Само совершенство. Том 2 - Макнот Джудит. Страница 10

Дверь открыл Карл, но Джулия решительно прошла мимо него и остановилась в самом центре прихожей. Не замечая ничего вокруг, в том числе и Кэтрин, спускавшуюся по лестнице, она обратилась прямо к озадаченному Карлу:

– Тед мне уже сообщил, что вы с ним вычислили, что я лгала на допросах. Он также напомнил мне, что люди, которые «прячутся по горам»с беглыми преступниками, не имеют права на личные секреты и чувство собственного достоинства, и он, несомненно, прав! Поэтому сейчас я собираюсь сообщить вам ту правду, которую вы так хотели услышать. Я сказала на допросе, что Зак не применял ко мне никакого физического насилия, и это истинная правда! Он рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня, и даже вы, мои братья, которые все равно будете ненавидеть и презирать его, что бы я ни сказала, не сможете расценить это как «физическое насилие». Он ни разу не причинил мне боли. Он не насиловал меня, но я спала с ним. Я спала с ним и охотно продолжала бы спать до конца своей жизни, если бы он этого захотел! Теперь вы удовлетворены? Надеюсь, что так. Потому что больше мне нечего вам сказать! Я не знаю, где сейчас Зак! Я не знаю, куда он собирался ехать дальше! Я бы отдала все на свете, чтобы это узнать, но…

Джулия задохнулась от душивших ее рыданий и замолчала.

Прижимая ее к себе и тщетно пытаясь успокоить, Карл свирепо посмотрел на брата.

– – Ты что, с ума сошел? Какого черта ты ее так расстроил?

Тед был настолько ошарашен этой неожиданной атакой, что совершенно растерялся. Он даже посмотрел на свою бывшую жену, надеясь хоть от нее дождаться какой-то поддержки, но Кэтрин отвела взгляд и спокойно сказала:

– Тед обладает одним удивительным талантом – он очень хорошо умеет доводить до слез женщин, которые его любят. Причем делает это не специально, он просто не может простить нам то, что мы периодически нарушаем установленные им правила. Именно поэтому он стал полицейским и собирается стать юристом. Он очень любит всякие правила. Он просто обожает их! Джулия, – добавила она, подходя к подруге и беря ее за руку, – пошли в библиотеку. Ты же просто с ног валишься, хотя твои братья этого, судя по всему, не замечают.

– Но я ведь не хотел расстраивать ее, – оправдывался Тед, идя рядом с Карлом. – Я просто сказал ей, чтобы она ничего от меня не скрывала!

– Кроме чувства справедливости, тебе неплохо бы обзавестись чувством такта, – сердито оборвал его Карл, – и не заставлять свою сестру ощущать себя бродяжкой.

Совершенно обессиленная, Джулия опустилась в кресло, но расслабиться ей не довелось. На сей раз бурная семейная ссора вспыхнула с подачи Кэтрин.

– Вы оба только что проявили завидную настойчивость, влезая в личную жизнь Джулии, – сердито сказала бывшая жена Теда, наливая всем по бокалу вина. – Более того! Вы еще смели осуждать ее! Лицемеры! Ваша бедная сестра, может быть, и считает вас святыми, но я об этом знаю несколько больше ее. Тед, ты разве забыл, как раздевал меня именно в этой комнате даже до того, как состоялась наша официальная помолвка? А мне, между прочим, тогда было всего девятнадцать!

Протянув Джулии один из бокалов, Кэтрин кивнула на диван, обитый темно-бордовой кожей;

– А потом ты занимался со мной любовью на этом самом диване! Насколько я помню, ты еще был приятно удивлен тем фактом, что я оказалась девочкой. А уже через час мы снова занимались любовью в бассейне, а потом…

– Я все это помню не хуже тебя! – раздраженно перебил ее Тед и, подойдя к бару, взял оставшиеся два бокала. Сунув один из них Карлу, он пробормотал:

– Если не ошибаюсь, то через пару минут тебе это может понадобиться.

Но все произошло даже раньше. Покончив с Тедом, Кэтрин повернулась к его злополучному брату:

– Да и ты, Карл, у нас далеко не святой! До того, как ты женился, ты спал с…

– Оставь в покое мою жену, – предупредил Карл голосом, который не предвещал ничего хорошего.

