Игра воровки - МакКенна Джульет Энн. Страница 25

– Поэтому мы отправляемся к прелестям Далазора: травы хоть заешься и овец насколько хватает глаз. – Шив радовался этой перспективе не больше моего.

– Коналл, сегодня в Эйроге рыночный день, не так ли? – Дарни смерил меня оценивающим взглядом. – Надо достать тебе лошадь. Я не хочу тратить слишком много времени на Далазор, поэтому купим еще и запасных. Пошли.

Мы оставили Джериса и Коналла возбужденно всматриваться в смазанные чернила, а Шива – реставрировать стол Харны. Произносимые шепотом проклятия составляли существенную часть обоих занятий.

Эйрог был недалеко, и рынок мы застали в полном разгаре. Когда дошло до торга, грозное выражение на лице Дарни, говорящее: «Обманешь – я тебе руки-ноги поотрываю», – оказалось настоящим подарком, и скоро мы приобрели крепкого на вид мула, кухонную утварь, одеяла и шатры. Агент явно знал, что ищет, такой же знаток в своей области, как я – в своей. Предоставив ему все заботы, я развлекалась, наблюдая, как работают местные карманники.

– Ну, что тебе нравится в лошади? – Дарни уверенно зашагал к загонам.

– Отсутствие зубов и неумение лягаться.

Он посмотрел на меня с любопытством.

– Ты ездишь верхом?

– На наемных лошадях, когда очень приспичит.

– Значит, нам не нужно торговаться из-за этого? – Он указал на загон, где черный с белым зверь пытался сожрать помощников аукциониста.

– Только не ради меня, – убеждала его я.

Дарни с завистью посмотрел на норовистое животное.

– Жаль, а я бы хотел заполучить себе одного из этих гидестанских жеребцов.

В конце концов мы выбрали для меня кроткого мерина с шерстью цвета меди и добрыми глазами. Мы также нашли запасных лошадей для всех нас и запасную лошадь для коляски. Окончательная цена заставила меня моргнуть, но Дарни расплатился без видимой скорби.

– Такое время года, – заметил он, когда мы оседлали лошадей и приготовились покинуть город. – Сейчас спрос превышает предложение.

– Он часть моей оплаты или как? – Я погладила шелковистое плечо мерина.

Дарни покачал головой.

– Считай его премией. Планир может себе это позволить.

Я снова подумала о более длительном союзе с агентами Верховного мага.

Следующим утром мы отправились на север. Дарни задал быстрый темп, и оказалось, что ехать на породистой, хорошо объезженной лошади очень даже приятно.

– Ну, как ты его назовешь? – спросил Джерис, когда мы ждали своей очереди у брода.

– Что? О, я не знаю.

– Может, Кисиром? Смотри, какая у него благородная голова.

Я засмеялась.

– Джерис, это же лошадь! Ты на ней сидишь, она тебя возит – и это быстрее, чем ходить пешком. И с какой стати награждать его таким имечком?

– А что в нем плохого? Кисир был последним истинным королем Лескара.

– Да к тому же законченным болваном!

– Он был героем!

– Он умер на дуэли, защищая честь своей жены, а когда ей пришли сообщить об этом, то нашли ее в постели с его братом!

– Кисир умер, веря в нее!

– И он был последним, кто верил. Его геройство стоило Лескару десяти поколений междоусобиц!

Так мы продолжали спорить, а когда наконец вернулись к лошади, то сошлись на кличке Рыжий.

Несколько дней мы ехали без приключений до того отрезка вересковой пустоши между Эйрогом и Ханчетом, который подходит к каладрийской границе. Был один щекотливый момент, когда Дарни понял, что Джерис намерен разделить со мной шатер, и утащил его в лес якобы за дровами.

– Пойду принесу воды. – Я небрежно подхватила чайник.

– Конечно, – не поднимая головы, согласился Шив, он насаживал мясо на вертел.

Улыбнувшись магу, я бесшумно устремилась в лес. Дарни названивал над Джерисом во все колокола, это несомненно.

– И как она полезет на чердак с двухсезонным животом? Ты об этом подумал? – шипел он.

Джерис пробормотал что-то невнятное. Может, сказать Дарни, что я предвидела такую возможность и приняла меры. Нет, не его ума дело. Пусть сам меня спросит, если хватит духу.

