Рай. Том 1 - Макнот Джудит. Страница 82

— Ты ведь не любишь меня, верно, Мередит? Мередит сама не понимала, что испытывает к отцу. Он дал ей жизнь, но пытался управлять каждым шагом, каждым вздохом. Никто не мог обвинить Филипа в том, что он не заботится о дочери, не следит за ней, потому что с самого раннего детства он не спускал с нее глаз. И хотя испортил ей жизнь, тем не менее делал все из любви — удушливой, властной, собственнической любви.

— Я люблю тебя, — нежно улыбнувшись, чтобы смягчить горечь слов, призналась она, — но мне не нравится многое из того, что ты делаешь. Ранишь людей, не задумываясь и не сожалея, совсем как Мэтт.

— Я делаю то, что считаю нужным, — перебил он, натягивая пальто.

— А сейчас необходимо исправить тот вред, что ты успел причинить Мэтту, — напомнила Мередит, — в «Гленмуре»и комиссии по районированию, и только потом я свяжусь с Мэттом и постараюсь все уладить.

— И ты думаешь, что он удовлетворится этим и согласится на развод? — саркастически осведомился Филип.

— Да, потому что тут есть одно преимущество — Фаррел желает видеть меня своей женой не больше, чем я его — мужем. Сейчас он жаждет мести, но не настолько безумен, чтобы жертвовать собственной жизнью, лишь бы отплатить тебе и мне. По крайней мере я на это надеюсь. Ну а теперь ты дашь мне слово завтра же позвонить и попытаться изменить решение комиссии по районированию?

Филип взглянул на дочь, явно преодолевая внутреннее сопротивление:

— Подумаю.

— Но этого недостаточно.

— Больше я ничего не могу сказать. «Он явно блефует», — решила Мередит, всматриваясь в замкнутое лицо, и с облегчением поцеловала отца в щеку. Закрыв за ним дверь, она еще с четверть часа сидела, задумчиво уставившись в угасающий огонь, прежде чем вспомнила, что сказал Паркер о завтрашнем совещании совета директоров. Они собираются избрать исполняющего обязанности президента! И Паркер не собирается участвовать в голосовании из-за своих отношений с Мередит! Сегодня, однако, она настолько измучилась, что даже не находила в себе сил волноваться.

Блок дистанционного управления телевизором лежал на столе, и, потянувшись к нему, Мередит неожиданно вспомнила о телеинтервью Мэтта с Барбарой Уолтере. Она говорила о его успехе у знаменитых женщин, и Мередит снова пожала плечами. Как она могла поверить, что может быть счастлива с Мэттом? Она и Паркер понимают друг друга, всю жизнь вращаются в одних кругах, принадлежат к одному классу — классу людей, которые занимаются благотворительностью и посвящают свое время решению насущных проблем общества. Они не обсуждают собственное богатство на людях и по телевизору, не говорят о пошлых любовных связях!

«И сколько бы денег ни прибавилось у Мэтью Фаррела, — с горечью думала она, — с какими бы знаменитыми красавицами он ни спал, по-прежнему останется таким, каким был всегда, — безжалостным, злобным и высокомерным. Жадным, бессовестным…»

Мередит в тупом изумлении уставилась на погашенный экран телевизора. Странно… но почему-то ей казалось, что у него сложилось столь же низкое мнение о ней! Правда, после всех высказываний в адрес Мэтта и его отца она сама о себе не слишком хорошо думала. Какой дешевый прием — оскорблять человека за его происхождение… и кроме того, Мередит всегда питала нечто вроде безмолвного восхищения людьми, обладающими достаточной силой тела и духа, чтобы заниматься тяжелым физическим трудом. Немалое мужество необходимо, чтобы день за днем возвращаться к неблагодарной, не требующей умственной отдачи работе, единственным вознаграждением за которую служил еженедельный выплатной чек. Мередит издевалась над семьей и воспитанием Мэтта лишь потому, что не смогла отыскать другого уязвимого места.

Резкий звонок телефона отвлек ее от невеселых мыслей, и Мередит взяла трубку. Громкий взволнованный голос Лайзы ударил в уши:

— Мер, как все прошло? Ты сказала, что позвонишь сегодня после встречи с Фаррелом!

— Знаю, я пыталась разыскать тебя, когда вернулась в офис, но не смогла.

