Смерть по имени сон - Най Джоди Линн. Страница 37

– Но со мной это произошло уже второй раз, – промямлила Лунзи. – Я никак не думала, что такое может случиться снова. Две космические катастрофы за одну жизнь. Черт!

– Дважды? Какая жалость! Вам на редкость не повезло. – Он выпустил её руку и быстро глянул на сканер возле её груди. – Все нормально. Вы поправляетесь не по дням, а по часам. Вы должны быть очень сильной, доктор.

– Тебе нужно размяться и поесть, – вмешался Ти. – Можно мне увести её, Гаррис? Отлично! Прогуляешься со мной по кораблю. Мы спасли всех членов судового экипажа, оставшихся на борту, – сорок семь человек. И двоих пассажиров. Как раз благодаря одному из них мы и смогли осуществить нашу поисковую операцию.

– И кто же там остался?

– Адмирал Коромель. Идем. Пошли в столовую, и я все тебе расскажу.

– Я начал за тебя беспокоиться, когда с тех пор, как ты уехала, минуло два года, – начал рассказ Ти, протягивая Лунзи понадобившуюся ей перечницу.

Они запрограммировали синтезированный обед и сели за стол возле стены.

Стены этой большой комнаты были совершенно белые. Лунзи обратила внимание, что на этом военном судне отдается предпочтение двум стилям оформления общественных помещений: в одних доминировала полированная сталь, в других – гладкая белая керамика. Она понадеялась, что каюты более уютны. Скука являлась первопричиной многих видов космических заболеваний.

– И я понял: что-то случилось, хотя даже не догадывался, что бы это могло быть. Ты написала мне лишь однажды. Я разузнал с помощью оператора местного узла связи, что с доступного тебе кодового номера это было единственное поступление за весь истекший период.

Приняв мягкий стимулянт, Лунзи заметно оживилась.

– Как тебе это удалось? Телекоммуникационные службы на Астрис печально известны своей скрытностью, когда дело касается предоставления подобной информации.

Ти улыбнулся, его темные глаза потеплели.

– Шоф и я очень сдружились после твоего отъезда. Они с Памелой догадывались, как я без тебя одинок. Да и они скучали. Я научил парнишку, как на практике пользоваться лазерной технологией, а он взамен показал мне кучу компьютерных приемчиков, которые он разнюхал со своими приятелями. За что я очень ему признателен. Думаю, и он добился кое-каких успехов благодаря своему технологическому наставнику, имевшему возможность поведать ему о самом раннем прототипе метода все до малейших подробностей.

Да, он ещё очень хотел, чтобы я рассказал тебе, как блестяще прошла защита его диплома. – Ти вздохнул. – Все это было восемь лет назад, конечно. Он дал мне пригласительный билет на защиту. Я пришел. Там собрались остатки «банды»: те, кто все ещё не закончил Университет. А потом устроили вечеринку, где в твою честь поднимали бокалы с хорошим вином. Я так тосковал по тебе тогда.

Лунзи заметила, что он невольно подчеркнул слово «тогда», но не стала заострять на этом внимание. Казалось, будто между ними появился какой-то барьер; но ведь этого и следовало ожидать после того, как миновало столько времени. Десять лет… Это, конечно, не шестьдесят два. По крайней мере, она могла представить себе, как прошли эти годы.

– Рада была услышать о Шофе. Спасибо, что рассказал. Но как ты попал сюда?

– Ты прислала мне одну-единственную видеозапись, и больше не приходило ничего. Это заставило меня искать объяснение, почему ты молчишь. Ведь на первой ленте ты казалась очень довольной, рассказала много интересного о своем житье-бытье на корабле: что живешь в такой каюте, какая не всякому богачу и во сне снилась, что другие врачи – очень симпатичные и преданные своей профессии люди, что недавно ты приняла подводные роды у четы дельфинов в бассейне с морской водой. Что скучаешь без меня. И это – все.

Я и подумал: если бы ты встретила кого-то другого, то наверняка захотела бы сказать мне это, мол, между нами все кончено, и отправила бы второе сообщение. Да, временами ты бывала весьма таинственной, моя дорогая Лунзи, но при этом всегда безупречно вежливой.

