Что я без тебя... - Макнот Джудит. Страница 13

Вконец измученный, граф погрузился в блаженный сон, но откуда-то из самой глубины сознания доносились слова, тревожащие душу:» Я не знаю, какое у меня лицо… не знаю… не знаю «.

Стивен открыл глаза и увидел, что она лежит спиной к нему, прикрывая рукой рот, чтобы заглушить рыдания. Сквозь смеженные веки с длинных ресниц на бледные щеки капали слезы. Она плакала навзрыд, но была в полном сознании, и облегчение, которое он испытал, перевесило чувство вины.

— Извините, но со сна я не совсем понял ваш вопрос, — быстро проговорил он.

На какое-то мгновение девушка замерла, и он видел, каких огромных усилий стоило ей овладеть собой. Наконец она повернулась и посмотрела на него.

— Что случилось? — спросил он как мог мягко и ласково. Шеридан сглотнула, поразившись тому, что он заметно повеселел, хотя все еще выглядел усталым. Какая же она дура! Он ужасно волнуется за нее и, должно быть, не один день, а она, неблагодарная, ревет, как малое дитя, из-за каких-то временных трудностей. Все это, конечно, неприятно, даже внушает беспокойство, но ведь она, слава Богу, не парализована, не изувечена, не умирает. И чтобы как-то выйти из этого неловкого положения, она коротко вздохнула и вновь улыбнулась.

— Я… может быть, это звучит нелепо, я не знаю, какое у меня лицо, и… — Она умолкла, не желая объяснять, как она напугана. — Конечно, это пустяки, но раз уж вы проснулись, не сочтите за труд, опишите мое лицо. Пожалуйста!

Стивен был тронут до глубины души. Сколько в ней мужества! Она старается побороть страх, чтобы успокоить его.

— Ваше лицо? — переспросил он, стараясь выиграть время. Он не знал, какого цвета у нее волосы, и, опасаясь, как бы она не попросила зеркало, попытался обратить все в шутку. — В данный момент ваши глаза опухли и покраснели, — улыбнулся он, мельком взглянув на нее, чтобы иметь дополнительную информацию, и не без удивления заключил:

— но они… очень большие и серые.

Только сейчас он заметил, что глаза у нее поразительные, серебристо-серые, с тонким черным обрамлением, опушенные роскошными длинными ресницами.

— Серые? — разочарованно протянула Шеридан. — Я не в восторге.

— В данный момент они напоминают расплавленное серебро, потому что влажные.

— Что же, пожалуй, это не так уж плохо. Дальше!

— Щеки у вас бледные и мокрые от слез, но несмотря на это, личико довольно милое.

Самые противоречивые чувства обуревали Шеридан, ей хотелось и смеяться, и плакать. Неожиданно она улыбнулась. У Стивена отлегло от сердца, и в то же время он удивился.

— Сейчас, — уклонился он от прямого ответа, — ваши волосы скрыты под большим белым… гм… тюрбаном. Надевать на ночь тюрбан, как вам известно, крик моды. — В ту ужасную ночь на пирсе было почти темно, к тому же на голове у нее был капюшон, а потом волосы залило кровью из раны. Но судя по ресницам, волосы у нее были каштановые. И он решительно заявил:

— Вы — шатенка. Темная шатенка.

— Что-то вы задержались с ответом. Она внимательно и с любопытством наблюдала за ним, однако подозрений его поведение у нее не вызвало.

— Я порой бываю очень рассеян и многого не замечаю, — парировал он.

— Можно мне посмотреть в зеркало?

Мысль Стивена лихорадочно заработала. Какова будет ее реакция, когда она не узнает себя в зеркале. Не запаникует ли, увидев свою забинтованную голову и кровоподтек у виска. Лучше, чтобы в этом случае здесь находился доктор, который может прийти на помощь.

— В другой раз, — сказал он. — Возможно, завтра. Или когда снимут бинты.

Шеридан догадалась, что он боится, как бы она снова не стала рыдать от страха, и заговорила о тюрбанах:

— Думаю, тюрбаны весьма практичны. Они позволяют обходиться без щеток для волос, гребенок и прочего.

— Совершенно верно, — согласился Стивен, поражаясь ее благородству и мужеству в столь непростых обстоятельствах. Он был так рад, что она в состоянии разговаривать, и так тронут ее отношением к нему, что счел совершенно естественным и абсолютно правильным взять ее за руку, и, с улыбкой глядя в ее потрясающие серебристые глаза, ласково спросил:

— Как вы себя чувствуете? Вам очень больно?

