Ночной дозор - Маклин Алистер. Страница 27

Обычно они встречались на скамейке у спокойной речки в «Parque da Cidade» — тихом сквере между кварталами Сан Конраду и Леблоном.

Первой приехала Сиобан, присела у реки и стала крошить мускусным уткам привезенный с собой хлеб.

— У них, наверное, уже выработался рефлекс, как у собак Павлова, — раздался за ее спиной голос. — Страшно подумать, что произошло бы, если бы ты приехала сюда без хлеба.

— Уверена, они пережили бы это потрясение, Кесей, — с улыбкой ответила Сиобан. Она встала и села на скамейку рядом с ним.

Кесей Морган был высоким угловатым господином лет пятидесяти пяти; в дипломатическом корпусе он служил уже тридцать лет, из них двадцать шесть был оперативным работником ЦРУ. Он закурил и положил пачку обратно в карман пиджака.

— Ну, и к чему вы пришли с нашими коллегами из ЮНАКО?

— К тому же, о чем мы договорились прошлой ночью, — ответила она и рассказала, как прошла утренняя встреча.

— Стало быть, о конверте они не поминали?

Она бросила несколько кусочков хлеба четырем уткам, которые нетерпеливо топтались на берегу.

— Абсолютно. Но это не значит, что они не знают о нем. Помни, мы имеем дело с профессионалами, Кесей.

— Я ни на минуту не забываю об этом, — пробормотал он, сделав еще одну затяжку. — Сегодня утром пришло задание из Лэнгли.

— И что? — спросила она, остро взглянув на него.

— Конверт прибыл вместе с картиной. Более того, завтра вечером на карнавальном приеме Шредера Драго должен встретиться с офицером КГБ и передать ему конверт. Ты должна изъять его. Это единственная возможность.

— Кто конкретно из офицеров КГБ должен встретиться с Драго?

— Этого они не сообщили.

— Ты хочешь сказать, могли бы сообщить? — взорвалась она. — Подумай, Кесей, если Лэнгли знает, что КГБ кого-то послало на встречу с Драго, уж тем более им известно, кто этот человек. К чему эта игра?

— Не наше дело задавать вопросы, — ответил он со вздохом.

— Да, не наше, наш долг тупо повиноваться, — раздраженно констатировала она. — А исполнять их замыслы должна я, конверт для них добывать мне. Если они мне не доверяют, какого черта они завербовали меня?

— Я могу понять твое раздражение...

— Как? Тебе же никогда не приходилось быть в моей роли.

Она немедленно пожалела о том, что сорвалось у нее с языка, и сжала ему руку:

— Прости, Кесей, я не хотела тебя обидеть. Лэнгли заставляет меня иногда работать в таких условиях, что...

— Иногда? Да ты вспомни, хоть когда-нибудь были у тебя благоприятные обстоятельства для выполнения задания!

Она слегка улыбнулась и бросила остатки хлеба в воду.

— Я могу понять, что они не хотят раскрывать содержания конверта, но для меня совершеннейшая загадка, почему они скрывают имя агента, которого направил КГБ. Они же первыми вцепятся мне в глотку, если Драго передаст ему конверт, прежде чем я перехвачу его. Если же я перехвачу конверт, я буду знать, что это за агент. Неужели неясно?

Морган кивнул:

— Я тебя прекрасно понимаю, но, Сиобан, я ничего не могу изменить.

— Позвони в Лэнгли, заставь их подумать.

— Это бесполезно, никто в управлении не знает, кто этот человек.

Она нахмурилась.

— Не понимаю, — сказала она озадаченно.

— Решение было принято на самом высшем уровне, поэтому имя держат в секрете.

— Кем? — спросила она.

— Президентом и директором управления.

— В конце концов не важно, — сказала она в замешательстве. — Но наши люди в КГБ конечно же знают, кто это?

Он покачал головой:

— В КГБ тоже знает только начальство.

— Кесей, что за чертовщина скрывается в этом конверте?

Морган бросил сигарету и раздавил ее ногой.

— Вчера под строжайшим секретом мне кое-что рассказали. Со мной будет все окончено, если что-нибудь просочится наружу, но мы с тобой всегда были откровенны друг с другом и в любом случае, как ты сказала, именно тебе предстоит завладеть конвертом завтра вечером.

