Путешествие «Лунной тени» - Макмуллен (Макмаллен) Шон. Страница 8

– Император, позвольте высказать свое мнение.

– Говорите. Я дорожу истиной, какой бы она ни была, – ответил Варсовран. – Не так часто удается услышать ее.

– При всем уважении, император, должен сказать, что в завоевании Гелиона нет никакого прока. Это всего лишь пара вулканов и кусок земли две мили длиной и милю шириной.

– Он находится под властью моих врагов.

– Император, половина континента находится под властью ваших врагов.

– Может, и так, но Гелион удачно расположен между Акремой, Ламарией и Тореей. Тот, кто правит Гелионом, будет господствовать на торговых путях через Плацидийский океан.

«Это действительно так, – подумал Фортерон. – Но откуда взялся внезапный интерес к контролю над океаном? Неужели он теряет управление над континентом Торея?»

– Я всегда готов подчиняться вашим приказам, ваше величество, – сказал Фортерон. – Я должен взять эскадру и установить контроль над островом. Вы хотите, чтобы пленные были доставлены сюда или проданы в качестве рабов на Ламарию?

– Нет, не эскадру. Ты возьмешь весь мой флот.

– Целый флот? – Фортерон снова не смог сдержать изумления, на этот раз граничившего с шоком. – Император Варсовран, флот распределен вокруг побережья Тореи. Уйдет месяца два только на то, чтобы собрать все корабли в одной точке.

– У тебя есть на этот ровно месяц. Советую выслать вестовые суда немедленно.

– Но, но… Гелион? Да это место можно захватить двадцатью кораблями и тысячей морских пехотинцев!

– Адмирал, я сказал блокировать Гелион. Вы ни при каких обстоятельствах не должны атаковать остров. Нужно отгонять от него любые глубоководные торговые суда. Следует воспрепятствовать любым попыткам покинуть остров, но ни один моряк, ни один морской пехотинец не должен ступить на берег Гелиона.

– Император, я не понимаю, – проговорил Фортерон.

– Отлично, это означает, что мои враги тоже не поймут. Я уже выслал нарочных и курьеров с приказами боевым кораблям собираться в пункте назначения, здесь, так что это может занять меньше двух месяцев. Двадцать пятого числа следующего месяца, и ни днем позже, флот должен отправиться к Гелиону. И на кораблях должны находиться все моряки, все до одного морские пехотинцы, оружие, запасы продовольствия и воды, которые могут понадобиться такому количеству людей. Блокада острова должна начаться сразу по прибытии. Через две недели после этого вы получите дальнейшие указания.

Варсовран молча прошелся по палубе. Фортерон почтительно следовал за ним, но лицо адмирала оставалось хмурым. «Это не лицо человека, только что получившего колоссальное преимущество перед другими старшими офицерами», – отметил про себя Варсовран, искоса глянув на адмирала.

– Вы выглядите встревоженным, адмирал Фортерон, – сказал он.

– Я занимаю девятое место по рангу среди ваших адмиралов, ваше величество. Это назначение вызовет недовольство и зависть других.

– Предоставьте мне самому разобраться с ними. Просто приведите флот к Гелиону и поддерживайте его в боеготовности.

Фортерон всерьез задумался и о полученном приказе, и о неожиданном назначении. Варсоврану нравилось, когда его офицеры думали, как хотелось ему, и действовали как он сам, даже если внезапно окажутся отрезаны от командования и не смогут получать приказы императора.

– Могу ли я предположить, что Гелион не является истинной целью, ваше величество? – поинтересовался адмирал.

– Если и так, я бы не стал вам об этом говорить.

Теперь Фортерон знал все, что ему требовалось. Он поклонился и отправился выполнять приказ императора.

