Нечто чудесное - Макнот Джудит. Страница 53

Вне себя от счастья, Александра едва не протянула руку, желая коснуться любимого и убедиться, что не спит. Его улыбка стала нежной, словно он почувствовал ее прикосновение. Он не сводил с нее глаз, отмечая перемену в каждой черточке. Но тут по какой-то необъяснимой причине лицо Джордана окаменело, и он наградил Тони резким осуждающим взглядом.

А в это время вдовствующая герцогиня, словно прикованная к месту, воззрилась на Джордана, схватившись рукой за горло. Один дядюшка Монти казался способным говорить и действовать, вне всякого сомнения, благодаря тому, что выпитая мадера лишила его возможности узнать Джордана. Однако старик прекрасно помнил наставления герцогини относительно необходимости соблюдения этикета и поэтому посчитал своим долгом объясниться с незваным гостем. Наклонившись к дерзкому незнакомцу, Продолжавшему стоять в проходе, сэр Монтегю громовым голосом предостерег:

– Немедленно сядьте! И не смейте шевелиться, пока говорит архиепископ, – иначе вдова с вас шкуру сдерет!

Его голос разрушил чары, державшие всех в оцепенении. Архиепископ тотчас объявил, что церемония не может продолжаться, и сошел с амвона. Тони взял дрожащую руку Александры и шагнул в проход. Джордан отступил, пропуская их. Величественная герцогиня медленно поднялась, не отрывая взгляда от Джордана. Дядюшка Монти, еще находясь под воздействием винных паров, вообразил, что венчание благополучно состоялось. Следуя полученной инструкции, он предложил руку герцогине и гордо повел ее вслед за женихом и невестой, благосклонно улыбаясь потрясенным гостям, в окаменелом изумлении наблюдавшим за ошеломительной сценой.

Выйдя на ступеньки, дядюшка громко чмокнул Александру и стал было энергично трясти руку Тони, но резкий голос Джордана остановил его:

– Вы, чертов идиот, венчание не состоялось! Сделайте что-нибудь полезное и отвезите домой мою жену!

Сам он повел старую герцогиню к ожидавшим каретам и, не оборачиваясь, бросил Тони:

– Предлагаю как можно скорее убраться отсюда, прежде чем вся толпа набросится на нас. В утренних газетах они найдут объяснение моему чудесному возвращению, и это отчасти удовлетворит их любопытство. Встретимся в моем… в городском доме на Алпер-Брук-стрит.

– Нет никакой возможности нанять экипаж, Хоторн, – сообщил Монти, видя, что ни Тони, ни Александра ни на что не способны. – Придется ехать с нами. – И, едва ли не насильно схватив за руки Александру и Тони, потащил обоих к карете.

Джордан подсадил бабушку в ее старомодный экипаж, отдал короткий приказ застывшему на козлах кучеру и сел рядом с ней.

– Джордан? – наконец прошептала она, глядя на него радостными, полными слез глазами. – Это действительно вы?

Улыбка сострадания чуть смягчила его суровое лицо. Обняв бабку за плечи, Джордан нежно поцеловал ее в лоб:

– Да, дорогая.

Старая дама с редким для нее проявлением чувств погладила его по щеке, но тут же, отдернув руку, повелительно осведомилась:

– Хоторн, где вы были? Мы думали, что вас нет в живых! Бедняжка Александра едва не умерла с тоски, а Энтони…

– Не стоит утруждать себя измышлениями, и избавьте меня от ненужной лжи, – сухо перебил Джордан. – По виду Тони не похоже, чтобы он чересчур обрадовался мне, а моя «скорбящая» жена выглядела по-настоящему счастливой невестой.

Перед мысленным взором Джордана неотступно стояла ослепительная красавица, увиденная им в соборе. На какой-то чудесный, невероятный момент ему даже показалось, что произошла ошибка, что он неверно понял Мэтисона и Энтони женится совсем на другой девушке. Да-да, он просто не узнавал ее, до тех пор пока она не подняла на него эти незабываемые, сверкающие, словно драгоценные каменья, глаза. Только тогда он окончательно уверился, кто перед ним, и с непреложной ясностью понял, что Тони женится на ней не из милосердия или жалости. Эта обольстительная женщина способна возбудить вожделение в любом мужчине, вожделение… и, возможно, более сильное чувство, но только не жалость.

