Скандальная слава - Маклейн Джулиана. Страница 38

Проглотив кусочек пирога и торопливо промокнув губы салфеткой, Эвелин ответила:

– Да, они и правда удивительные.

Брекинридж подозвал официанта и взял с подноса самый маленький пирожок. Откусил небольшой кусочек, пожевал и, наклонив голову набок, проговорил:

– Да, да. Истинное наслаждение.

В эту минуту к ним подошли леди и лорд Рэдли, и Эвелин с облегчением вздохнула и расслабилась. Завязалась неторопливая беседа о кулинарии, погоде и обо всех замечательных вечеринках, на которых они побывали в Каусе.

– Но, слава Богу, эта неделя подходит к концу, – заметил Брекинридж. – Послезавтра гонки. И поэтому я хочу напомнить миссис Уитон о ее обещании.

– О каком обещании? – Леди Рэдли на мгновение оторвалась от своего черничного пирога и бросила на Эвелин вопросительный взгляд. Эвелин же спокойно поднесла чашку к губам и сделала глоток чая.

– Несколько дней назад миссис Уитон пообещала выйти со мной в море на моей яхте. Надеюсь, миссис Уитон помнит об этом?

Эвелин вдруг почувствовала себя крайне неловко.

– Да, но теперь вы должны готовиться к гонке. Ведь осталось совсем мало времени. И я не хочу мешать вам.

– Вы не можете мне помешать, – возразил Брекинридж. – Это просто невозможно. Я, разумеется, не собираюсь загружать лишней работой свою команду за день до гонок, но мы тем не менее все равно можем выйти в море. Нас будет лишь четверо на яхте. Вы, миссис Уитон, и я. – Он посмотрел на чету Рэдли: – Примите и вы мое приглашение. Погода, думаю, будет отличной. Хатфилд тоже с нами поплывет.

Эвелин хотела извиниться перед графом и под благовидным предлогом отказаться от приглашения, но лорд Рэдли опередил ее:

– Мы с удовольствием выйдем в море на «Стремительном». И вы, Эвелин, непременно должны отправиться вместе с нами. Вы и так слишком много времени провели в своем номере на этой неделе. Вам просто необходимо подышать свежим морским воздухом.

Леди Рэдли предпочла промолчать.

– Да, миссис Уитон, – снова заговорил лорд Брекинридж, – я с удовольствием покажу вам остров со стороны моря. Вы должны посмотреть на горы Нидлз. Как можно быть в Каусе и не увидеть остров Уайт во всей его красе?

Эвелин собралась было ответить, но Брекинридж снова заговорил:

– У вас, надеюсь, нет других планов?

Он с упреком посмотрел на нее, словно ему хорошо было известно, чем именно Эвелин занималась все эти дни, включая замысловатые гимнастические упражнения, которые ее заставил проделать сегодня утром Мартин на столе в своей комнате.

– Разумеется, нет, – проговорила Эвелин и натянуто улыбнулась. Лорд Рэдли одобрительно кивнул.

– Превосходно, – подвел итог Брекинридж. – Я проинформирую своего старшего помощника о наших планах. Давайте завтра встретимся с вами на лестнице, скажем, в три часа.

– Мы обязательно придем, – сказал лорд Рэдли. Через пару минут, когда граф скрылся за воротами сада, губы его расплылись в улыбке. – Мы прекрасно проведем время, Эвелин. Брекинридж отличный капитан и гостеприимный хозяин. Думаю, многие женщины позавидовали бы вам, узнав, что он именно вас пригласил на прогулку.

– Да, я просто уверена, что завтра мы прекрасно отдохнем, – уныло проговорила Эвелин. Единственным утешением было то, что завтра Мартин все равно не смог бы с ней встретиться. Он собирался немного потренироваться со своей командой.

Вечером Эвелин переодевалась в своей комнате к ужину с четой Рэдли и вдруг обнаружила, что у нее начались месячные. Ее удивление тут же сменилось целым потоком слез.

Господи, да что это с ней? Она должна была радоваться и прыгать от счастья, а она лила слезы. Теперь ее репутация не пострадает, она не носит в своем чреве ребенка Мартина. Они оба сильно рисковали, на них и так уже кое-кто подозрительно посматривал. Но теперь можно было ничего не бояться…

Да и Мартин вздохнет с облегчением, узнав, что он не станет отцом. И ему не нужно будет делать ей предложение. Ведь он с самого начала дал ей понять, что ему не нужна семья. И она приняла это.

