Рубиновый сюрприз - Максвелл Энн. Страница 10

Новиков холодно улыбнулся.

— Не сомневайтесь.

Редпэт снова молча уставилась на стеклянный глобус.

Круз уже прежде замечал этот ее ничего не выражающий взгляд — признак того, что Редпэт прокручивала всю информацию особенно тщательно.

Через несколько минут она, казалось, возвратилась в реальный мир, с любопытством посмотрев на Новикова, словно удивившись, что он еще был здесь.

— Как только мы найдем пропажу, то сразу же выставим ее для оценки на аукционе Кристи, — наконец отчетливо произнесла Редпэт.

— Согласен, — ответил Новиков.

— И несмотря на то, во сколько оценят яйцо, гонорар будет не менее одного миллиона долларов, — добавила она. — Нам нужны деньги для расследования. Кроме того, приговор выносим мы.

— Приговор? — спросил Новиков. — Что это значит?

— Если мы останавливаем поиск, значит, все кончено, — сказала Редпэт. — Если мы звоним в полицию или ФБР, чтобы произвести аресты, вы не возражаете.

— Согласен. Когда вы начинаете?

— Мы уже начали.

— Похоже, что вор действует очень профессионально, — заявил Новиков. — Расследование должно быть в хороших руках.

— Конечно.

Новиков взглянул на Круза и добавил:

— В двух хороших руках.

Круз нехотя встал на ноги, но к нему тут же подошел Джиллеспи, будто бы предложить еще лимонад и таким образом незаметно загородить от него Новикова. Все произошло как бы случайно. Но только на первый взгляд.

— Не волнуйтесь, расследование будет в хороших руках, — сказала Редпэт. — Старший сержант, ты предупредил пилота?

— Да, но опять та же неисправность.

— Проклятая приборная доска, — пробормотала Редпэт. — В таком случае ты должен будешь отвезти мистера Новикова и мистера Гапана обратно в Лос-Анджелес. — Она обратилась к Новикову: — Не переживайте, Джиллеспи мигом довезет вас. Я смогу связаться с вами через музей Хадсона?

— Конечно.

— Превосходно. Полагаю, у вас при себе фотография «Рубинового сюрприза» и накладная?

— Только фотография. Накладную я доставлю вам позже.

Новиков достал небольшой конверт, и Джиллеспи передал его Редпэт.

— Спасибо, — поблагодарила она и встала, дав понять, что разговор закончен.

Алексей тоже поднялся, и пожал протянутую Редпэт руку. Не дав им опомниться, Джиллеспи выпроводил Новикова и Гапана из офиса.

Как только дверь за ними закрылась, Редпэт устроилась в своем кресле и снова принялась разглядывать стоящий на столе прозрачный глобус.

Круз доставал ледяные кубики из своего бокала и грыз их, ожидая, что она скажет. Наконец Редпэт взглянула на него с нескрываемым раздражением.

— Ты сломаешь зубы.

— Ты права, мамочка, — язвительно ответил он. — Но ты же знаешь, что я всегда так делаю, когда злюсь.

— Злишься? На меня?

— Нет, на этого ненадежного ублюдка, оскорбляющего «Риск лимитед».

Редпэт замахала руками, как бы говоря, что Круз был не прав.

— Не доверяй Новикову, — откровенно признался Круз.

— Есть основание?

— Он врет от начала и до конца. Если он не бюрократ из Министерства культуры, откуда ему достать миллион баксов, чтобы только найти яйцо, о пропаже которого еще никому не известно.

Редпэт, улыбнувшись, посоветовала:

— Лучше прими душ и переоденься. Ты снова на службе.

— Правда? А мне кажется, я слышал, как ты обещала русскому, что расследованием займется человек, с двумя хорошими руками.

— Не говори ерунды, — оборвала его Редпэт, — а приступай к делу. Пилот уже готов.

— Приборная, доска исправна? — сухо спросил Круз.

— Считай, что так.

— Ты доверяешь Новикову не больше, чем я ему. Почему же ты согласилась с ним сотрудничать?

— Меня интересуют те факты об этом яйце, которые Новиков скрыл от нас.

— Ты о чем?

— Я имею в виду слухи, намеки.

— Не понял, — повторил Круз.

— Это может быть простая дезинформация.

— Тогда намекни, и я подумаю.

