, а вы его гости».
Она заметила, что Кайрус пытается что-то сказать.
«О лошадях тоже не беспокойся, Торкин. Как только мы достигнем северной границы Леса, он вернёт их вам».
Похоже, мнение остальных волчицу не интересовало, и Кайруса это коробило. А может быть, не стоит обращать внимание на такие мелочи? Они теперь заодно, так что не стоит ссориться. Голодный желудок уже напоминал о себе, и Кайрус решил не ломать голову над странностями ситуации.
Хворост и растопка уже лежали на опушке аккуратной кучкой, и он развёл костерок, а Тор приготовил рыбу. Потом они поели сочных ягод, которых прежде никогда не видели, и подсушенных орехов, запивая густой жидкостью цвета свежего масла — по словам Солианы, молоком гургона.