Меньше чем через час первая группа скоростных клиперов и самых быстрых галер выходила из гавани, чтобы доставить на дальние корабли приказ Варсоврана. Затем «Громобой» подготовили к подъему в док, килеванию и смолению, а адмирал Фортерон вернулся к себе на виллу на краю портового города, чтобы получше изучить карты Плацидийского океана. Диомеда, решил он. Диомеда – самый большой порт на побережье Акремы, всего восемь дней на запад от Гелиона. Диомеда была важным торговым центром; на самом деле это сердце всей коммерции Акремского побережья, но почему Диомеда? Ведь перед ними лежала еще половина не завоеванного побережья Тореи. Ларментель пал, монархи Тореи спешили заключить договоры с империей. «Ну, в конце концов, повышение есть повышение», – подумал Фортерон, раскрывая свиток с самыми характерными разговорными оборотами жителей Диомеды. Завтра он посетит рынок рабов, и девушка, которую он выберет себе в качестве спутницы, совершенно случайно окажется знакомой с языком Диомеды, самым распространенным торговым диалектом восточного побережья Акремы.

Варсовран не уходил в свой дворец, пока не убедился, что его приказ исполняется. Во внутренних дверях его встретил сын Дэррик, которому только что исполнилось четырнадцать. В отличие от некоего семисотлетнего псевдоюнца, оказавшегося на борту шхуны, прокладывающей путь с противоположной стороны континента, принц Дэррик был высоким, красивым и прекрасно сложенным.

– Отец? – воскликнул он, замирая в проходе между охранниками.

Капитан охраны кивнул Дэррику, и плечи юноши задрожали.

– Да, это действительно я, – рассмеялся Варсовран, раскрывая объятия сыну и наследнику.

– Но, отец, ты такой… э… молодой.

– Ха, это все результат чистой и здоровой жизни, пребывания на солнце и употребления на завтрак соевого сыра.

– А еще какого-то эфирного колдовства.

– О да, но только это было естественное эфирное колдовство.

Они обнялись.

– Прости, я был на охоте, когда ты вернулся в Нармари, – сказал принц. – Мама мне ничего не рассказывала.

– Ты изрядно вырос, – Варсовран с удовольствием разглядывал сына. – Пожалуй, это забавно: я превратился в юношу, а ты стал почти взрослым мужчиной.

Дэррик рассмеялся. Он знал, когда отец ждал от него такой реакции.

– Из армии поступали доклады, – начал он, внимательно вглядываясь в лицо отца. – Говорили, что ты очарован, что тебе ничего не стоило голыми руками уничтожить дюжину воинов.

– О, это я могу сделать и не будучи очарованным, – Варсовран пребывал в самом прекрасном расположении духа.

– Еще говорили, что ты мог вызывать молнии с небес.

– Это может любой. Просто нужно бросить копье в сердце бури.

– Говорят, ты разрушил Ларментель.

– Иди со мной, – Варсовран жестом указал в сторону коридора. Потом он обнял сына за плечи. – Я использовал одно особое средство, Серебряную смерть, механизм невероятной силы. Это он разрушил цитадель Ларментеля. По своей природе Серебряная смерть с трудом поддается контролю, и все же я сделал то, что требовалось. Это спасло мою армию, избавило нас от тысячи случайностей. Ларментель не уступил бы без колоссальных потерь с обеих сторон.

– В докладах говорилось, что вид разрушений чудовищен.

– О да. Гораздо страшнее, чем ужин, когда его подают на грязных тарелках.

– Жаль, – не слушая шуток отца, продолжал принц, – что я этого не видел.

– Все окружающие королевства наперебой клянутся мне в верности, хотя, возможно, мне никогда больше не придется использовать Серебряную смерть.

– Но я слышал, что ты снова использовал это оружие.

– Да, но только для пробы, на руинах Ларментеля. Использование Серебряной смерти нужно взять под контроль, прежде чем этот механизм можно будет обратить против нового города. Он мог с тем же успехом уничтожить мою собственную армию, просто на этот раз удача оказалась на моей стороне. А теперь я спланировал новую кампанию, и ты отправишься вместе со мной.

– Я? – воскликнул Дэррик. – Не могу поверить!

– Ты сомневаешься в словах своего императора? – поддразнивал его Варсовран. – Арестовать его за предательство!

Дэррик засмеялся, а потом выхватил из-за пояса топор и рассек воздух перед собой. Крошечные дырочки, сделанные в лезвии, при этом издавали пронзительный свист.

– Все эти годы я мечтал, как мне выпадет шанс сражаться, а ты держал меня здесь, где меня нянчили и защищали от всего, что опаснее диванных собачек, – в голосе Дэррика звучала накопившаяся досада и раздражение.