— У тебя отличная интуиция, — сказала Редпэт, — и я ей доверяю. Но и тебе следует прислушаться ко мне.

— Иными словами я лечу вслепую.

— Но не в одиночестве. И ненадолго. Действуй, Круз. Боюсь, у нас будет неприятное состязание.

Круз молча направился к дверям.

— Круз! Надень бронежилет.

Глава 5

В четвертом часу после полудня «кадиллак» проехал по Хилл-стрит и миновал пьяниц и наркоманов на Першинг-сквер. Дэмон Хадсон смотрел на город через боковые затемненные стекла своего автомобиля.

Прошло уже несколько лет с тех пор, когда он в последний раз посещал деловую часть Лос-Анджелеса, район, где были расположены ювелирные магазины. Многое здесь изменилось. Раньше евреи, армяне и сирийцы, мастера по золоту и драгоценным камням, арендовали небольшие магазинчики, занимавшие первые-этажи домов. Теперь те же самые переселенцы с Ближнего Востока владели этими домами и, в свою очередь, сдавали в аренду магазинчики вьетнамцам, мексиканцам и филиппинцам.

Постепенно этот район Лос-Анджелеса разрастайся, здесь стали вести оживленную, а порой и сомнительную, торговлю ювелирными изделиями. Это был свой, говорящий на многих языках, обособленный мирок нового Лос-Анджелеса.

Черный «кадиллак» плавно объехал пару бронированных грузовых автомобилей Бринка, поставленных во второй ряд перед домом №550 на Саус-Хилл-стрит и мешающих движению. Это здание, являвшееся прекрасным образцом происшедших в районе перемен, было построено на прибыль от продажи драгоценных камней, золота и алмазов. Называлось оно Башней Бабеля. Здесь можно было встретить израильских, голландских и индийских резчиков по алмазам, а также мастеров жемчуга из Японии, перекупщиков золота из Южной Африки и Ближнего Востока. Цены здесь были намного выше, чем в других районах города.

Хадсон не любил бывать здесь.

Однако сейчас у него не было другого выбора. Предстояла встреча с Армандом Давиньяном, его бывшим компаньоном и даже какое-то время другом. Хадсон решил появиться у него неожиданно, чтобы Арманд не мог скрыться от него. А еще Дэмон надеялся, что именно таким образом сможет получить правдивую информацию из его рук.

«Кадиллак» подъехал к дому № 609 на Саус-Хилл-стрит, построенному одним из первых в этом районе. Не дожидаясь услуг водителя, Хадсон открыл дверцу машины, вылез из нее и гордо зашагал по тротуару. Поскольку лифт старой конструкции был переполнен людьми, говорящими на непонятных ему языках, Хадсон решил подняться пешком. Быстро пробежав вверх три этажа, он, запыхавшись, остановился, чтобы отдышаться. Давиньян был уже не молод и прежние силы давно покинули его, но он оставался опасным и расчетливым противником. Хадсон знал, что с этим человеком нужно вести себя крайне осторожно во всех отношениях.

В темный длинный коридор выходили небольшие комнаты с дверями из толстого стекла. Каждая комната запиралась только изнутри. По крайней мере хоть это не претерпело никаких изменений. Запертые в комнатах вместе с золотом и драгоценностями люди по-настоящему понимали, что такое человеческая жадность.

Хадсон быстро прошел по коридору и остановился перед дверью с табличкой «Давиньян и сыновья. Торговля алмазами и драгоценными металлами». Внизу приписано более мелкими буквами: «Закрыто для общественности».

Наклонившись вперед, Хадсон начал всматриваться через стеклянную дверь в мрачное помещение мастерской. В самом конце комнаты хилый лысый мужчина сгорбившись сидел над верстаком, подобно стервятнику, склонившемуся над своей добычей.

Хадсон попытался открыть дверь, но, как и ожидал, она была заперта. Вместо того чтобы постучать, он резко и с шумом принялся дергать круглую ручку.

Пожилой мужчина оторвался от своего занятия. При ярком дневном свете рабочей лампы его лицо выглядело изнуренным и мертвенно-бледным. На нем, как всегда, были очки в стальной оправе с сильными увеличительными линзами. Посмотрев на дверь, мужчина стал моргать, как сова, из-за изменившегося расстояния фокусирования. Но вот его взгляд остановился на лице Хадсона. В течение длительного времени старик разглядывал его, словно не веря своим глазам.