– Верно, – согласилась Лунзи, отправляя в рот целую запеченную в духовке картофелину, – я действительно терпеть не могу скрытности подобного рода, тут ты прав. Значит, это мои манеры спасли мне жизнь? Вот так так. Этот обед – настоящее потрясение после кухни «Зова Судьбы». Ты понимаешь, он не то чтобы плох…

– Не плох. Но – неинтересен. Как мне не хватает домашней кухонной утвари! – Ти устремил глаза к потолку. – Никогда в жизни, ни при каких условиях я не буду совершенно счастлив, питаясь синтезированными помоями.

Свежие овощи нам выдают в весьма ограниченном количестве из гидропонных оранжерей, не успеют те и созреть как следует. Понятия не имею, когда я теперь увижу что-либо действительно выросшее, а не слепленное из углеводородных молекул.

– Выдают нам? – До Лунзи только сейчас дошло, что Ти носит форму. – Тебя определили на «Бан Сидхе», Ти?

– Временно, да, но это уже конец истории, а не начало. Позволь, я все-таки расскажу тебе, что произошло дальше. Когда впервые хватились космического лайнера, я так и не узнал. Сколько я ни пытался выяснить у «Круиз» – линии, почему не получаю от тебя никаких сообщений, мне отвечали, что межзвездная почта медлительна и, возможно, ты слишком занята, чтобы писать мне. Какое-то время я с этим соглашался. Действительно, кубик с посланием мог излишне долго добираться с Альфы на Астрис. Но без всяких сомнений, уж два с лишним года-то спустя я должен был бы узнать от тебя о вашей встрече с Фионой. Даже, – добавил неловко Ти, – если бы это оказалось всего-навсего «спасибо», высказанное мне как твоему делопроизводителю.

– Естественно, если бы что-то состоялось, ты узнал бы о нашем воссоединении все до последней детали. Я в неоплатном долгу перед тобой.

Ох, как же я стосковалась по тебе, Ти. Боже милосердный! – Лунзи схватилась руками за голову. – Еще десять лет прошло! Они ведь ждали меня: быть может, Фиона снова успела отбыть на Эридан! Мне необходимо связаться с Ларсом.

Ти похлопал её по руке:

– Я уже сообщил ему. Ты наверняка очень скоро услышишь ответ.

– Спасибо. – Лунзи потерла глаза. – Моя голова ещё не слишком хорошо соображает. Возможно, я была контужена, когда они засовывали меня в морозилку. Надо попросить вашего доктора, чтобы просканировал мой череп.

– Не хочешь ли ещё перчика? – заботливо поинтересовался Ти.

– Нет-нет. Спасибо. Вполне достаточно и половины того, что я уже выпила. Так «Круиз» – линия говорила, что все в порядке, а почта всего-навсего потерялась? Чувствую я, что-то тут нечисто.

Ти сдвинул в сторону их подносы и поставил на стол запотевший графин травяного чая:

– Вот именно. Так и я подозревал, но у меня не было доказательств. Я верил им до тех пор, пока по объемному видео не передали, что «Зов Судьбы» предположительно потерялся во время ионной бури. «Фатум» – линия добилась возвращения пассажиров, которые были эвакуированы в спасательных капсулах.

Некоторые из них дали интервью. Но даже и после этого я по-прежнему ничего не мог услышать о тебе. Тогда я начал запрашивать планеты и спутники, чтобы понять, что же случилось. Как и ты, разыскивая Фиону, я наталкивался на бесчисленные препятствия на своем пути. Никто не знал точно, что произошло с «Зовом Судьбы» после того, как он покинул последнее место стоянки на пути к Альфе. «Фатум» – линия, по её словам, горела желанием помочь, но мне не удалось добиться от них даже правдивого ответа. Я настаивал, чтобы они оплатили поисковые работы для возвращения судна. Я убеждал их, что ты должна все ещё находиться на борту.

– Так оно фактически и было. Когда все полетело к чертям, многие из судовой команды получили ранения. Не могла же я оставить их. – Ти кивнул.

– Ты уже знаешь об этом? – спросила Лунзи.

– У первого помощника капитана сохранился рукописный бортовой журнал на пласт-листах, который она вела с того момента, как упало напряжение. Кроме того, как только перепрограммировали компьютеры, обнаружилось, что уцелели некоторые файлы в текстовом редакторе. Когда мы добрались до «Зова Судьбы», большинство жизненно важных устройств судна были в исправности и функционировали, но связь между техникой и системой управления нарушилась.