– У меня создалось впечатление, – заметил. Джордан с уничтожающим сарказмом, – что поле смерти ближайшего родственника вся семья должна носить траур не меньше года.

– Несомненно, и мы действительно соблюдали траур, – немедленно вскинулась герцогиня. – Не показывались в обществе до апреля, когда Александра представлялась его величеству, а потом…

– А где же все это время жила моя неутешная вдова? – процедил Джордан.

– В Хоторне, со мной и Энтони, конечно.

– Конечно, – язвительно согласился Джордан. – Просто поразительно, что Тони, не удовлетворясь моими титулами, землями и деньгами, захотел получить еще и мою жену!

Герцогиня побледнела, только сейчас осознав, что мог подумать Джордан обо всем происходящем. Но еще более жестокой ошибкой было бы объяснять, что необходимость в поспешной свадьбе была вызвана именно популярностью Александры в обществе.

– Вы не правы, Хоторн. Александра…

– Александре, – перебил Джордан, – очевидно, весьма понравилось быть герцогиней Хоторн, поэтому она сделала единственную вещь, которая помогла бы ей и дальше носить этот титул. Решила выйти замуж за очередного герцога Хоторна.

– Но она…

– Коварная, расчетливая интриганка, – бросил Джордан. Ярость и отвращение словно кислотой разъедали душу. Пока он заживо гнил в тюрьме и ночами напролет тревожился об Александре, возможно, угасающей в одиночестве, терзаемой тоской и отчаянием, Тони и она наслаждались всеми земными благами. А со временем решили насладиться и друг другом.

Герцогиня, прекрасно понимая, какие чувства обуревают внука, беспомощно вздохнула.

– Я знаю, каким отвратительным вам все это должно казаться, Джордан, – заметила она чуть виновато, – и вижу, что вы еще не готовы прислушаться к доводам рассудка. Однако мне бы очень хотелось по крайней мере услышать, где же вы были почти полтора года.

Джордан коротко рассказал о своих злоключениях, утаив самые тяжелые, но от исповеди, хотя и неполной, на душе стало еще мрачнее. Какая горькая ирония: Тони, захвативший все после предполагаемой кончины Джордана, решил присвоить и его жену!

Позади медленно двигался экипаж с позолоченным гербом Хоторнов, на который Энтони больше не имел права. Александра неподвижно сидела подле дяди Монти, напротив Энтони, неотрывно смотревшего в окно. Девушка никак не могла привести в порядок лихорадочно метавшиеся мысли. Джордан жив и здоров, если не считать того, что немного похудел. Неужели он намеренно исчез, потому что хотел избавиться от жалкой неопытной девчонки, на которой женился, и вернулся, узнав, что кузен собирается обвенчаться с Александрой при живом муже?

Радость сменилась недоумением. Нет, он просто не может ненавидеть ее до такой степени!

Но стоило ей немного успокоиться, как безжалостные воспоминания принялись с новой силой терзать ее и без того измученную душу. Человек, возвращению которого она так радовалась, – именно тот, кто презирал ее и женился из жалости. Смеялся над ней вместе со своей любовницей. Джордан Таунсенд, каким она теперь его знает, – беспринципный, неверный, бессердечный, гнусный распутник. И не следует об этом забывать. Боже, подумать только, она была его женой!

Мысленно Александра успела обрушить на голову Джордана все известные ей проклятия, но к концу пути ярость стихла. Гнев требовал слишком большого расхода умственной и физической энергии, а ее несчастный мозг был почти парализован – столь велико оказалось потрясение.

Тони напомнил о себе легким покашливанием, и девушка внезапно осознала, что появление Джордана разительно изменило не только ее будущее, но и судьбу ни в чем не повинного молодого человека.

– Тони, – сочувственно произнесла Александра, – мне так жаль… Хорошо еще, что твоя мать предпочла остаться дома и ухаживать за твоим братом. Кто знает, как подействовало бы на нее возвращение Джордана!

Однако, к ее изумлению, Тони широко улыбнулся:

– Знаешь, быть герцогом Хоторном далеко не так заманчиво, как я думал когда-то. Я уже говорил: мало радости в том, чтобы обладать сказочным богатством и не иметь времени им наслаждаться. Признаться, мне только сейчас пришло в голову, что судьба вручила тебе сегодня огромный подарок.