– А я и не собиралась трогать Сару, – язвительно ответила Кэтрин. – Я просто вспомнила об Элен Рихтер и Лизе Бартлесман, с которыми ты спал еще в школе, а также о Кей Соммерфилд – это было немного попозже, а также…

Отчаянная мольба, прозвучавшая в голосе Джулии, заставила всех повернуться к ней.

– Пожалуйста, перестаньте. Хватит. Мне кажется, что для одного вечера разрушенных иллюзий более чем достаточно. Тед приподнял свой бокал и сказал:

– Выпьем за Кэтрин! Ел, как всегда, удалось воздать всем по заслугам. Кроме, естественно, себя.

Когда Кэтрин снова заговорила, в ее голосе не осталось и следа былой враждебности:

– Ну почему же? Из нас четверых мне надо каяться больше всех.

– Наверное, в том, что уступила моим домогательствам и снизошла до того, чтобы спать со мной?

– Нет, – спокойно ответила она.

– Тогда в чем же?

– Ты сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.

– Ну уж, наверное, не в том, что наш брак распался? – насмешливо поинтересовался Тед.

– Нет. Скорее, в том, что я разрушила наш брак. Это неожиданное признание потрясло Теда, но он постарался ничем не выдать своего замешательства, скрыв его за нарочитой грубостью:

– Кстати, какого черта ты сшиваешься в Китоне? Кэтрин вернулась к бару и начала открывать вторую бутылку вина.

– Спенсер считает, что перед свадьбой мне на некоторое время необходимо вернуться в город, откуда я сбежала, когда распался мой первый брак. Он говорит, что только так я смогу снять свою подсознательную тягу к прошлому и вновь обрести самоуважение.

– Этот Спенсер, – презрительно процедил Тед, – судя по всему, редкостный болван.

К великому изумлению Теда, его непредсказуемая бывшая жена весело рассмеялась и приподняла свой бокал.

– Я что, сказал что-нибудь смешное?

– Да нет, – давясь от смеха, ответила Кэтрин, – просто Спенсер мне всегда очень напоминал тебя…

Отставив в сторону нетронутый бокал, Джулия встала с кресла.

– Боюсь, что вам придется продолжать свою словесную дуэль без меня. Я слишком устала, чтобы быть секундантом. Спокойной ночи.

Глава 46

Надев халат, который ей дала Кэтрин, Джулия спустилась в библиотеку. Ее подруга уже была там и смотрела десятичасовые вечерние новости.

– Я, честно говоря, думала, что ты будешь спать до утра, – удивленно сказала Кэтрин, вставая навстречу Джулии. – Правда, на всякий случай приготовила ужин и на тебя тоже. Сейчас принесу.

– Было что-нибудь в новостях? – Джулия старалась говорить спокойно, но у нее это плохо получалось.

– По крайней мере ничего о Захарии Бенедикте, – поспешила успокоить ее Кэтрин. – Зато ты сегодня главная героиня всех национальных новостей. Сообщают, что ты благополучно вернулась домой, что ты цела и невредима.

Джулия крайне равнодушно отреагировала на это сообщение, и Кэтрин решила поддразнить подругу:

– Ты хоть понимаешь, что стала знаменитой?

– Ты хочешь сказать – приобрела скандальную известность, – отшутилась Джулия. Кэтрин оказывала на нее успокаивающее, расслабляющее воздействие, и она начинала постепенно приходить в себя.

Кивнув в сторону огромной кипы газет и журналов, возвышающейся на журнальном столике, Кэтрин сказала:

– Я приберегла их на всякий случай. А вдруг тебе захочется завести альбом для вырезок? Можешь просмотреть, пока я схожу за твоим ужином. Или ты уже их видела?

– Я не видела ни единой газеты и тем более журнала целую неделю, – ответила Джулия, потянувшись к стопке, и взяла верхний журнал.

– О Господи! – воскликнула она, не зная, злиться ей или смеяться, когда с обложки на нее глянуло ее же собственное лицо под броским заголовком: «Джулия Мэтисон – жертва или соучастница?». Отшвырнув журнал в сторону (кажется, это был «Ньюсуик»), Джулия начала быстро просматривать всю остальную кипу, постоянно натыкаясь на собственные огромные фотографии, занимающие первые полосы десятков национальных журналов и газет.

Вернувшаяся с подносом Кэтрин мельком взглянула на обложку «Ньюсуик»и сказала;