— Немного побаливает голова, вот и все, — призналась она, улыбнувшись в ответ, что было вполне естественно и абсолютно правильно. — Не волнуйтесь, я чувствую себя гораздо лучше, чем выгляжу.

У нее был приятный нежный голос, прямой, открытый взгляд. Сначала она чисто по-женски забеспокоилась о своей внешности, но сообщение о том, что выглядит не лучшим образом, восприняла как должное и даже стала шутить по этому поводу. И Стивен пришел к выводу, что ей чужды притворство и претенциозность, и в этом, а возможно, и во многом другом она как женщина уникальна.

К несчастью, вслед за этой мыслью пришла другая, изрядно испортившая ему настроение и заставившая выпустить ее руку. В его отношении к ней нет ничего естественного и правильного. Он не только не ее жених, но виновник гибели ее настоящего жениха. Правила приличия, уважение к памяти погибшего из-за него молодого человека, наконец, элементарная порядочность требуют, чтобы он держался подальше от этой девушки. И уж конечно, он не имеет ни малейшего права дотрагиваться до нее, даже думать о ней.

Чтобы завершить свидание с ней на оптимистической ноте, он встал, размял затекшие плечи и изрек:

— Итак, если охарактеризовать вашу внешность на данный момент, я бы сказал, что вы похожи на стильную мумию.

Шеридан улыбнулась, но вид у нее был совершенно измученный.

— Горничная принесет вам завтрак. Обещайте хоть немного поесть.

Она кивнула и, когда он собрался уходить, тихо произнесла:

— Благодарю вас.

— За что? — обернувшись, удивленно спросил он. Она испытующе на него посмотрела, и он подумал, что со временем ей удастся заглянуть в его порочную душу. Но пока, видимо, она еще не разобралась в нем до конца, потому что на ее губах заиграла теплая улыбка.

— За то, что вы всю ночь оставались у моей постели. От этих слов он еще острее почувствовал свою вину за все случившееся, за гнусный обман, за то, что она приняла его, заурядного негодяя, за отважного рыцаря.

Склонив голову в шутливом поклоне, он ободряюще улыбнулся ей и, чтобы она поняла, с кем имеет дело, сказал:

— Впервые в жизни красивая женщина благодарит меня за проведенную с ней ночь.

Она скорее смутилась, чем ужаснулась, но несмотря на это, он испытал облегчение. Он не нуждался ни в отпущении грехов, ни в покаянии. Главное, что он поступил с этой девушкой честно и больше не чувствовал себя лжецом и обманщиком.

Направляясь по длинному коридору к своим покоям, Стивен впервые за долгое время ощутил подъем духа. Чариз Ланкастер идет на поправку. В этом нет никаких сомнений. Теперь наконец появилась возможность уведомить ее отца о несчастном случае и заверить его в том, что скоро его дочь будет на ногах. Прежде всего необходимо узнать его адрес. Это он поручит Мэтью Беннету и его людям. Они же и вручат послание.

Глава 11

Стивен поднял глаза от письма и кивнул направлявшемуся к нему светловолосому мужчине лет тридцати с лишним.

— Прошу прощения за то, что прервал ваш отпуск в Париже, — сказал он Мэтью Беннету, — но дело срочное, довольно деликатное и потому требует вашего личного участия.

— Счастлив буду сделать все, что в моих силах, милорд, — не задумываясь ответил поверенный и сел в предложенное ему кожаное кресло у письменного стола. Его нисколько не обидело даже то обстоятельство, что граф, прервавший столь необходимый Мэтью отдых, не собирается откладывать письмо, тем самым заставляя поверенного ждать. Уже несколько поколений семейство Мэтью имело честь выступать в качестве поверенных семейства Уэстморлендов, и Мэтью хорошо знал, что эта привилегия, а также огромные денежные вознаграждения были обусловлены обязательством быть под рукой, как только граф Лэнгфорд того пожелает.

Мэтью, хотя и был младшим компаньоном семейной фирмы, так поднаторел в делах Уэстморлендов, что несколько лет назад брат графа, герцог Клеймор, пригласил его для особого поручения. Правда, в то время Мэтью не был достаточно уверен в себе и, когда узнал, что за поручение, даже хотел отказаться. Но сейчас он набрался опыта и знаний и не раздумывая готов был взяться за любое, самое деликатное дело.