Что я без тебя... - Макнот Джудит. Страница 21

Она стала внимательно изучать свои сложенные на коленях руки, чтобы не смотреть на него, и спросила нерешительно, разочарованным тоном:

— Вы считаете меня вздорной?

Она сидела понурившись, втянув голову в плечи, и, глядя на нее, Стивен снова почувствовал прилив нежности, которую эта женщина в нем вызывала, что было совсем ему не свойственно.

— Нет, конечно, — невольно усмехнувшись, ответил Стивен.

— Я и сама заметила, — уже без прежней резкости произнесла она, — что в последние дни настроение у меня часто менялось.

Уайткомб сказал, что находит ее просто восхитительной, но, по мнению Стивена, он явно недооценивал девушку.

— В сложившихся обстоятельствах это можно понять.

Шеридан подняла голову и внимательно посмотрела на Стивена, будто тоже попыталась по-новому оценить его.

— Не могли бы вы поточнее объяснить, из-за чего между нами разгорелся спор?

Снова очутившись в ловушке, Стивен потянулся к хрустальному графину с шерри, стоявшему на подносе с напитками, лихорадочно соображая, что ответить, как утешить и успокоить ее. И тут его осенило.

— Мне показалось, что вы уделяете слишком много внимания другому мужчине. И я вас приревновал. — Следует сказать, что ни разу в жизни граф не испытал этого чувства. Но женщинам нравится, когда их ревнуют. И Шеридан не была исключением. Стивен понял это, когда искоса посмотрел на нее. Она явно повеселела, и Стивен с облегчением констатировал, что хоть в чем-то Чариз Ланкастер похожа на других женщин. Пряча улыбку, он налил Чариз шерри и, когда повернулся, чтобы протянуть ей маленькую хрустальную рюмочку, увидел, что девушка сидит опустив голову.

— Шерри?

Она вскинула голову, охваченная безотчетным восторгом:

— Простите?

Он протянул рюмку, но она даже не взглянула на нее и выжидающе смотрела на него.

— Хотите вина?

— Нет, благодарю вас, Он поставил рюмку на столик.

— А мне показалось, вы сказали «да». Она покачала головой.

— Я думала, вы назвали меня… Шерри!.. — воскликнула она, вскочив на ноги и сияя. — Я думала, вы назвали… я хочу сказать, что это я. Видимо, так меня называли, так…

— Понимаю, — мягко произнес Стивен, испытывая чувство облегчения, такое же сильное, как и она. Они стояли на расстоянии вытянутой руки, улыбаясь друг другу, радуясь триумфу, который, казалось, сблизил их и направил их мысли в единое русло. Внезапно Стивен понял, почему Берлтон, по словам Ходжкина, с ума сходил по ней. А Шерри, глядевшая в его смеющиеся голубые глаза, стало ясно, что она просто не могла устоять перед его обаянием и согласилась на помолвку. Где-то, в самой глубине сознания, возникли фразы, из которых можно было догадаться, что произойдет дальше:

«Барон схватил ее руку и прижал к губам, клянясь в вечной любви.

— Ты — моя единственная любовь…»

«Принц заключил ее в объятия и прижал к сердцу.

— Будь у меня сотни царств, я бросил бы их все к твоим ногам, моя ненаглядная. До тебя я был никем…»

«Граф был так потрясен ее красотой, что, потеряв самообладание, поцеловал ее в щеку.

— Простите меня, но я ничего не могу с собой поделать! Я обожаю вас!»

Стивен увидел призывную нежность в ее глазах и в этот блаженный миг полного слияния их душ счел несправедливым остаться равнодушным. Он взял ее за подбородок и коснулся губами ее губ.

Она закрыла глаза, прерывисто задышала и вся напряглась. Изумленный такой бурной реакцией, Стивен слегка отстранился и ждал, когда она откроет глаза. Наконец ее длинные ресницы затрепетали, и он заметил, какой у нее разочарованный вид. Казалось, она ждала чего-то большего.

— Что-то не так? — осторожно поинтересовался Стивен.

— Нет, вовсе нет, — вежливо ответила девушка, но чувствовалось, что она чего-то недоговаривает.

Стивен молча смотрел на нее, как обычно, когда хотел побудить собеседника к продолжению разговора, уверенный в том, что его тактика сработает и сейчас. И он не ошибся.

Чариз пояснила:

— Просто я ожидала чего-то другого.