Агент раздраженно повысил голос.

– Слушай, мне плевать, что вы набиваете цыпленка десять раз за ночь…

Я вздрогнула от звонкой пощечины и решила – пора уходить. Немного погодя вернулись Дарни и Джерис, как ни странно, с полными охапками дров. Никто ничего не сказал, а я ничего не спрашивала, и вечер прошел довольно мирно, видимо, они как-то разобрались между собой. А я вздохнула, сожалея о простой жизни во время работы с женщинами.

Через два дня после полнолуния, когда Малая уже пошла на убыль, а Большая подросла до последней четверти, мы прибыли в Ханчет. Я с нетерпением ждала настоящей постели и ванны. Увы, городок, лежащий в низине, оказался сплошным разочарованием. Почти все дома из оштукатуренной ивовой лозы; от прошедшего дождя все вокруг утопало в грязи и смердело болотом. Мост выше по дороге смыло в недавнюю бурю, и городок заполонили путешественники и торговцы в ожидании, когда его починят.

Даже за деньги Верховного мага нам не удалось снять приличных комнат, и пришлось возобновить знакомство с разной живностью, которая процветает в дешевых гостиничных постелях. Ванн в нашем трактире не было, и, учитывая напряженность в городке, мне не нравилась прачечная через дорогу, вокруг которой слонялось чересчур много «прачек». Нынешний правитель Ханчета – сухая старая дева, неожиданно для себя ставшая наследницей – чрезвычайно строго относилась к коммерческому сексу. Все публичные дома позакрывались, но ее светлость еще не смекнула, откуда вдруг такой бум в местах, где люди стирают одежду и моют тело, если вы меня понимаете.

На следующее утро Дарни оставил нас в пивной за скверным элем и еще более скверной едой, а сам отправился искать своего знакомого. Вернулся он неожиданно быстро и с таким кислым видом, от которого даже вино превратилось бы в уксус.

– Что-то стряслось? – Шив пододвинул ему кувшин, как только агент со вздохом сел.

– Он умер. – Дарни хмуро уставился в свою кружку и что-то выловил из нее.

– Как? – Джерис в испуге широко раскрыл глаза.

– Флюс. Лекарь выдернул зуб, но было уже поздно. Яд проник в кровь, и через два дня… – Дарни пожал плечами.

Я провела языком по зубам, благодарная матери за щель, которая у меня там была. Бьюсь об заклад, остальные сделали то же самое. Один Джерис выглядел неуместно веселым. Я строго посмотрела на него. Парень покраснел и опустил голову.

– Он оставил какое-нибудь сообщение для тебя? – нерешительно спросил Шив. – Твое письмо…

Дарни покачал головой.

– Неизвестно. Вдова все продала и вернулась к своей родне. Ее нельзя винить, несчастная осталась одна с пятью детьми.

Он сердито глянул на свой эль и пошел ругаться с трактирщиком.

Меня разбирало любопытство.

– А кто был тот человек? Что Дарни надеялся узнать у него?

– Это уже не важно, – улыбнулся мне Шив, предостерегающе взглянув на Джериса.

Я пожала плечами и выбросила это из головы; раз нет никакой информации и, стало быть, никакой рискованной работы для меня, пусть хранят свои маленькие тайны, если думают, что это придает им значительности. Однако уныние делает людей плохими игроками. Я вытащила руны и весело улыбнулась обоим.

По крайней мере ничто не удерживало нас в грязном Ханчете, и, хотя пришлось сделать большой крюк до следующего моста, все равно к наступлению ночи мы были уже в Далазоре.

Глава 4

Уверен, господа, что всех нас в детстве развлекали, а порой и пугали наши няньки сказками об Элдричском Народце. Кто-нибудь из вас терял выпавший зуб, как я, и лежал целую ночь без сна, боясь, что голубой человечек выйдет из тени и потребует себе другой зуб вместо его законного подношения? Теперь, как взрослые и ученые люди, мы можем над этим смеяться, считая подобные темы слишком тривиальными для обсуждения. Не стану спорить с теми, кто так считает, но я решил искать какие бы то ни было семена истины, взрастившие такие цветы детской фантазии.