Он посмотрел себе под ноги, затем медленно поднял глаза и, глядя ей в лицо, спросил:

— Ты когда-нибудь слышала о программе «Альфа»?

— Да, конечно. Ее содержание знают только несколько человек.

— Включая президента и директора ЦРУ.

— Ты хочешь сказать... — Она подалась вперед, ее глаза изумленно раскрылись.

— Содержание конверта имеет отношение к программе «Альфа», это все, что мне сказали.

— Но как мог такой человек, как Драго, завладеть подобной информацией?

— Больше я ничего не знаю.

Морган поднялся и посмотрел на нее.

— Это идет из самых верхов.

— Каких верхов?

— Ладно, хватит — мне ни разу не приходилось разговаривать с президентом по этому поводу, — ответил он и через газон направился к дороге.

Она улыбнулась и вытряхнула крошки из сумки прямо в середину копошащихся уток.

Глава 8

Когда такси остановилось у клуба «Ривьера» на авениде Виейра Санто рядом с набережной Ипанема, Грэхем уже был весь мокрый. Он взглянул на часы: без двадцати девять. Сиобан сказала, чтобы они были на месте в половине девятого. Но в конце концов здесь это было в порядке вещей — кариоки никогда не отличались пунктуальностью. Он заплатил водителю и выбрался из такси. На нем был черный вечерний костюм, черный галстук и белая рубашка от Кардена, на поиски которой он потратил чуть не полдня. Сабрина, наоборот, занялась своим туалетом перед самым выходом; она надела черное, свободного покроя платье и черное болеро. Она решила ограничиться минимумом украшений — брильянтовые сережки и сверкающее ожерелье; собранные в пучок волосы придавали ей особую утонченность и изящество.

— Прекрасно выглядишь, — нехотя выдавил он, помогая ей выйти из такси.

— Спасибо, — ответила она с улыбкой, понимая, что, возможно, это единственный комплимент, который она услышит сегодня вечером.

— Дай руку.

— Что? — спросила она.

Он протянул ей свою руку.

— Мы же новобрачные, забыла?

Швейцар в ливрее, телосложением и лицом напоминающий боксера, открыл перед ними одну из створок широких стеклянных дверей и вежливо коснулся головного убора, когда они прошли в роскошное фойе. Грэхем подошел к мраморному столу, за которым сидела улыбающаяся девушка. Они представились, и девушка ввела их имена в компьютер, спрятанный под крышкой стола.

— Располагайтесь в креслах, я сейчас вызову мисс Санто Жак и скажу ей о вашем прибытии.

— Спасибо, — ответил Грэхем.

Не успели они устроиться рядышком в креслах, как в конце коридора, ведущего в ресторан, появился Андре Драго. Пока он приближался к ним, они оба вспомнили его портрет, который нарисовал им Ван Дехн: узкое лицо, очки в металлической оправе, бесцветные, прилизанные волосы. Они вспомнили также и о его пристрастии к белому цвету. На нем был белый вечерний пиджак и белый шелковый галстук — только брюки были черные.

Драго представился, его глаза, казалось, никогда не улыбались:

— Пожалуйста, следуйте за мной, мисс Санто Жак ждет вас в казино.

Он подвел их к покрытой красным ковром лестнице.

— Вы знакомы с искусством Бразилии?

Они отрицательно покачали головами.

В середине лестничного пролета Драго остановился и показал на ряд картин слева от них:

— Среди прочих здесь есть Панчетти, Джанира и Ди Кавальканти [20]. — Он улыбнулся. — Естественно, подлинники.

— Вы не искушаете судьбу, так открыто выставив их? — спросила Сабрина.

— Полтора года назад их пытались украсть.

Драго показал гостям на книгу на столе у обитых кожей двустворчатых дверей:

— Вас не затруднит расписаться, мистер Грэхем?

— Нет конечно.

— Воров поймали? — спросила Сабрина.

Драго вытащил из кармана пиджака золотую перьевую ручку, снял колпачок и протянул ее Грэхему. Затем опять повернулся к Сабрине:

— Охранники переусердствовали и пристрелили их на месте. Такая вот трагическая история.