— Чего именно? — спросил Стивен, стараясь уверить себя, что лишь пытается дать толчок ее памяти.

Нахмурившись и не сводя с него глаз, она растерянно покачала головой:

— Сама не знаю.

Ее неуверенность и пристальный взгляд лишний раз убедили его в том, что ее настоящий жених вел себя с ней свободнее. И глядя в эти манящие серебристые глаза, Стивен решил, что просто обязан оживить в ее памяти образ Берлтона. Стараясь заглушить голос совести, он не желал признаться себе, что его благие намерения не имеют ничего общего с альтруизмом, скорее — с эгоизмом. Обещал же он Уайткомбу сделать все, что в его силах, для спокойствия Чариз!

— Может быть, вы ожидали… — ласково сказал он, обнимая ее за талию и коснувшись губами ее уха, — чего-то такого.

От его теплого дыхания Шерри вся задрожала, и когда повернула голову, ее губы коснулись его губ. Стивен хотел поцеловать ее так, как это в его представлении сделал бы Берлтон, но когда ее губы раскрылись и она прерывисто задышала, он окончательно потерял голову, еще крепче сжал ее талию и буквально впился в ее губы. И тут она прильнула к нему и, когда ощутила его язык, едва не задохнулась и еще крепче прижалась к нему, словно хотела, чтобы их тела слились воедино. Шерри и не думала, что способна на такую страсть. Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.

Шерри буквально повисла на нем, и ему стоило большого труда оторваться от ее губ. Он смотрел на раскрасневшуюся девушку, изумленную его бурной реакцией, на ее поистине целомудренные поцелуи, потому что она понятия не имела о том, как целуются опытные женщины. Он смотрел в ее затуманенные страстью глаза, несколько обескураженный тем, что потерял голову из-за неискушенной наивной девчонки, и потешался над собой в душе.

В свои тридцать три года он предпочитал страстных, искушенных женщин, которые умели наслаждаться и дарить наслаждение. Можно было лишь посмеяться над тем, что эта девочка, почти ребенок, вырядившаяся в пеньюар любовницы, так возбудила его. В то же время она проявила себя способной и старательной ученицей и, забыв о девичьей стыдливости, все еще оставаясь в его объятиях, смело смотрела ему в глаза.

Итак, Стивен пришел к выводу, что неопытность Чариз Ланкастер тут скорее всего ни при чем, просто Берлтон и его предшественники ничему ее не научили. И посмеявшись про себя теперь уже над собственной наивностью, он, вскинув брови, сухо осведомился:

— Ну что, вы удовлетворены?

— Нет, — ответила она, мотнув головой, отчего ее сверкающие волосы упали ей на плечо. — Я знаю, — дрогнувшим голосом произнесла она, — что никогда не смогла бы забыть таких ощущений.

От веселости Стивена не осталось и следа, и впервые в жизни он почувствовал, как сжимается сердце. Он не смог удержаться и провел рукой по ее щеке, такой гладкой и нежной!

— Интересно, вы и в самом деле такая нежная, как кажетесь?

Эти слова просто вырвались у него, и он не ожидал от нее никакого ответа, тем более того, который услышал.

— Нежная? Да у меня ужасный характер! Вы просто не заметили, милорд, — продолжала она таким тоном, словно раскрыла ему страшную тайну.

Стивен едва сдержал смех, но ничего не сказал, и лицо его оставалось невозмутимым.

Видимо, он не согласен с ней, решила Шерри. — Только не подумайте, — сказала она дрожащим шепотом, виновато потупившись и глядя на его грудь, — что я ловко скрывала это от вас, когда с головой у меня был порядок. — Он снова промолчал, и Шеридан перевела взгляд на изящные рубиновые запонки, сверкавшие на белоснежной манишке, с наслаждением ощущая сильную мужскую руку, обнимавшую ее за талию. И все же чувство, что она делает что-то дурное, не покидало ее, однако она не могла понять почему, как ни старалась. Это чувство было так же неожиданно, как и ее отношение к помолвке, да и вообще ко всему. Только что она ненавидела свое платье, своего жениха, свою болезнь и хотела от всего этого избавиться. Но достаточно было одной его нежной улыбки или восхищенного взгляда… или поцелуя, чтобы все изменилось. Все вокруг начинало казаться великолепным, прямо-таки королевским, себя она воображала красавицей, а уж на амнезию просто нарадоваться не могла.