— Я ненадолго уходила. Так все же чем окончилось? Мередит уже дважды рассказывала о столкновении с Мэттом, и у нее просто не осталось сил, чтобы повторять все в третий раз.

— Неудачей. Можно я расскажу подробности завтра?

— Понимаю. Как насчет ужина?

— Хорошо. Но только завтра моя очередь готовить.

— О нет, — поддразнила Лайза. — У меня еще с того раза несварение не прошло! Лучше я куплю что-нибудь в китайском ресторанчике!

— Ладно, только плачу я!

— Справедливо. Принести что-нибудь еще?

— Если хочешь услышать насчет моей встречи с Мэттом, принеси пачку салфеток.

— Настолько все плохо?

— К сожалению.

— В таком случае, может, стоит принести револьвер? — пошутила Лайза. — И после ужина можно будет отправиться его выслеживать.

— Не искушай меня, — отозвалась Мередит, невольно улыбаясь.

Глава 29

На следующий день, ровно в половине второго, Мередит вышла из рекламного отдела и направилась к своему кабинету. Все утро, где бы она ни появлялась, люди оборачивались и глядели ей вслед, и у Мередит не возникало сомнений, в чем причина такого внимания. Она раздраженно нажала кнопку лифта, не переставая думать о новой безобразной выходке Салли Мэнсфилд, напечатавшей в «Трибюн» очередную заметку;

«Друзьям Мередит Бенкрофт, ошеломленным тем, как высокомерно она осадила самого завидного жениха Чикаго Мэтью Фаррела на благотворительном балу в опере две недели назад, пришлось пережить новое потрясение. Парочка обедала вместе в» Лендриз» за одним из самых уютных столиков в глубине зала. Правда, наш холостяк поистине не любит зря терять времени: тем же вечером он сопровождал великолепную Элишу Эйвери на премьеру «Укрощения строптивой»в «Литтл Тиэтер».

Ворвавшись в кабинет, Мередит сердитым рывком открыла ящик стола, в который раз поражаясь мелочной мстительности репортера — ближайшей подруги бывшей жены Паркера. Салли явно замыслила выставить Паркера в роли глупого обманутого жениха, которого вот-вот бросят.

— Мередит, — напряженно окликнула Филлис, — секретарь мистера Бенкрофта только сейчас звонила и сказала, что он немедленно хочет тебя видеть.

Отец крайне редко вызывал Мередит без предварительного предупреждения. Он предпочитал встречаться со своими администраторами на еженедельных совещаниях, а с остальными делами разбираться по телефону. Мередит и Филлис молча переглянулись, единодушно предположив, что неожиданный вызов, должно быть, связан с назначением нового временного президента.

Это заключение подтвердилось, когда, добравшись до приемной, Мередит увидела всех остальных исполнительных вице-президентов, включая Аллена Стенли, который на прошлой неделе был в отпуске.

— Мисс Бенкрофт, — сказала секретарь отца, жестом подзывая ее, — мистер Бенкрофт просил вас войти немедленно.

Радость затопила сердце Мередит. Она торопливо шагнула к двери. Поскольку ей первой расскажут о решении, — значит, логично предположить, что выбрали именно ее! Как отец, дед и все остальные Бенкрофты, Мередит займет место, принадлежащее ей по праву рождения. Вернее говоря, ей позволят доказать, чего она стоит, дав возможность полгода проработать в должности президента.

Еле сдерживая глупые, сентиментальные слезы, Мередит постучала в дверь и вошла в кабинет. Никто, кроме Бенкрофтов, никогда не занимал его, не сидел за этим столом — как она могла забыть об этой традиции?

Отец стоял у окна со сцепленными за спиной руками.

— Доброе утро, — жизнерадостно поздоровалась она.

— Доброе утро, Мередит, — кивнул он, с необычно дружелюбным видом оборачиваясь, и сел на свое обычное место — высокое вращающееся кресло. Хотя в кабинете стояли диван и журнальный столик, он никогда не подходил к ним и никого не приглашал там устроиться, предпочитая разговаривать с людьми через разделяющий их широкий старинный резной письменный стол. Мередит никогда не могла понять, делает ли он это сознательно, пытаясь запугать посетителей, или просто по старой привычке. Так или иначе, иногда служащим, включая и Мередит, становилось немного не по себе, когда приходилось идти от двери к стулу под строгим взглядом хозяина.