Эвелин надела колье и посмотрела на себя в зеркало.

Она обязательно скажет об этом Мартину, чтобы порадовать его. А вот о своих слезах лучше ей промолчать. Но почему же она все-таки плакала? Ведь она занималась любовью с Мартином совсем не для того, чтобы зачать ребенка. Она просто хотела его. Очень хотела, сходила с ума… Мартин околдовал ее, и у нее не хватило сил противостоять его чарам. Ее желания взяли над ней верх. Эвелин любила Мартина. Да, она, конечно, всегда хотела иметь детей, но Мартин и так дал ей слишком много. Эвелин за всю жизнь не получила столько любви, сколько дал ей Мартин всего за одну неделю. Поэтому не стоит расстраиваться.

Сев в кресло и вставив ноги в туфли, Эвелин бросила рассеянный взгляд за окно и вздохнула.

Глупое, глупое сердце! Она прекрасно знает, какой бывает семейная жизнь, и в то же время верит, что все может сложиться по-другому. Будет ли она счастлива замужем за лордом Лэнгдоном? Эвелин даже представляла себе, как Мартин встает на одно колено и просит ее руки. И обещает сделать ее счастливой.

Эвелин покачала головой. А ведь она была уверена, что сможет заниматься с ним любовью и не привязаться к нему, полагая, что физическая сторона вопроса – это одно, а духовная близость – это другое, пытаясь разделить целое на две составляющие. Теперь же Эвелин должна была признать тот факт, что любит Мартина, как никогда никого не любила. И ей следует приготовиться к неизбежному – к разлуке. В начале следующей недели она вернется в Лондон, и эти несколько дней, проведенные с Мартином, превратятся в воспоминание.

Как-то надо будет жить дальше.

Часы пробили полночь, когда в дверь кто-то постучал. Эвелин накинула халат, плотно запахнула полы и подошла к двери.

Это был Мартин. На нем был черный костюм и белая рубашка. Он был великолепен. И эта его соблазнительная, такая многообещающая улыбка… Она сводила Эвелин с ума. В ее груди сразу разливалось тепло от одного взгляда на его губы.

Продолжая стоять в дверном проеме, Мартин вдруг снял свой белый галстук-бабочку и бросил его через плечо в коридор.

– Прости, я опоздал, – сказал он. – Это все из-за десерта. Неудобно было отказаться и сразу встать из-за стола. Поэтому мне пришлось все проглотить очень быстро, и вот я перед тобой.

– Не нужно было так торопиться, – проговорила Эвелин с улыбкой. – Сегодня ночью тебе не стоит оставаться у меня.

Неожиданно Эвелин поймала себя на мысли, что разговаривает с Мартином холодно, даже зло. А ведь он ничем не заслужил этого. Ведь он извинился за опоздание, да и опоздал он всего-то на полчаса. Она была расстроена тем, что у нее начались месячные и что их чудесное приключение подходит к концу. Вот и все.

– Что случилось, Эвелин? – спросил он и прошел в комнату.

Она торопливо прикрыла дверь. Разумеется, им необходимо поговорить. Не может же она вот тут, у порога, что-то объяснять ему. К тому же их могут услышать, а это ни ей, ни ему не нужно.

– Хорошие новости, – сказала она, стараясь скрыть свое разочарование и недовольство. Эвелин подошла к столу и закрыла книгу, которую только что читала. – У меня начались месячные.

Мартин внимательно посмотрел на нее, выдохнул, его губы на мгновение сложились в правильное «О», а брови взметнулись вверх. Присев на кровать, Мартин продолжал упорно молчать и рассматривать свои руки. Наконец он поднял голову.

– Да, действительно, хорошие новости.

Эвелин почувствовала, что к горлу подступил ком.

– Да, – выдавила она. – Я теперь спокойна. – Эвелин взяла книгу и переложила ее на тумбочку, потом переставила с места на место флакон с духами, покрутила в руках баночку с кремом. – Теперь ты можешь уйти.

Мартин снова внимательно заглянул в ее глаза.

– Я бы остался, если ты хочешь…

– Зачем?

Он нахмурился:

– Чтобы поговорить о чем-нибудь, например.

Эвелин молчала, Мартин встал и подошел к ней.

– Эвелин, ты знала все с самого начала, и ты говорила, что тебе не будет больно. Помнишь? Мы обсуждали это.